В который раз пришлось напоминать себе, что смирение – одна из наивысших добродетелей.
– Дальше. Вот крюк, его на цепь сажаешь, а уж затем котелок вешаешь. Ясно?
Ну, более-менее. Тяжелая штуковина с захватом для рук поначалу не хотела поддаваться, но я кое-как все же просунула изгиб крюка в кольцо цепи. В Хамеке, похоже, проснулся талант педагога, и речь становилась все вдохновеннее:
– Чтоб рук не обжечь, вначале огонь разводи на сосне или ольхе. Они ровно горят. Кедр или мустер тоже годятся, но коптят сильно, замучаешься потом отскребать. Жарко горит береза, но ее потом добавляй – от нее искры снопами. На гинабе и ели готовить не советую – многие глаз лишились, когда костер стрельнул. Большие поленья с ходу не суй…
Я старательно внимала. Очень жалела, что нет блокнота, быстренько законспектировать сведения. Теперь бы еще научиться отличать кедр от сосны, а гинаб – от всего остального. С березой уж как-нибудь разберемся…
По сравнению с установкой котла прочее было уже сущей чепухой. Подумаешь – воды в два раза больше, чем для электроплиты! Крупа меленькая, ничем особым от нашей пшенки не отличается, разве что названием. Именуется эта радость почему-то «корольком». Регулировка жара тоже ерунда – двигаешь дрова туда-сюда первой попавшейся жердью. Конечно, вначале не совсем понятно, как сильно ворошить костер и куда при этом девать одежду (а заодно ботинки и глаза, в которые так и норовит залететь случайная искра). Но в целом мой жизненный опыт значительно обогатился.
И Хамеков – тоже. «Подумать только, бабу учить надо, словно пацана сопливого!»
В самом деле, удивительно донельзя.
Когда-нибудь завершается даже самое длинное путешествие. И если кто-нибудь начнет мне рассказывать о прелести дальних походов – честное слово, приложу поленом! Березовым. Или сосновым. И котелок на башку надену. Немытый.
Роннен счел, что мы уже достаточно оторвались от погони. Можно успокоиться и чуток расслабиться. В отряде сообщение шефа встретили на ура и тут же завалили улыбающегося предводителя вариантами расслабухи. Увы, от аренды дворца с приписанным к нему гаремом и штатом обслуги пришлось отказаться по причинам финансовым. Захватывать подобное заведение лорд Крим тоже почел излишним – «шума много». «Ну хоть таверну с девками!» – умоляюще поглядел на хозяина Джуран, но тот был непоколебим.
Посему расположились в сомнительном притоне со скверной едой. Девки, правда, имелись. Но даже Хамек косился на них с подозрением, а Роннен прямо запретил бегать на сеновал: «Подхватите дурную болезнь – здесь оставлю, мне в отряде заразные ни к чему!»
Финансы пели уже не просто романсы, а длинные оперные арии. С одеждой проблем не возникало – людей Маркинуса Уртама пограбили знатно, – но корм для лошадей таял, будто счастье после валяния на сеновале с пресловутой девкой. Действительно ведь заразные, если присмотреться!
– Если так и дальше пойдет, придется топать на своих двоих, – хмуро сказал Крюйлен, вернувшийся после очередного торга за ячмень. Лорд Крим не менее мрачно кивнул, натянул сапоги, плащ и убрался в неизвестном направлении. Нен-Квек и Реус-Зей тенями скользили за спиной хозяина.
Честно говоря, я волновалась. Судьба Тельвиса не давала покоя. Малый Ковяж, где мы временно обрели пристанище, только назывался малым, а на деле был побольше Гертинги. Случится что – будем лорду «ау» кричать? Или Айсуо отправим носиться вслепую по незнакомому городу? Нет уж, не пущу!
Впрочем, людей Роннена подобные мысли не одолевали, более того – наблюдалось веселое оживление. Хамек насвистывал, Джуран приводил в порядок боевую амуницию, Крюйлен деловито втолковывал ушастому племяннику нехитрые азы обращения с девками, время от времени подсовывая под нос кулак – для усиления воспитательного эффекта, надо полагать. Я подумала немного и завалилась дрыхнуть: хоть какая-то постель, а не наспех собранные и накрытые плащом ветки!
Так что триумфальное возвращение лорда Крима я проспала. А он, между прочим, пришел не один. С ним рядом степенно шествовало пузо на коротеньких ножках. Сверху у пуза имелся некий отросток, на котором туда-сюда крутился обрамленный буйной растительностью шарик. Видимо, голова: вот пуговки-глазки, вот еле заметный выступ носа…
Облачено пузо было в ярко-лазоревый халат. Слева болталась сабля. Интересно, она для украшения или хозяин таки умеет с ней обращаться? Встречались мне безобидные на первый взгляд дяденьки с животом в три обхвата, которому захочешь в глаз дать – и полетишь, куда товарищ Макар не гонял молодняк крупного рогатого скота.
Пузан оказался работодателем. Лорд Роннен Крим подрядился сопровождать его караван из Малого Ковяжа «аж до самой Тильшанской ярмарки, где и разочтемся. А вот и задаток – у нас все по-честному, по закону!».
Услыхав это, я чуть не застонала вслух. Опять дальняя дорога! Помилуйте, мы ведь еще от прежней не отошли как следует! Небо, за что караешь?
Но мужчины восприняли новости с энтузиазмом. Особенно их порадовал задаток – вот кто бы сомневался…
– Выходим послезавтра, – распорядился Роннен. – Готовьтесь пока.
Ладно. В конце концов, и грядущее путешествие закончится. Когда-нибудь. Где-нибудь. Возможно.
Я тяжко вздохнула и отправилась досыпать.
Глава 8
Муж за работой
Здесь и сейчас
Тело лопатника Кеуна мы сдали Фарнусту Ленбору и Клустициусу Шпикачке. Для вскрытия и рапорта о прижизненных вредоносных изменениях в организме. Причину смерти долго искать не приходилось, вон она, сицилийским галстучком на всю шею. Предупредили медикуса и мага о сохранении тайны – следственной и вообще – и кое-как помылись в ручье возле больницы. Укладываться в бочку, где по очереди купаются чахоточные, венерические, золотушные и прочие скорбные здоровьем, я отказалась категорически. Муж поглядел в мои напуганно-злые глаза, вздохнул и не стал пресекать бунт на корабле. Фарнусту тихо сказал, что у госпожи консультанта, мол, истерика, много за этот день пережила и вообще… Чуть не прибила возлюбленного! В последний момент поленилась руку поднимать. Действительно ведь устала…
Ленбор прекратил расписывать, как здорово они четырежды в день ошпаривают бочку кипятком, укоризненно покачал головой на злое: «Изнутри или снаружи?» – и проводил нас к ручью. Там мы наконец привели себя в порядок. С одеждой, конечно, почти ничего сделать не удалось. Благоверный пожал плечами и предложил не лишать заработка прачек. На том и порешили.
После такого домой бы, да в кровать, да сплавить любимого сыночка тому же Нен-Квеку… фигушки. Роннену полагалось принять вечерний доклад у начальника смены. Топать домой в гордом одиночестве жутко не хотелось – наверное, после нынешнего приключения я еще несколько дней буду стараться ходить не с мужем, так с охраной. И господин начальник стражи станет меня в этом стремлении всячески поощрять. В общем, я увязалась за дорогим супругом.
