Норм упал на бетонную платформу, лихорадочно пытаясь
уцепиться за что-нибудь еще. Взгляды наши на секунду встретились: я видел, что
он понимает, какой конец ждет его. И через мгновение клубок щупалец,
подпрыгивая и перекатываясь, потянул Норма в туман. Он издал последний и
сдавленный крик и исчез.
Я нажал кнопку рукояткой швабры, мотор взвыл, и дверь
заскользила вниз: коснулась сначала самого толстого щупальца, того, что ползло
в направлении Майрона, сдавило его, потом порезало. Брызнула черная жижа.
Щупальце бешенно забилось, заметалось по складу словно огромный невероятной
толщины кнут. Потом вдруг сплющилось, скользнуло под дверь и исчезло. Остальные
тоже начали отползать.
Одно из щупалец тянуло за собой пятифунтовую упаковку
собачьих консервов и никак не хотело ее оставлять. Опускающаяся дверь разрубила
его надвое и с тяжелым стуком стала на место. Отрубленный кусок щупальца
импульсивно сжал упаковку, и по складу во все стороны разлетелись коричневые
куски собачьего концентрата. Щупальце забилось на полу, словно рыба,
выброшенная на берег. Оно сжималось и раскручивалось, но с каждым разом все
медленнее, до тех пор, пока не замерло совсем. Я ткнул его рукояткой швабры, и
трехфутовый кусок щупальца хищно сжался вокруг нее, потом обмяк и упал.
Все стихло, только генератор продолжал гудеть и надрывно
плакал за фанерной перегородкой Олли. Через открытую дверь я видел, как он
раскачивается на стуле, закрыв руками лицо. Затем я осознал, что слышу еще
какой-то звук. Мягкое скользящее шуршание, которое я слышал раньше, только
теперь оно стало в десять раз сильнее: щупальца за загрузочной дверью,
пытающиеся проникнуть в помещение.
Майрон сделал несколько шагов в мою сторону.
— Послушай… — начал он. — Ты должен понять…
Я ударил его кулаком в лицо, и от неожиданности он даже не
пытался защититься. Удар пришелся под нос. Верхнюю губу расплющило, из разбитой
губы потекла кровь.
— Ты убил его! — задыхаясь, крикнул я. — Ты хорошо видел,
что произошло? Ты видел, что ты наделал?
Я принялся бить его, нанося удары и левой и правой, но не
так, как учили меня в секции бокса в колледже, а просто наотмашь. Он отступал,
отбивая часть ударов в каком-то оцепенении, вызванном, может быть, чувством
вины. От этого я злился еще больше. Я расквашивал ему нос, посадил синяк под
глазом.
— Послушай… — продолжал твердить он. — Послушай, ну послушай
же…
Не знаю, как долго я лупил его, но тут кто-то схватил меня
за руку. Я вырвался и обернулся.
Это оказался Олли. С круглым смертельно бледным лицом,
темными кругами под глазами, еще влажными от слез.
— Ты и твой приятель — глупое дерьмо! — прорычал я.
— Не надо, Дэвид, — попросил он. — Не бей его больше. Это
ничего не изменит.
Джим с ошарашенным видом стоял неподалеку. Я со злостью пнул
ногой какую-то коробку, она ударилась о его ботинок и отскочила.
— Хватит, Дэвид, — сказал Олли устало. — Успокойся.
— Вы, два дурака, убили этого парня.
Джим смотрел себе под ноги. Майрон сидел на полу, держась за
свой «пивной» живот. Я тяжело дышал, кровь стучала в висках, меня била дрожь. Я
сел на картонные коробки, сидел какое-то время не двигаясь, чувствуя, что или
потеряю сознание, или меня стошнит, или случится еще что-нибудь.
— Ладно, — тупо произнес я. — Все.
— Хорошо, — сказал Олли. — Надо придумать, что делать
дальше.
— Выключи генератор для начала.
— Да, давайте сматываться отсюда, — добавил Майрон, глядя на
меня виновато. — Мне жаль, что так получилось с этим парнем. Но ты должен
понять…
— Ничего не хочу понимать. Вы с приятелем идите обратно в
магазин, но ждите нас прямо тут, у пивного охладителя. И никому ничего не
говорите… Пока.
Они пошли, не споря, и, прижавшись друг к другу,
протиснулись в дверь. Олли заглушил генератор, но за секунду до того, как свет
погас, я увидел брошенную на ящик с пустыми бутылками стеганую тряпку, вроде
тех, что грузчики обычно подкладывают под хрупкие предметы, прихватил ее с
собой.
Шаркая ногами, и на что-то натыкаясь, Олли выбрался из
генераторного отсека. Как большинство людей с лишним весом, он дышал тяжело и
чуть с присвистом.
— Дэвид? — Его голос немного дрожал. — Ты еще здесь?
— Здесь, Олли. Осторожно, тут кругом эти коробки с
отбеливателем.
— Угу.
Я наводил его голосом, через полминуты или около того он
протянул в темноте руку и схватил меня за плечо. Судорожно, с облегчением
вздохнул.
— Черт. Давай выбираться отсюда. Здесь темно и… Паршиво.
— Да уж, — сказал я. — Но подожди минуту. Я хотел поговорить
с тобой, только без этих двух идиотов.
— Дэйв, они ведь не заставляли его. Ты должен это помнить.
— Норм — мальчишка, а эти двое — взрослые люди. Ну ладно,
хватит об этом. Нам придется рассказать им это, Олли. Людям в магазине.
— А если будет паника…
— Может, будет, может, нет. Но по крайней мере, они дважды
подумают, прежде чем выходить на улицу, чего как раз и хотят большинство из
них. Почти у всех дома кто-то остался. У меня тоже. Надо заставить их понять,
чем они рискуют, выходя наружу.
Когда мы дошли уже до самой двери, Олли сказал растерянно:
— То, что мы видели… Это невозможно, Дэвид. Ты ведь
согласен? Даже если бы, скажем, грузовик с бостонского океанариума вывалил
позади магазина какое-нибудь чудовище типа тех, что описаны в «Двадцать тысяч
лье под водой», оно бы умерло. Просто умерло.
— Да, — сказал я. — Согласен.
— Так что же случилось, а? Что произошло? И что это за
чертов туман?
— Не знаю, Олли, — ответил я.
Глава 5
Джим и его приятель Майрон стояли сразу за дверями, каждый
из них держал в руках по банке «Будвайзера». Я посмотрел на Билли, увидел, что
он еще спит, и укрыл его стеганной подстилкой. Он зашевелился во сне, но потом
снова затих. Я взглянул на часы: было всего 12:15. Невероятно. Мне казалось,
что с тех пор, как я пошел на склад искать что-нибудь, чтобы укрыть Билли,
прошло по крайней мере часов пять. Но на самом деле все заняло не больше
тридцати пяти минут.
Я вернулся к Олли, Джиму и Майрону. Олли тоже взял себе пива
и предложил банку мне. Я одним глотком отпил половину, как утром, когда пилил
деревья. Стало чуть легче.
