– Алло? Добрый день. Могу я поговорить с Алексеем Алексеевичем? Здравствуйте. Это Владислав Александрович Невский вас беспокоит. Да, заочно знакомы. Мне уже передали. Да… Да… Я в курсе… Завтра в семнадцать тридцать? Хорошо. Договорились. А пока, Алексей Алексеевич, у меня к вам просьба. Конфиденциальная. Если до нашей встречи со мной вдруг что-нибудь случится… вы понимаете. Времена сейчас сложные. Тогда я прошу вас переслать предназначенный мне конверт в Ригу. Записывайте, – Невский продиктовал адрес их с мамой рижской квартиры. Нотариус повторил.
– Все точно. Благодарю. Надеюсь, это распоряжение не понадобится. До встречи, Алексей Алексеевич.
Закончив разговор, Влад минуту посидел неподвижно, глядя прямо перед собой, потом набрал номер мамы. Вера Ивановна сняла трубку после первого же гудка. Говорили долго. Невский не раз вынужден был молчать, давая матери выплакаться. К моменту, когда уставший от женских слез Влад глухо произнес в трубку: «Пока, мам», – и первый отключил связь, загоравшие снаружи Сокол и бритоголовый бык-водила, судя по выражению лиц, уже начали волноваться, а телефон – подавать настойчивые сигналы о разрядке батареи.
Влад открыл дверь, свистнул. Вернул трубку упавшему рядом Соколу. Тот ни о чем не спрашивал, вновь поднял отделяющую их от водителя перегородку. Кортеж тронулся, быстро набирая скорость. До самой Садовой Невский не произнес ни слова. Только курил одну сигарету за другой, задумчиво глядя сквозь тонированное стекло на слякотный и серый апрельский город, и вполуха слушал рассказ Сергея о текущем финансовом раскладе в бригаде и во флагмане их маленькой криминальной империи – акционерном обществе закрытого типа «Союз-Бавария». Очнулся Невский только у самого дома, когда Сокол, долго блуждая вокруг да около, наконец перешел к главному и, словно мимоходом, сообщил:
– …В общем, легализуемся! Официально, по паспортам. Для закона мы теперь не бандиты, а честные коммерсанты. И любой наезд со стороны ментов можно выдать за попытку оказать давление на бизнес. Меер в этих делах толк знает! Вопрос о доле на словах улажен. Пятнадцать процентов от всего дела – это огромные деньги. Гораздо больше, чем нынешние сорок, но – с одного лишь нашего филиала. На понедельник назначено собрание акционеров. Москвичи предлагали провести его у себя, в столице, но Антоха настоял, чтобы все прошло здесь, в Питере, в нашем офисе. Так им и сказал: ша, медузы, сено к лошади не ходит. Пусть ваши бюргеры сами к нам едут. А то привыкли тузов козырных и благодетелей из себя строить, как в девяностом – пальцы веером! Баста, не те времена. А будут залупаться – просто дадим команду в порту прекратить отгрузку леса на корабли, и пиздец всей схеме. Покупатели на западе всегда найдутся, только свистни. Причем – за живые деньги, а не по бартеру. Ну, они там два дня что-то считали, прикидывали буй к носу, а потом звонят и вежливо так спрашивают, на какое число назначено собрание? Чтобы мы, значит, гостиницу им заказали. Два люкса. Обосрались, ур-роды. Ясный перец! Мы же им лес по лимонаду гоним. Причем в обмен, на две трети. И основной навар уже на конечном этапе имеем, с реализации продуктов… Короче, остались чистые формальности – собраться полным составом и подмахнуть бумажку. Для внесения изменений в устав. Нужно юридически оформить передачу пятнадцати процентов акций в нашу собственность. Десять процентов – тебе и пять – Индейцу. Только… теперь, когда Антохи нет… в общем, когда мы с тобой остались вдвоем… нужно как-то решить тему с его долей. По справедливости.
Рэмбо повернулся и, приподняв брови, удивленно взглянул на Сокола.
– Да ну?! Хочешь получить его акции?! – Влад сразу понял, куда клонит шустрый браток. Однако! Опасная это штука – власть.
– Да, – твердо ответил Серега. – Хочу. – Судя по выражению лица и нервно пульсирующей на виске вене, заметно забуревший всего за три дня руководства бригадой Сокол был настроен решительно. Это был его уникальный шанс въехать в рай на чужих костях. Теперь, когда в бригаду вернулся непререкаемый лидер, второй такой возможности в обозримом будущем не представится. Сокол это отлично понимал и без боя сдаваться не собирался, намереваясь выжать из ситуации по-максимуму.
– Мы с тобой в команде главные. Нам и банк делить. Это будет по понятиям, – заявил Сергей. И, не выдержав напряжения, сразу же дал задний ход: – Я на все пять антохиных процентов не претендую. Тебе – двенадцать. Мне – три. Правильный расклад. Я пять лет с вами. Считай – почти с самого начала. И тоже имею право на долю.
– Мы? – ухмыльнулся Невский. В глубине его голубых глаз заплясали огоньки, не предвещавшие Соколу ничего хорошего. – Я не ослышался – ты сказал «мы»? Нормальный ход. Это уже становится интересным. С каких это пор ты стал считать себя равным со мной и Антохой, а, Серый? А, понимаю! Видимо, с тех самых, когда Индеец со Слоном уехали из Питера встречать меня с зоны?! И Антоха поручил тебе держать его в курсе дел?!
– Я тачку не взрывал, – выдержав тяжелый взгляд Рэмбо, процедил Сергей. Других аргументов у него не нашлось. – Так вышло.
– Вышло, значит? – хмыкнул Влад. – Ну-ну. А может, это ты киллера нанял и группу на «девятке» за Индейцем вслед послал? Чтобы, мочканув нас на чужой земле, получить сразу все, включая пятнадцать процентов «Союз-Баварии»?! А?! Чего молчишь, зема?!
– Я?!. – задохнулся от злости растерянный Сокол. – Ты что, Влад?! Как ты мог такое подумать?! Я – вас?!!
– Конечно, – вздохнул Невский, мгновенно сбавив натиск и снисходительно улыбнувшись. Как ребенку. – Конечно, это не ты, Серый. Я пошутил. «Кавказскую пленницу» смотрел? Шутка. Кергуду.
– Уф! Ну и шуточки у тебя, в натуре… – Сергей расслабился, но, как выяснилось, это быт еще не конец. В следующую секунду Влад добил его окончательно, морально размазав по стенке, как назойливую муху, и не оставив камня на камне от вдруг заигравших в заднице братка амбиций.
– Для того, чтобы хладнокровно оценить ситуацию и решиться нас убрать, нужно иметь хребет из стали. – Это был «контрольный выстрел», проведенный в уже не способное оказать какое-либо сопротивление тело. – Ты правильный пацан, Сокол, но не быть тебе бригадиром больше суток, никогда. Даже если меня вдруг замочат. Кишка у тебя тонка. Ну, а если тонка – куда ты вообще лезешь?! Пять лет с нами, говоришь?! Правильно. Поэтому ты давно уже не пешка, под тобой команда из десяти бойцов, которые тебе в рот смотрят. Так работай, Сережа, работай! Базар окончен? Я тебя спрашиваю, Сокол?
– Базаров нет, – стиснув челюсти, выдавил Сергей, достал сигареты и торопливо закурил.
– Вот и ништяк, – окончательно сглаживая напряжение, Невский по-братски обнял Сокола, сжал пальцами плечо, тряхнув пару раз. – Я тебя отлично понимаю, земеля. Все сейчас умные, хотят не только законную долю с барыг получать, но и процент с твердого бизнеса. А лучше – весь бизнес целиком. И он у тебя обязательно будет. Фирменный дилерский автосалон с автосервисом или универсам на бойком месте. Это – пожалуйста. Капуста там ломовая. Но «Союз-
Бавария» – это слишком серьезно… Каждый в бригаде должен заниматься своим делом. Тогда будет порядок. И мир. И бабки. Короче, ты ничего не говорил, я ничего не слышал. Все остается по-прежнему. И вообще, мы приехали. Пошли…
