Зазвенело в ушах... Нет, это не в ушах. Это на
урок.
После уроков объявила Андрею, что отныне она не
будет делать домашние задания! И домой будет возвращаться так поздно, как это
потребуется, лишь бы мать уже спала. Андрей утешал ее, как мог, но переубеждать
не пытался - это бесполезно, а можно и вовсе подорвать ее доверие. Пообещал,
что каждый день будет с ней до тех пор, пока она не решит идти домой. И очень просил,
чтобы в темное время суток она не ходила по городу одна.
Андрей не видел ссадину: он высокий, а Наташа
еще и голову старалась опускать пониже, да постоянно поправляла прическу так,
чтобы волосы обрамляли лицо. Хотела и от Максима это скрыть, но потеряла
бдительность...
Она сидела в одиночестве на перилах школьного
крыльца. Было еще теплее, чем вчера. Хотелось дождя. Максим сегодня работает в
баре, поэтому не стал долго задерживаться у охранников: надо еще хоть немного
поспать перед бессонной ночью. Только остановился возле Наташи:
-- Поговорила с Беляковым?
-- Вы же видели, что мы разговаривали! -- с
вызовом возопила девчонка. -- К чему тогда этот вопрос?
-- Да, видел. Прости, что не поздоровался, я не
хотел вам мешать.
-- Ничего страшного.
Но Максим сдаваться не собирался. Ему
непременно нужно узнать:
-- Что вы с ним решили?
Наташу подкупила его вежливость: мама,
например, причинила ей телесные повреждения и не извинилась, а Он извиняется
даже за то, что просто не поздоровался. К тому же, извиняется перед своей
ученицей.
-- А как Вы думаете, что я могла ему ответить?
Наташа задала этот вопрос и по
"своей" привычке склонила голову набок, слегка задрав голову кверху,
чтобы смотреть на собеседника из-под полуопущенных ресниц.
-- Что это? -- вдруг воскликнул учитель, кивнув
на ее лицо.
Наташа испугалась, подумала, что он понял, что
она "позаимствовала" его манеру.
-- Что? -- пробормотала она, возвращаясь в
исходное положение.
-- Я спрашиваю, что это?! -- Максим протянул
руку к ее подбородку.
Только теперь Наташа вспомнила о своем синяке и
рефлекторно одернула голову от его руки, побоявшись, что он прикоснется, и
будет больно.
-- Я ударилась, -- сказала она тихо и неуверенно.
-- Ты врешь!
-- Нет...
-- Я изучал психологию. Не стану тебе
объяснять, как я это определяю, но ты врешь!
Наташа потупила взор. Стало стыдно.
-- Я ударилась, -- повторила девушка со своим
неизменным упрямством.
-- Как же ты так умудрилась? -- испытующе
направил Максим на нее свой рентгеновский взгляд.
-- В прихожей, ударилась об полочку.
-- Об ту крохотную полочку под зеркалом? Этим
местом? Ты что, целовалась со своим отражением и поскользнулась?!
Наташа промолчала. Максим вздохнул, внимательно
глядя в ее направленные в пол глаза.
-- Малыш, это из-за того, что ты вчера поздно
вернулась? -- спросил он ее прямо.
Наташа попыталась спрятать свой взгляд еще
дальше.
-- Я сама виновата. Мне надо было молчать... --
и, чуть ли не плача, объявила: -- Не беспокойтесь, всё, что делают мои
родители, это из любви ко мне!
Учитель подошел к ней ближе и, обняв одной
рукой за плечи, привлек к себе. А Наташа не сдержалась, схватила его за лацканы
пиджака и, уткнувшись в грудь, зарыдала. Правда, испугалась, что испачкает
косметикой его бежевую футболку, и стала понемногу успокаиваться.
-- Наташ, -- говорил он тихо, -- я сам
родитель, и я не представляю, что должно произойти, чтобы я так избил свою
дочь. Либо ты трудный подросток, либо у твоей мамы настолько ужасные нервы... В
обоих случаях именно ты и можешь повлиять на ваши отношения. Ошибки совершают
не только дети, но и взрослые. Она, похоже, плохой педагог, а ты - просто
упряма. Я уже говорил тебе - не зли ее. Промолчи. Будь с ней поласковей, может,
ей именно этого в семье и не хватает. Понимаешь? Я и мои друзья - тоже
взрослые, но нас ты так не раздражаешь; напротив, мы тебя просто обожаем,
потому что с нами ты совсем другая. Значит, ты можешь быть другой и с ней. Ты
же у нас хорошая актриса...
Прозвенел звонок на перемену, и вскоре на
крыльцо стали выбегать ученики, поменьше и побольше - вторая смена. Никого из
них Наташа не знала, и никто из них не знал Максима Викторовича: у них пока нет
физики. Поэтому Максим даже не стал обращать на них внимания, продолжал
обнимать свою маленькую подружку и гладить ее по голове.
-- Жизнь коротка. Потерпи немного, -- сказал он
ей.
Наташа слегка отстранилась от него и
улыбнулась. А он напомнил:
-- Ты же оптимистка! Перестань думать о плохом!
Да, оптимизм тоже дико раздражает Наташину
маму. Как это так, через два дня надо сдать сочинение по литературе, а Наташа
еще даже не садилась его писать - мама в панике. А Наташа только махнет рукой:
"Все будет хорошо!" Так мама аж краснеет от гнева... Думает, что
Наташа совершенно безответственная. И что в результате? Наташа спокойно пишет
сочинение в последнюю ночь - СПОКОЙНО! - и получает пятерки. А мама глотает
валерьянку и держится за сердце. И недовольна своей дочерью. Зато потом
хвастается перед своими друзьями да коллегами по работе Наташиными грамотами и
повторяет: "Мы писали сочинения бессонными ночами, мы делали
рефераты"...
Есть вопросы, которые каждый решает сам.
Максим Викторович вернул ее на землю:
-- Я хочу волосы покрасить.
Наташа искренне удивилась:
-- Что, серьезно? Не боитесь, что мужчины будут
считать Вас "голубым"?
Парень покачал головой:
-- Меня не волнует, что будут думать обо мне
мужчины, -- и улыбнулся: -- Меня больше мнение женщин интересует.
Наташа театрально закатила глаза. Максим
продолжал:
-- На самом деле я хотел с тобой
посоветоваться, как к этому ученики отнесутся.
-- А в какой цвет? -- девушка придирчиво начала
осматривать его внешность.
-- Да так, немного пряди осветлить хочу. Тут,
возле лица, например. Или лучше целиком все волосы, как ты думаешь?
-- Не знаю, но тебе, наверно, пойдет. Я так и
вижу: яркий блондин, голубоглазый, высокий! Но лучше, пожалуй, начать с
мелирования. Ты и так светленький, разница особо в глаза бросаться не будет.
Просто станешь еще красивей и будешь еще больше нравиться одиноким девушкам, --
Наташа сказала это и удивилась, почему нет ревности? -- А ученикам что от
этого? Если бы мы только впервые тебя увидели, то подумали бы: "А, пижон
какой-то физику вести пришел"... Но мы-то не первый день тебя знаем. Никто
из нас никогда не станет осуждать твои поступки: ты для нас авторитет! Ну,
только пообсуждаем немного, конечно... Но девчонки и так обсуждают малейшее
твое действие, так что ты разницы не заметишь. А почему ты вдруг решил
покраситься?
