«По Шантарской губернии организовались главным образом две
революционные группы: партии социалистов-революционеров и партии
социал-демократов, но кроме того находится и незначительное число анархистов-коммунистов.
За отчетный период деятельность партий проявлялась в нижеследующем виде:
Партия социалистов-революционеров, придя к сознанию, что
одной из причин неуспеха революции является недостаточное распропагандирование
крестьян и войска, сосредоточила все силы своей агитации как среди них, так и
среди лиц, соприкасавшихся с ними. Было обращено внимание на агитацию среди
офицерства, чиновничества, духовенства, народных учителей и волостных писарей.
Встречая затем противодействие со стороны как администрации,
так и общественных деятелей, социалисты-революционеры устраняли их или путем
насилия, заставляя прекращать свою деятельность под угрозой убийства, или
совершали ряд убийств, причем в населении умышленно распускали слухи, порочащие
вредных им лиц. Таким образом в отчетном периоде были убиты: подполковник
Козловский, жандармский унтер-офицер Терещенко, смертельно ранен председатель
«Союза русского народа» Смирнов, умерший от раны. Устраняя со своего пути лиц
вредных, социалисты-революционеры убивали и тех, которые, как они думали,
давали сведения властям о революционных деятелях. Из таких лиц убиты: кузнец
депо Шатов, сторож депо Кордин, ранены: рабочие депо Кадыпский и Кузнецов.
Главная деятельность социал-демократов была направлена на
агитацию среди населения и на подготовку к проведению в Государственную думу
своих представителей. Агитация велась среди рабочих, войска, учителей
Всероссийского союза, духовенства и крестьян, причем для разъездов своих
ораторов организация купила лошадей и экипажи.
Социал-демократы имеют большее значение, чем
социалисты-революционеры, благодаря мастерским и сплоченности приказчиков.
Работа среди военных подвигается, но довольно слабо, главный элемент, поддающийся
пропаганде, – это нестроевые нижние чины, а также специальные войска:
железнодорожный батальон, телеграфный парк. В смысле сходок Шантарск
предоставляет большие удобства, будучи окружен лесом и горами.
Партия анархистов-коммунистов встретила сочувствие лишь в
подонках общества, и по положению своему люди эти не могли организовать
что-либо целое, стройное и придать ему политический оттенок, почему
анархистами-коммунистами можно назвать лишь лиц приезжих или случайно
попадающих. Первоначально агитация велась среди боевой дружины партии
социалистов-революционеров и имела некоторый успех, но затем группа распалась.
Партия «Народной свободы» насчитывает в своих рядах только
по одному г. Шантарску более трехсот человек, причем значение ее было тем
более, что в число членов входили и чиновники, состоящие на государственной
службе, и часть богатого купечества, почему все правительственные распоряжения
могли быть известны комитету партии и она всегда имела средства. Партия одно
время шла рука об руку с революционными организациями…»
«Вот и версия, а? – подумал Бестужев, подняв глаза от
бумаг. – Иванихин организовал грабеж собственного же золота, чтобы иметь
возможность пополнять партийную кассу… Нет, пожалуй что, вздор. Слишком сложно
и риск велик. Наш миллионщик мог бы попросту вынуть из бумажника потребное
число „катенек“ и „петенек“, да и отдать партийному кассиру».
Он вздохнул про себя и принялся читать дальше.
«Насколько известно из негласных источников,
социал-демократическая и социал-революционная партии в губернии имеют сношения
с Томском, Иркутском, Читой, Москвой и Самарой.
По наблюдениям в Шантарске и Минусинском уезде были
произведены аресты среди главных руководителей и боевой дружины, и такие лица
привлечены к формальным дознаниям или к перепискам в порядке Положения об
охране или же, наконец, высланы административным порядком.
Нельзя не указать на то обстоятельство, что к прокурору
окружного суда Верещагину все относятся с недоверием, и в деятельности его
является лишь формализм в мелочах. Во всех действиях администрации он
становится против нее, о чем, как мне говорили, заявляет слишком гласно.
Нельзя не указать на то, что в городе Шантарске нет не
только адресного стола, но даже домовых книг, почему регистрацию приезжих вести
невозможно, и розыски кого бы то ни было продолжаются очень долго и обыкновенно
безрезультатно.
Чинов полиции – семь чиновников и 53 городовых – на
город Шантарск слишком мало, а потому ни в деле наблюдения, ни в розыске
полиция должной энергии проявлять не может.
Город Шантарск, как место ссылки политических и уголовных
преступников, кишит подонками общества; убийства и грабежи случаются очень
часто, и у полиции нет сил бороться с преступностью общего характера, не говоря
уже о борьбе с проявлениями политическими».
[18]
«Господи ты боже мой, – тоскливо подумал
Бестужев, – и у них прокурор – либерал. Поветрие какое-то, моровая язва,
мало нам было скандалов со Стахеевым и Шиловым…»
Он взял последнюю бумагу.
«По агентурным сведениям, в городе Шантарске в мастерских
изготовлялись оболочки бомб. Наблюдение не дало положительного результата. Были
указания и на склады оружия, и на типографии, но обыски ничего не обнаружили.
По имеющимся сведениям, в местных организациях РСДРП и
социалистов-революционеров происходят разногласия на почве единичных, ни к чему
не ведущих политических убийств, ввиду чего социалисты-революционеры решили
организовать боевые обученные отряды, которые в нужный момент окажут большую
услугу революции нападением на монастыри, банки, казначейства и пр.
правительственные учреждения с целью захвата их в свои руки. Переход войск на
сторону народа будет моментом активных действий вышеназванных отрядов. Лица,
которые войдут в организации боевых отрядов, будут именоваться анархистами.
Центральные учреждения организаций предположено иметь не в городах, а в
незначительных селениях близ ж. дорог, где отсутствует полиция, а если и есть,
то малобдительная.
Ввиду такого решения многие члены местной партии
социалистов-революционеров, не соглашаясь с вышеизложенным решением, оставляя
ряды социалистов-революционеров, переходят на сторону социал-демократов».
[19]
«Да у них тут прямо-таки благостные эсеры, – подумал
Бестужев. – Находятся среди них такие, кто не желает участвовать в боевых
дружинах. Расскажи в Петербурге – не поверят…
Что любопытно, упоминание о «незначительных селениях» кое в
чем зловеще напоминает практику неизвестных налетчиков – у них, несомненно,
есть явка в Аннинске, это хотя и город, но от деревни мало чем отличается…
Значит, эсеры? Но Силуянов, кажущийся, несмотря на
молодость, опытным работником, прав: будь наши налетчики хоть каким-то боком
связаны с революционными партиями, либо охрана, либо жандармский розыскной
пункт непременно ухватили бы ниточку. Тогда? Не относиться же всерьез к
россказням о «гвардии полковнике», вздумавшем разыгрывать из себя Робина Гуда?
В Шантарской губернии попросту нет ни единого полковника гвардии, даже
отставного, коли уж на то пошло… Гвардейских воинских частей нет вовсе».
