Люди не останавливались, хотя некоторые все же побросали
взятые было продукты. Кто-то рассмеялся. Люди вливались в туман, и никто из
нас, оставшихся, больше их не видел. Через распахнутые двери в супермаркет
проникал слабый едкий запах. На выходе началась толчея. Кто-то кого-то толкнул,
кто-то кого-то ударил.
Нортон с каким-то отрешенным выражением лица пошел к двери.
От тяжести у меня заболели плечи: Билли — парень довольно крупный. Стефф в
шутку иногда называла его молодым теленком. Я пересадил его на другую руку,
чтобы остановить Нортона.
— Не стоит пока, — посоветовал я.
— Что? — Спросил он, обернувшись.
— Лучше подождем.
— Чего подождем?
— Не знаю, — сказал я.
— Не думаешь ли ты… Начал было он, но тут кто-то
пронзительно закричал в тумане.
Нортон замолчал. Пробка у входа из магазина чуть
рассосалась, потом люди бросились назад. Гомон возбужденных голосов, крики —
все смолкло. Лица людей у дверей вдруг стали бледными и какими-то плоскими,
словно двухмерными.
Крик с улицы не прекращался, соревнуясь с пожарной сиреной.
Неужели в человеческих легких может хватить воздуха на такой долгий
пронзительный крик?
— О, господи, — пробормотал Нортон, взъерошив волосы обеими
руками.
Неожиданно крик оборвался, словно его отрезало. Один мужчина
вышел на улицу. Наверное, он хотел помочь этой женщине. Какое-то мгновение его
было видно через стекло и туман, словно сквозь пленку высохшего молока на
стакане, а потом что-то двинулось к нему, какая-то серая тень на фоне белизны.
Мне показалось, что он не вошел, а с раскинутыми от неожиданности руками был
буквально вдернут в туман.
Несколько секунд в зале супермаркета царило молчание.
Внезапно целое созвездие лун вспыхнуло снаружи: включились фонари на
автостоянке, питание к которым, видимо, подводилось подземными кабелями.
— Не ходите туда! — Завопила миссис Кармоди своим каркающим
голосом. — Там — смерть!
Желающих спорить с ней не оказалось.
Снаружи донесся еще один крик, приглушенный расстоянием, и
Билли вздрогнул, прижимаясь ко мне.
— Дэвид, что происходит? — Спросил Олли Викс, оставив свое
место у кассы. На его гладком круглом лице застыли крупные капли пота. — Что
это?
— Если бы я знал, черт побери! — не сдержался я.
Олли выглядел очень испуганным. Жил он один в симпатичном
маленьком домике на берегу озера Хайлэнд, любил заходить в бар у Приятной Горы.
На мизинце левой руки Олли носил кольцо с сапфиром.
— Ничего не понимаю, — выдохнул он.
— Я тоже. Билли, у меня руки отрываются… Придется поставить
тебя на пол. Я буду держать тебя за руку, о'кей?
— Мама… — прошептал он.
— С ней все в порядке, — сказал я. Надо же было что-то
сказать.
Мимо нас прошел старик, хозяин комиссионного магазина, что
рядом с «Рестораном Джона», как всегда, в свитере с названием колледжа, который
он носил круглый год.
— Это одно из тех ядовитых облаков… Заводы в Рамфорде и
Саут-Парке… Химикалии… — буркнул он и двинулся дальше по проходу мимо лекарств
и туалетной бумаги.
— Надо смываться отсюда, Дэвид, — нервно сказал Нортон,
впрочем, без всякого убеждения в голосе. — Что ты думаешь, если…
Тут нас тряхнуло. Ногами я почувствовал странный тяжелый
удар, словно здание неожиданно упало с высоты фута в три. Музыкальным звоном
отозвались бутылки, падая с полок на плиточный пол. От одной из секций
витринного стекла оторвался стеклянный клин, и я заметил, как прогнулись и
кое-где расщепились деревянные рамы, удерживающие стекла.
Вой пожарной сирены внезапно оборвался. Люди настороженно
молчали в наступившей тишине, словно ждали чего-то, чего-то худшего.
— Эй, люди! — крикнул Нортон. — Слушайте все!
Люди стали оборачиваться. Нортон поднял руку с раскрытой
ладонью над головой, словно политический деятель, произносящий слова присяги.
— Выходить на улицу сейчас опасно!
— Почему? — выкрикнула какая-то женщина. — У меня дома дети.
Мне нужно к ним.
— Там, на улице, — смерть! — вылезла в проход миссис
Кармоди. Она встала рядом с уложенными у окна двадцатипятифунтовыми мешками с
удобрениями. Ее лицо показалось мне припухшим, словно его раздули изнутри.
Какой-то подросток толкнул ее, и она, удивленно хрюкнув,
осела на мешки.
— Заткнись, ты, карга старая! Несешь всякую чушь собачью!
— Прошу вас! — продолжал Нортон. — Если мы немного подождем,
туман развеется и мы увидим…
Ответом послужил шквал противоречивых возгласов.
— Мистер Нортон прав, — поддержал я, стараясь перекричать
шум. — Давайте наберемся терпения.
— Я думаю, это было землетрясение, — сказал мягким голосом
мужчина в очках. В одной руке у него были сверток пирожков с мясом и пакет с
булочками, другой он держал за руку маленькую девочку, может быть, на год
моложе Билли. — Честное слово, землетрясение.
С какого-то стеллажа, видимо откинутая на самый край ударом,
землетрясением или чем бы это там ни было, упала запоздавшая банка, громко и
неожиданно загремев на полу. Билли расплакался.
— Я хочу домой! Я хочу к ма-а-аме!
— Будь добр, заткни ему пасть, — рявкнул Бад Браун. Глаза
его быстро, но бесцельно метались из стороны в сторону.
— А в зубы не хочешь? — осведомился я.
— Дэйв, ну пожалуйста… Лучше от этого не будет… — проговорил
Нортон, думая о чем-то другом.
— Очень жаль, — сказала женщина, кричавшая про детей. — Мне
очень жаль, но я не могу здесь оставаться. Мне надо домой, к детям.
И она медленно обвела нас всех взглядом. Блондинка с
привлекательным лицом.
— Ванда должна смотреть за маленьким Виктором, понимаете?
Ванде всего восемь, и она иногда забывает… Забывает, что ей положено смотреть
за ним, знаете?.. А маленький Виктор… Он любит включать конфорки на плите; там
загораются такие маленькие красные лампочки… Ему нравятся лампочки… А иногда он
выдергивает вилки из розеток… А Ванда… Ей надоедает смотреть за ним… Ей всего
восемь… — Женщина замолчала и вновь посмотрела на нас. Должно быть, мы казались
ей шеренгой безжалостных глаз, не людей, а одних только глаз. — Неужели никто
не поможет мне? — вдруг закричала она. Губы ее задрожали. — Неужели… Неужели
никто не проводит женщину до дома?
