— Закройте дверь, — дрожащим голосом попросила Аманда
Дамфрис. — Пожалуйста.
— Минуту, — сказал я и потянул за веревку.
Она выползла из тумана и укладывалась у моих ног неровными
петлями и кольцами. Последние фута три новой бельевой веревки с обгрызенным
концом были окрашены в красно-кирпичный цвет.
— Смерть! — выкрикнула миссис Кармоди. — Там — смерть! Вы
все видели?
Никто не стал спорить с миссис Кармоди.
Майк Хатлен отпустил дверь, и она захлопнулась.
Мистер Маквей работал в Бриджтоне мясником еще с тех пор,
когда мне было лет двенадцать или тринадцать, но я не знал ни его имени, ни
каков его возраст. Он установил небольшой газовый гриль под одной из
вентиляционных решеток (вентиляторы не работали, но решетки создавали хоть
какую-нибудь тягу), и к 6:30 вечера запах жарящихся цыплят заполнил весь
магазин. Бад Браун не стал возражать. Может быть, от потрясения. Но скорее
всего, он просто осознал, что птица и мясо со временем отнюдь не становятся
свежее. Цыплята пахли великолепно, но не всем хотелось есть. Мистер Маквей,
маленький худой и аккуратный в своем белом халате, все равно продолжал жарить
цыплят, укладывать куски на бумажные тарелки и расставлять их, как это делают в
кафетериях, на мясных прилавках.
Миссис Терман принесла нам с Билли по порции с гарниром из
картофельного салата. Я поел сколько смог, но Билли даже не притронулся к своей
тарелке.
— Тебе надо поесть, силач, — сказал я.
— Я не голоден, — ответил он и отодвинул тарелку.
— Ты не станешь большим и сильным, если…
Миссис Терман покачала головой.
— Ладно, — сказал я. — По крайней мере, пойди съешь персик.
О'кей?
Билли медленно пошел вдоль стеллажей. Мне показалось, он
как-то сник, и мое сердце сжималось, когда я видел его таким. Мистер Маквей
продолжал жарить цыплят, очевидно, совершенно не обращая внимания на то, что
почти никто не ест, удовлетворенный, видимо, своими чисто механическими
действиями. Кажется, я уже писал, что люди по-разному реагируют на подобные
ситуации. Трудно представить, что это может быть так, но это действительно так.
Мы с миссис Терман сидели в середине аптечного ряда, и нам
было видно, что по всему магазину люди собирались маленькими группками. Никто,
кроме миссис Кармоди, не сидел один. Даже Майрон и Джим были вместе: оба
храпели у пивного охладителя.
Шестеро новых дежурных сидели у проемов в мешках. Одним из
них был Олли. Он грыз цыплячью ногу и запивал ее пивом. У каждого поста стояли
прислоненные к мешкам факелы, изготовленные из швабр, а рядом банки с угольной
растопкой, но, я думаю, никто теперь уже не верил в эти приготовления так, как
раньше. После того ужасного звериного рыка и после отгрызенной окровавленной
веревки никто уже не верил. Если что-то оттуда, снаружи, захочет нас, оно свое
получит. Оно или они.
— Насколько опасно будет сегодня ночью? — спросила миссис
Терман. Голос ее звучал спокойно, но в глазах застыл испуг.
— Хэтти, я не знаю.
— Пусть Билли побольше будет со мной… Я… Дэвид, я боюсь
смертельно. — Она коротко хохотнула. — Да, это, видимо, так называется. Но если
Билли будет со мной, я буду в порядке. Ради него.
Глаза ее блестели. Я наклонился и тронул ее за плечо.
— Я так волнуюсь за Алана, — сказала она. — Но он, наверно,
мертв, Дэвид. Я сердцем чувствую, что его уже нет.
— Не надо, Хэтти. Ты не можешь этого знать.
— Но я чувствую, что это так. Ты ничего не чувствуешь про
Стефани? Хоть какое-то ощущение?
— Нет, — солгал я, стиснув зубы.
Она издала горлом странный сдавленный звук и зажала рот
рукой. В ее очках отражались отсветы лучей фонариков.
Билли ел персик. Хэтти Терман похлопала по полу рядом с собой
и сказала, что, когда он доест, она покажет ему, как из персиковой косточки и
нитки делается человечек. Билли устало улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ.
В 20:00 новые шестеро дежурных сели у проемов, и Олли
подошел ко мне.
— Где Билли?
— Там, дальше, с миссис Терман, — ответил я. — Занимаются
рукоделием. Они уже прошли человечков из персиковых косточек, маски из пакетов
и яблочных кукол, а теперь мистер Маквей показывает ему, как делать маленьких
трубочистов.
Олли сделал большой глоток пива и сказал:
— Там, за окнами, что-то движется.
Я пристально посмотрел на него, но он ответил мне уверенным
взглядом.
— Что ты имеешь в виду? Что там движется?
— Я не уверен. Спросил у Уолтера, и он сказал, что у него такое
же чувство. На минуту какая-то область тумана становится темнее, иногда просто
маленькая полоса, иногда пятно, похожее на синяк. Потом снова пропадет. И сам
туман шевелится. Даже Эрни Симмс почувствовал, что там что-то происходит, а он
слепой как летучая мышь.
— А остальные?
— Они все из других штатов, я их не знаю, — сказал Олли. — Я
ни у кого из них не спрашивал.
— Ты уверен, что тебе не померещилось?
— Уверен, — кивнул он и кивнул в сторону миссис Кармоди,
сидевшей в одиночестве в конце прохода. Происшедшее отнюдь не испортило ей
аппетита, и на ее тарелке лежала целая груда цыплячьих костей.
— В одном она была права, — добавил Олли. — Мы все узнаем.
Станет темно, и мы все узнаем.
Темноты ждать не пришлось. Когда это случилось, Билли почти
ничего не видел, потому что миссис Терман держала его в дальнем конце магазина.
Олли сидел со мной, когда один из дежуривших ввизгнул и, размахивая руками,
отскочил от проема. Время приближалось к 20:30. Жемчужно-белый туман снаружи
потемнел до ровного серого цвета ноябрьских сумерек.
Что-то прижалось со стороны улицы к стеклу одного из
проемов.
— Боже! — вскрикнул дежуривший там мужчина. — Пустите меня!
Я не могу!
И он, выпучив глаза, побежал, кидаясь из стороны в сторону.
Кто-то еще вскрикнул в темноте, и люди побежали посмотреть, что происходит.
Другие, наоборот, кинулись в дальний конец зала, не интересуясь и не заботясь,
что там ползает по стеклам снаружи.
Мы с Олли двинулись к проему. Олли держал руки в кармане
брюк, куда положил револьвер миссис Дамфрис. Еще один наблюдатель вскрикнул, но
скорее от отвращения, чем от страха.
Мы прошли мимо касс, и теперь я понял, что напугало
дежурных. Я не знал, что это, но я мог видеть. Существо немного походило на эти
странные игрушки из винила за доллар 98 центов, что люди покупают, чтобы
попугать друзей.
