Вновь раздались шаги Стива и Синтии: они оттаскивали Эллен с
дороги. Последовала пауза, потом опять послышались шаги людей, возвращающихся к
грузовику. У Мэри внезапно возникло ощущение, что Стив сейчас откроет дверь
кузова, чтобы солгать мальчику и его отцу, сказать, что Эллен ничуть не
изменилась и выглядит так, словно тихо, во сне, отошла в мир иной. Она
попыталась мысленно связаться с ним: «Не делай этого, не заходи сюда, не лги,
будет только хуже. Они побывали в Безнадеге, они видели, что здесь творится, не
пытайся убедить их, что Эллен стала исключением из правила».
Шаги смолкли. Синтия что-то прошептала. Стив ответил тоже
шепотом. Они залезли в кабину, хлопнули дверцы, и грузовик покатил дальше.
Секунду спустя Дэвид оторвал лицо от груди Мэри.
Она улыбнулась, но в открытую дверь грузовика проникало достаточно
света, чтобы он мог увидеть ее мокрое от слез лицо.
— Всегда рада помочь. — Она поцеловала Дэвида в щеку. —
Правда.
Потом Мэри обхватила колени руками и уставилась через
открытую дверь на пыльный шлейф, тянущийся за «райдером». Она еще видела
светофор, мигающую желтую точку в океане темноты, только теперь эта точка не
приближалась, а удалялась. Мир, тот самый, единственный, в котором Мэри
привыкла жить, удалялся вместе со светофором. Торговые центры, рестораны, МТУ,
тренажерный зал, жаркие объятия во второй половине дня или вечером — все
исчезало вдали.
Как это просто, думала она. Словно цент, проваливающийся в
дырку в кармане.
— Дэвид, — обратился к мальчику Джонни, — ты знаешь, каким
образом Тэк перебрался в тело Риптона?
Дэвид покачал головой.
Джонни кивнул, словно не ожидал ничего другого, откинулся
назад, прислонившись головой к борту. И тут до Мэри дошло, что Маринвилл,
несмотря на все его выходки, ей нравится. И не только потому, что вернулся с
Дэвидом. Он нравился ей с того момента, как они… искали оружие. Она тогда
сильно напугала его, но он оклемался. Быстро оклемался. К тому же Маринвилл
принадлежал к тем немногим людям, которые смогли вновь подняться на ноги,
отказавшись от спиртного и наркотиков. Если он особенно не говнялся, с ним
можно было иметь дело.
«Ремингтон» лежал рядом с ним. Не поворачивая головы, Джонни
нащупал винтовку рукой, поднял и положил на колени.
— Боюсь, мне не удастся прочесть завтрашнюю лекцию, —
сообщил он потолку. — Ее тема: «Панки и постлитература: американское
писательство в двадцать первом веке». Придется возвращать аванс. «Грустно,
грустно, грустно, Джордж и Марта». Это из…
— «Кто боится Вирджинии Вулф?», — перебила его Мэри. —
Эдуард Олби. В этом автобусе не все полуграмотные.
— Извините. — В голосе Джонни слышалось удивление.
— Вы обязаны занести это извинение в свой путевой дневник, —
с серьезным видом заявила Мэри.
Джонни оторвал голову от борта, чтобы посмотреть на нее,
нахмурился, а потом расхохотался. Мгновение спустя Мэри присоединилась к нему.
Затем начали смеяться Дэвид и Ральф. Пронзительный смех последнего, столь не
соответствующий его внушительным габаритам, еще больше развеселил Мэри. У нее
даже разболелся ободранный живот, но боль не остановила ее.
Стив постучал по переднему борту.
— Что у вас там творится? — Голос звучал приглушенно,
поэтому они не поняли, встревожил Стива смех в кузове или развеселил.
— Не лезь не в свое дело, техасский невежа! — рыкнул Джонни
Маринвилл. — Мы здесь беседуем о литературе!
Мэри визжала от смеха, одной рукой схватившись за шею, а
вторую приложив к животу. Она не могла успокоиться до тех пор, пока грузовик не
поднялся на гребень вала и не покатил вниз. Вот тут ее смех как рукой сняло.
Перестали хохотать и остальные.
— Ты его чувствуешь? — спросил Дэвид отца.
— Что-то я чувствую.
Мэри начала бить дрожь. Она попыталась вспомнить, дрожала ли
она раньше, когда смеялась, но не смогла. Они все что-то почувствовали, в этом
у нее не было ни малейших сомнений. И могли бы почувствовать больше, если бы
уже побывали здесь, если бы поднялись той дорогой, по которой сейчас спускался
грузовик, а при этом их по пятам преследовала бы кровоточащая тварь.
Выброси эти мысли из головы, Мэри. Выброси и закрой дверь.
— Мэри? — окликнул ее Дэвид.
Она посмотрела на него.
— Скоро все закончится.
— Хорошо.
Спустя пять минут, очень долгих минут, грузовик остановился,
открылись дверцы кабины, и Стив с Синтией подошли к заднему борту.
— Приехали, — объявил Стив. — Последняя остановка.
Мэри с трудом вылезла из кузова, морщась при каждом
движении. Все тело болело, а особенно ноги. Если б она посидела чуть дольше, то
скорее всего просто не смогла бы пройти ни шагу.
— Джонни, аспирин при вас?
Он протянул ей флакон. Мэри взяла три таблетки и запила их
остатками джолт-колы. Потом обошла грузовик. Они спустились на дно карьера, она
— во второй раз, остальные — в первый. Взглянув на ржавый ангар и вспомнив о
том, что находится внутри, о том, как близко подступила она к черте,
разделяющей жизнь и смерть, Мэри едва не закричала. Потом взгляд ее остановился
на патрульной машине с раскрытой дверцей со стороны водителя, поднятым капотом
и воздушным фильтром, лежащим у левого переднего колеса.
— Обнимите меня, — попросила она Джонни.
Джонни обнял, и брови его удивленно приподнялись.
— А теперь отведите к этой машине.
— Зачем?
— Мне надо кое-что сделать.
— Мэри, чем быстрее мы начнем, тем быстрее закончим, — подал
голос Дэвид.
— Мне нужна одна секунда. Пошли, Шекспир. Время дорого.
Он подвел Мэри к патрульной машине, придерживая ее одной
рукой за талию и сжимая «ремингтон» в другой руке. Она понимала, что Джонни
чувствует, как дрожит ее тело, но не стеснялась этой дрожи. Чтобы собраться с
духом, она, прикусив нижнюю губу, вспоминала, как ехала в город на заднем
сиденье этой машины, сидя рядом с Питером за металлической сеткой. На заднем
сиденье, где пахло «Олд спайс» и ее страхом. Ни дверных ручек, ни рукояток
опускания стекла. И Смотреть некуда, кроме как на обожженную солнцем шею
Энтрегьяна и в пустые, глупые глаза медвежонка, болтающегося на приборном
щитке.
Мэри нырнула в запах Энтрегьяна, точнее, в запах Тэка,
теперь она это знала, и сорвала медвежонка с приборного щитка. Его пустые глаза
кан тои смотрели прямо на нее, спрашивая, что за глупость она задумала, какой
от этого будет прок, что она хочет этим доказать?
