Кто кого раздевал, было непонятно, только
одежда - тряпка за тряпкой - летела в разные стороны. Когда остались совершенно
голые, ласкали друг друга так жадно, как будто ждали этого всю жизнь. С тех
пор, как узнал о Наташиной измене, Максим всегда носит с собой презервативы -
на всякий случай. Спросил у Светы шепотом, чтобы не испортить момент:
-- Надеть презерватив?
-- Не надо, у меня спираль.
Света рассудила логично: если он спрашивает,
значит, ничем ее не заразит. Он достаточно ответственный парень, и если бы был
носителем какой-то венерической заразы, то и спрашивать бы не стал. Максим тоже
доверял Светиному решению - все-таки она врач. И в себе был уверен - никто еще
никогда не "благодарил" его за "подарки".
Света оказалась великолепной любовницей. Она
смелая, раскованная, ничего не боится и не стесняется... Она наслаждается - и
Максу еще приятней оттого, что он видит наглядные проявления ее удовольствия.
Девушка извивалась всем телом и, даже находясь снизу, руководила процессом. От
страстных движений сползли на край дивана, и Света свесила голову, запрокинув
ее так, что довольно короткие волосы касались пола. Максим любовался ее точеным
треугольным подбородком и ненасытно пожирал тонкую изящную шейку, сходя с ума
от ее пылких стонов. Приятно осознавать, что причина этого удовольствия - ты.
-- Макс, подожди, -- вдруг попросила Света. --
Я не могу... -- и расплакалась. -- Я хотела никогда не изменять...
Перевернулась и, зарывшись в собственную
одежду, валяющуюся на диване, приглушенно разрыдалась.
-- Тебе не кажется, что уже поздно об этом
думать? -- спросил Макс с упреком. С упреком не за то, что она попросила
остановиться в неподходящий момент. С упреком за то, что она вообще это
затеяла. Ведь позвала его, наверняка, именно для секса. Такая месть Юре...
-- У меня никогда никого не было, кроме него,
-- всхлипывала Света в свое оправдание.
И Макс почувствовал себя отвратительно, как
никогда раньше. Сполз на пол, тяжело дыша. Поставил локти на согнутые коленки и
протер обеими руками переносицу. Такое ужасное ощущение, когда хочется
выдохнуть и больше не вдыхать. Пальцы дрожали. И обида на Светку прошла. Просто
увидел эту историю чужими глазами. У нее никогда никого не было, кроме мужа...
-- Почему ты раньше не сказала? -- сдавленным
голосом спросил мужчина.
-- Прости, -- был ее простой ответ, заглушенный
скомканной маечкой.
Макс встал, быстро собрал свои вещи, оделся.
-- Это ты прости. Если сможешь, забудь об этом.
На мгновение задумался, погладить ли по голове
рыдающую девушку. Взял ключи от автомобиля, свой сотовый, схватил пиджак - не
стал тратить время на то, чтобы надеть его - и вышел из квартиры. Сел в машину
и рванул с места с такой же страстью, с какой сейчас ласкал любимую девушку
своего друга.
В квартире у Юрика, на его диване переспал с
его женой, с девчонкой, которая никогда ни с кем, кроме мужа, не спала... Даже
если они помирятся, ЭТОГО уже никогда не исправишь... Как теперь смотреть Юрику
в глаза? В университете Юрик, старше на три курса, отдавал ему свои уже пройденные
конспекты лекций, готовые курсовые работы - свои и своих одногруппников,
подбирал ему нужные книги, а когда родилась Катька, а Юрик стал аспирантом и
сам начал преподавать - помогал Максу незаслуженно сдавать экзамены
"автоматом". Юрик единственный, кто помогал ему разобраться в своих
чувствах к Наташе вместо того, чтобы давать советы типа встречайся/не
встречайся. Юрик поддерживал его, когда Наташа ушла...
Остановился на полпути в Дагомыс, когда понял,
что слишком нервничает, чтобы вести машину. Встал на обочине, оставив
габаритные огни включенными, чтобы проезжающие водители не зацепили его в
темноте - здесь лес вокруг, фонарей нет. Маленькие трухлявые частные домики -
высоко на холме, - разбавленные новенькими особняками. И запах сырой листвы после
первого весеннего дождя. Встречные автомобили ослепляли фарами, и Макс, обняв
руль и опустив голову, спрятал от них глаза. Ненавидел себя. Ненавидел себя
так, как отчаянный спорщик может ненавидеть своего оппонента, которого ему
никак не удается убедить. В груди была ужасная пустота, отчаяние. Предал не
лучшего друга. Предал самого себя.
Десять вечера. А Наташа даже не позвонила
узнать, где он. Все-таки его претензии действуют. Каждый ее звонок Макс
расценивает как покушение на его драгоценную свободу и попытку его
"контролировать". Ссорится с ней из-за этого. Дурак. Возможно,
Наташин звонок удержал бы его от этой ошибки... Он ей изменяет, а она послушно
ждет его дома... Набрал номер домашнего телефона.
-- Зайка, я скоро приеду.
-- Хорошо, -- ответила Наташа.
И Максим замолчал. Не вешал трубку, и Наташа
тоже.
-- Макс! -- не выдержала девушка минутной
тишины.
-- Ау, -- ответил мужчина. -- Я здесь.
-- У тебя все в порядке?
-- Да, -- сказал он тихо.
-- Катя с тобой?
-- Нет, -- ответил Максим уже громче. Этот
вопрос немного отвлек его. -- Она попросилась к бабушке.
-- Приезжай, милый. Я соскучилась!
Мужчина глубоко вздохнул. Так тяжело слышать
эти слова в такой момент!
-- Я люблю тебя, кошечка! -- прошептал Максим с
таким чувством, словно говорит это в первый - или в последний - раз.
-- И я тебя тоже, Макс!
Вот, пожалуйста. Ему и так хреново, так еще и
Наташа - ни упрека, ни недовольного тона... Теперь возненавидел себя в полной
мере.
Развернул машину и поехал в другую сторону - в
город. Там есть огромный супермаркет со множеством разнопрофильных
магазинчиков, которые работают до 23:00. Еще успеет.
Припарковал машину на своем обычном месте возле
дома, достал пакет с заднего сиденья и свой пиджак. Поднял глаза. Из окна кухни
в ожидании его высовывалась Наташа. Улыбнулась ему и помахала рукой.
Почувствовал свою безграничную вину перед ней, но при этом настроение заметно
улучшилось. В первый раз изменил ей - этому яркому согревающему солнышку, и
теперь придется врать ей - всю жизнь.
-- Это тебе, -- Максим скромно протянул пакет,
когда девушка вышла в коридор.
-- Мне? -- удивилась Наташа.
Макс быстро разулся и заодно снял носки - дома
он предпочитает ходить босиком. А Наташа забрала у него пиджак и повесила на
деревянную вешалку.
-- Ты хочешь кушать? -- спросила девушка,
подозревая, что он поел у родителей.
-- Пожалуй, нет.
Ушли в комнату, и пока Максим задумчиво
раздевался, Наташа сидела на кровати и разбирала сумку.
Три оригинальные рамки для фотографий. Одна
лучше другой.
