В общем, поначалу, наверное, жена с ним была заодно. Он ей наплел скорее всего с три короба. Я не знаю. Ну, может, что мстит ему кто-то. Она сначала вместе с ним ходила и все это срывала. Я сама видела. Но каждый день появлялись те же «веселые картинки» с его портретом. Еще там некоторые про особые приметы добавили. Я-то забыла. Но потом тоже вспомнила. У него на животе, ниже пупка, была яркая сине-красная татуировка: VIKTOR. Победитель.
Я все приходила на лавочку. Мы сидели с ребятами, болтали. С этой девчонкой из архитектурного мы ни словом не обмолвились, кстати. Просто все поняли без слов. И вот однажды, почки уже распускаться начали, сидим мы себе. Вдруг вижу: к подъезду тому идут два мента и один в штатском дядька. И ребята говорят: «Наверняка к Сиянкам пошли. Давно пора. Тут про него целые романы с продолжением, а они только прочухались». И тут же, просто минута, может, прошла, открывается балкон, выскакивает этот Сиянко и бряк через перила! Прямо как я себе и представляла! Менты, наверное, в дверь позвонили, он глянул в глазок, у него нервы и не выдержали. Он же явный псих был. Говорили, он не сразу помер. Валялся на земле, хрипел. Ребята потом подошли глянуть, как только «Скорая» подъехала. Но когда в машину носилки задвигали, это был уже труп. Я не видела. Хотя и хотела. Боролась с собой. Но я себе твердила, что, если подойду и буду хотя бы внутренне глумиться, все – превращусь в него. Он в меня переселится. А так хотелось мечту осуществить. Но нельзя. Нельзя ни в коем случае.
– Ты и так все, что могла, сделала, – потрясенно произнесла Таня.
– Это случай. Везение.
– А мой духовник говорит, что в христианстве нет понятия «случай». Понимаешь?
– Понимаю…
– Но Бруно все-таки знает. Ему ты смогла рассказать, – удивилась Таня.
– Представь, рассказала, еще когда и мысли не было влюбиться. О России говорили. Он все восхищался культурным наследием и потенциалом. Вот я ему и рассказала, чтоб с облаков немножко спустить.
– А он?
– Сказал, что я очень сильная. Сейчас, когда не раз в России побывал уже, говорит, что нигде не видел такого сочетания редчайшей низости и редкостной высоты. Не может даже прогнозировать, что перетянет.
– Одно могу сказать, Оль. Я рада, что ты здесь. Делом любимым занимаешься, никто тебе не мешает. Дети твои в покое растут.
– Это – да. А все равно – скучаю и люблю. Необъяснимо… А насчет «никто не мешает» – не идеализируй. Я иностранка. Благодаря замужеству – гражданка Швейцарии. Это хорошо. Но без этого… Очень сомневаюсь. Здесь ведь не райские кущи. Разные люди попадаются. Были и упреки, зависть. Ну, вроде нашего – «пынаехали тут», понимаешь? С меня здесь вдвойне спрашивается. Ну – пусть. Так даже лучше. Не дают расслабиться. В главном ты права: дело всей жизни есть, дети есть. Жаловаться грешно. Да и не на что.
Открытия
Дата отлета
День начался с открытия. Таня проснулась бодрой: спала крепко, без снов, и утром не испытала привычного теперь при пробуждении ужаса. Светило раннее солнышко, коровы динькали своими звучными колокольчиками на пастбище.
– Послезавтра уже улетать, – легко подумала Таня. С сожалением, но без печали.
Сегодня после обеда обещала позвонить Дана, сообщить результаты госпитальных тестов. У нее был ответственный день: она оперировала на глазах коллег, показывала свой метод.
Таня быстренько умылась, оделась и вышла к завтраку. Было чуть больше семи утра. На кухне витали чудесные запахи: кофе, домашний хлеб.
– М-м-м-м, вкусно пахнет! Есть хочу, – плюхнулась Таня на свой привычный стул.
– Секунду-секунду! – Оля что-то помечала в своем ежедневнике. – Тань, скажи-ка мне, во сколько у тебя послезавтра самолет. От этого зависит, кто тебя повезет – я или Бруно.
Таня мгновенно вернулась с сумкой, в которой хранилось все: паспорт, деньги, ключи и, конечно, обратный билет.
– Вот, Оль, смотри сама, во сколько и что.
Оля вгляделась и завопила:
– Танька! Мамочки! Ты ж сегодня летишь! На дату-то посмотри! Какое послезавтра!
Именно! Улетать ей надо было сегодня. В каком же она была состоянии, что все перепутала? Вообще ничего не соображала? Она внезапно вспомнила, как Лика бубнила ей про скидки на определенные даты. Скидки были именно на определенные даты, вот Лика и сделала ей такой билет. И много раз повторяла дату вылета и прилета. А Таня не слушала, ей было не до того.
– Какое счастье, что я дела в дневник заносила! – удивлялась Оля.
Время по-быстрому собраться у Тани было. И позавтракать, и попричитать над собственной рассеянностью.
Дане звонить было бесполезно: она оперирует.
По пути в аэропорт Таня послала ей эсэмэс: «Оказалось, улетаю сегодня, пришли результаты на мейл».
Олегу звонить не хотелось. Она даже была рада, что все получается именно так. Как в анекдоте: «Приехал муж из командировки…»
Уже сидя в самолете, Таня вспомнила, как каждое утро вписывала Оля дела в свой дневник. Вот что надо перенять. Тогда таких идиотских ситуаций, как сегодня, с чудом обнаруженной датой вылета, не случится. Причем записывать все надо, сверяясь с документами. С билетом, например. Если б она это делала, то, как бы ни была расстроена, обязательно в дату возвращения вникла бы.
Новую жизнь надо начинать, не откладывая. Таня достала записную книжку. С чего начать? У нее сейчас только одно на уме: решение вопроса – да или нет.
Она заглянула в календарик, отыскала дату.
Первое октября. День, когда она узнала и про свой результат анализа на ВИЧ, и про беременность. Да, особый денек! Таких у человека много не бывает, не выдержит попросту мозг.
Итак, пишем:
«1 октября – первый визит к А.И.;
2 октября – должна была поехать на повторный анализ, но вернулась, так как засыпала за рулем. Спала весь день;
3 октября – повторный анализ;
4 октября – полет в Швейцарию;
5 октября – анализ в клинике Цюриха;
16 октября – возвращение в Москву (планировалось вернуться 18-го!)».
Над последней датой Таня задумалась и приписала:
«16 октября: узнать у Даны результат анализа в Цюрихе. Поговорить с Олегом».
Да! Именно сегодня Таня поговорит с Олегом обо всем: о том, как страдала эти дни, об ожидании ребенка, о… все остальное будет зависеть от одного слова – «да» или «нет».
Получается, сегодня – день решающий.
Перед вступительными экзаменами, когда Таня совсем устала бояться и не знала, где взять силы, папа посоветовал:
– Ты, главное, знай, что через десять дней все это закончится, не важно даже как. Главное: через десять дней – все. Наступит другая жизнь. В любом случае – легче прежней. Передохнешь. А на эти десять дней соберись с силами.
