— Ну тогда просто доставь малышу удовольствие.
Мы двинулись вниз по каменным ступеням и только дошли до
первого поворота, как навстречу нам, едва не не сбив с ног, вылетел Билли.
— Ты что так носишься? — воскликнула Стефф, нахмурясь. Может
быть, ей представилось, как он, не рассчитав, влетает в этот страшный клубок
искрящихся проводов.
— Идите скорее! — задыхаясь, закричал Билли. — Лодочный
сарай раздавило! Пристань выкинуло на камни, а в бухте деревья. Черт знает что!
— Билли Дрэйтон! — негодующе прикрикнула Стефф.
— Ой, больше не буду, мам… Идите скорее… Там… — И он снова
исчез.
— «Произнеся мрачное прорчество, он удалился», — сказал я и
Стефф рассмеялась. — Пожалуй, как только распилю деревья на дороге, я сгоняю в
контору «Энергоцентрала Мэна» на Портланд-Роуд и расскажу им, что у нас тут
случилось, о'кей?
— О'кей. — Она обрадовалась. — Когда ты сможешь поехать?
— Если не считать того большого дерева в корсете из мха,
работы было от силы на час. Но с ним я думал справиться не раньше одиннадцати.
— Тогда я принесу тебе ленч. Но ты должен будешь заехать в
магазин и кое-что купить… У нас почти кончилось молоко и масло. И потом…
Короче, я напишу тебе список.
Обняв Стефф за плечи, я кивнул, и тут мы дошли до угла дома.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, от чего Билли пришел в такое
возбуждение.
— Боже, — слабым голосом произнесла Стефф.
С небольшой возвышенности, где мы стояли, отлично
просматривалось почти четверть мили побережья: участок Биббера слева, наш
участок и участок Брента Нортона справа.
Огромная старая сосна, что охраняла нашу лодочную гавань,
сломалась пополам. То, что осталось, торчало из земли, словно неаккурато
заточенный карандаш, и поблескивающая на изломе древесина казалась беззащитно
белой по сравнению с потемневшей от времени и непогоды корой. Верхняя же
половина старой сосны, около ста футов длиной, рухнула и наполовину ушла под
воду в нашей мелкой бухте. Нам здорово повезло, подумал я, что наш катер
«Стар-Крузер» не затонул под ней: неделю назад мотор катера начал барахлить, и
я отогнал его в Нейплс, где он до сих пор терпеливо дожидался ремонта. На
другом конце нашего маленького участка берега лежали обломки лодочного сарая,
раздавленного вторым деревом. Тут я увидел, что упавшее дерево росло на участке
Нортона, и меня охватило негодование. Это дерево высохло еще лет пять назад, и
Нортону давно следовало его спилить. Теперь же оно упало само. Тонкие планки из
пробитой деревом дыры разбросало ветром по всему берегу. Когда Билли сказал,
что сарай раздавило, он не сильно погрешил против истины.
— Это дерево Нортона! — Сказала Стефф, и в голосе ее
чувствовалось такое негодование, что я улыбнулся, несмотря на собственную боль
в душе.
Шток с флагом упал в воду и плавал вместе с запутавшимся
шнуром. Разглядывая все это, я представил себе ответ Нортона: «А ты подай на
меня в суд!»
Билли забрался на волнорез, разглядывая выброшенный на камни
причал, покрашенный в голубую и желтую полоски. Оглянувшись через плечо, он
радостно закричал:
— Это, наверное, причал Мартинсонов, да?
— Он самый, — сказал я. — Большой Билл, как насчет того,
чтобы слазить в воду и выудить флаг?
— Сейчас!
Билли полез за флагом. И остановился. В тот же момент я
почувствовал, как насторожилась Стефф, и заметил причину этого сам. Весь берег
со стороны Харрисона исчез под полосой тумана. Даже намека на береговую линию
не было видно, но за долгие годы жизни здесь я столько раз смотрел на
противоположный берег Лонг-Лейк, что мне казалось, будто ровная словно
вычерченая по линейке полоса тумана скрыла всего несколько ярдов воды.
— Что это, папа? — крикнул Билли, стоя по колено в воде и
пытаясь дотянуться до вымокшего флага.
— Туман.
— На озере? — с удивлением спросила Стефф, и я увидел в ее
глазах отблеск влияния миссис Кармоди. Черт бы побрал эту старуху!
— Ну да. Ты никогда раньше не видела тумана на озере?
— Такого никогда. Он больше похож на облако.
— Это оттого, что свет яркий, — сказал я. — То же самое
можно увидеть, пролетая над облаками на самолете.
— Но откуда он взялся? Туман бывает здесь только в сырую
погоду.
Я взглянул на разрушенный сарай, потом посмотрел на полосу
тумана. Мне показалось, что он приблизился, но за это я бы не поручился. Если
он приближался, то опровергал все законы природы, потому что ветер — легкий
бриз — дул с нашей стороны. Туман был белым-белым. Единственное, с чем я мог
его сравнить, это с только что выпавшим снегом, ослепительно контрастирующим с
глубокой голубизной зимнего неба. Но снег всегда отражает тысячи и тысячи
алмазных лучиков солнца, а этот странный яркий и чистый туман не блестел
совсем. Несмотря на то, что говорила Стефф, туман в ясные дни не такое уж
редкое явление, но, когда его много, от взвешенной в воздухе влаги почти всегда
в воздухе возникает радуга. Сегодня радуги не было.
Снова вернулось какое-то тяжелое предчувствие, но не успело
окрепнуть, как я услышал низкое механическое «чух-чух-чух», за которым
последовало едва слышное: «Дьявол!» Механический звук повторился, но человек
смолчал. В третий раз последовало: «Чтоб тебя!», произнесенное тем же тоном.
Тоном человека, решившего самостоятельно справиться с трудной задачей и быстро
в этом решении разочаровавшегося.
«Чух-чух-чух…»
Я невольно улыбнулся. Звук хорошо разносится здесь, жужжащие
бензопилы были далеко, и я без труда узнал не особенно приятный голос моего соседа,
Брента Нортона.
Спустившись ближе к воде, я сделал вид, что просто иду к
причалу, выброшенному на наш волнорез. Отсюда Нортона уже стало видно. Он стоял
на усыпанной старыми сосновыми иглами прогалине у веранды, одетый в заляпанные
краской джинсы и спортивную майку. Сорокодолларовая его прическа совершенно
потеряла форму, он пытался завести свою пилу. В глубине души я даже немного
обрадовался, увидев, что на его стол, предназначенный для пикников, упала
желтая береза и разломила его на две части.
Нортон снова рванул трос стартера.
«Чух-чух-чух-чух-чух-чох! Чох! Чох!..Чох! Чух!»
Почти удалось, приятель.
Еще один рывок, достойный Геркулеса.
«Чух-чух-чух».
— Скотина! — яростно прошептал Нортон, обозлившись на свою
шикарную бензопилу.
