Проснувшись, она разработала план. Она уплывет отсюда, уплывет на «Русалке» далеко-далеко.
Дневник был с ней, завернутый в два пакета — чтобы не намок. Оставалось только положить на песок подарок.
— Бабушка, осторожно, не споткнись о корень, — услышала Куинн голос Элли.
Куинн лежала, свернувшись калачиком, под камнем. Она слышала, как сестра подбежала к камню, заглянула за него и тут же побежала обратно.
— Бабушка, ее тут нет! — крикнула Элли.
— Я так волнуюсь. Ну, будем надеяться, она уже дома.
В глазах Куинн стояли слезы. Она понимала, что будет скучать по бабушке, а еще больше — по сестре. Скучать по ее светлым косичкам и огромным глазам, по тому, как Элли сосет большой палец и закручивает на указательный палец волосы.
А вот про то, что мама больше всего любила белые цветы, помнит не одна Элли. Куинн, снова оставшись одна, полезла в рюкзак и достала подарок.
Она оставляла его каждый день — для мамы. Белый цветок.
— Тебе, мамочка, — прошептала Куинн и пустила лилию по волнам, а потом долго смотрела, как она плывет к Охотничьей мели.
Куинн скоро тоже будет там. Она поплывет за цветком, за мамой, туда, куда придется плыть.
Гроза мчалась по пятам за машиной Сэма. Впереди дорога была сухая, а позади них все уже залил дождь. По радио сообщали о задержках авиарейсов. В Ныо-Джерси и Коннектикуте уже бушевал торнадо.
— Мы уйдем от грозы, — пообещал Сэм, взглянув на небо.
Над Нью-Йорком небо было свинцово-серое, а над Коннектикутом еще светило солнце.
— Очень на это надеюсь, — сказала Дана. — Бедная моя лодочка…
— Мы не допустим, чтобы «Русалку» смыло в море, — сказал Сэм. — Это ведь такая же яхта, как та, что свела нас.
Дана улыбнулась. Надо всего-то спасти лодку, думала она, держа Сэма за руку. Но почему пересохло во рту, почему так неспокойно на душе? У нее было предчувствие, что дело не только в лодке, что надо скорее добраться до дома, пока не случилось что-то ужасное.
Паруса были огромными и тяжелыми. Куинн сначала поставила кливер, потом пристроила все свои пожитки — рюкзак, одеяло и жестянку с деньгами — на носу. Грот она подняла последним. И когда он взвился на мачте, Куинн показалось, словно она объявила о своих намерениях всему миру.
Куинн попыталась столкнуть лодку на воду.
— Куинн, подожди меня!
— Вот черт, — буркнула себе под нос Куинн, увидев Элли, вприпрыжку мчащуюся по берегу с Кимбой в обнимку.
— Думаешь, я не видела тебя у камня? Еще как видела! И не сказала бабушке.
— Об этом тоже не говори, — сказала Куинн с угрозой.
— Кому мне говорить? Я отправляюсь с тобой.
— Нет, — сказала Куинн. — Ты будешь ныть. Ты еще маленькая. Ты даже со своим дурацким Кимбой ни на минуту расстаться не можешь.
У Элли из глаз покатились огромные слезинки, губы задрожали. Куинн было ее безумно жалко. Но надо было поскорее уплывать, пока бабушка не увидела.
— Я оставлю Кимбу дома, — всхлипнула Элли.
— Эл, я не могу взять тебя с собой, — сказала Куинн, сама готовая разрыдаться.
— Ты куда собралась?
— Далеко, Элли. Очень далеко.
У Куинн сердце разрывалось. Никого в мире она не любила так, как Элли. Да, путешествие действительно предстоит дальнее, и ей будет так одиноко.
— Ну ладно, Элли. Прыгай в лодку.
— Я сбегаю отнесу Кимбу домой, а?
— Да уж бери с собой.
— Ой, Куинн, спасибо! — заверещала Элли и забралась на «Русалку».
Куинн полезла следом. Она выправила румпель, выровняла руль. Надела оранжевый спасательный жилет и велела Элли сделать то же самое.
— Куда мы плывем? — спросила Элли, когда лодка отошла от берега.
Куинн достала из кармана компас.
— К Мартиным Виноградникам.
— Зачем?
— Отдать долг за маму с папой. Все очень просто, Эл. Нам надо идти все время на восток. Следи за компасом.
Марта взволнованно ходила по двору. Куинн не ночевала дома, и Элли побежала ее искать. Аннабелла с Марни сели в машину и ездили по дорогам к пляжу. Камерон и Джун искали на скалах.
Марта заметила, что у холма остановился старенький фургон. Оттуда вышли улыбающиеся Дана и Сэм. Дана тут же направилась к гаражу.
— Что это? — спросила она.
— Твоя племянница решила, что тебе для работы необходим северный свет, — сказала Марта, показывая на неровный квадрат окна.
— Куинн сама это сделала? — обрадовалась Дана.
— Да. Но, увы, не обратила внимания на то, что это несущая стена. Я попросила Пола помочь чем можно, тем более что гроза надвигается. Будет шторм.
— Куинн в порядке? — спросила Дана.
— Понимаешь… — начала Марта.
— Это она убрала лодку? — спросила Дана.
— Лодку?
— Ну да, «Русалку».
— Куинн нет дома, — сказала Марта. — Я думала, она опять пошла на Литл-Бич, но мы ее там не нашли. Марни с Аннабеллой ее ищут.
— Лодки на берегу нет, — побледнела Дана.
— Надо сообщить береговой охране, — сказал Сэм.
Дана не находила себе места. На море разыгрался шторм, волны захлестывали берег. Весь пролив был в белых бурунах. Лили с Майком погибли в тихую лунную ночь. Что же может случиться с девочками в такую непогоду?
Сэм отправился в море с береговой охраной. Марта сидела у окна. Стекло заливали потоки дождя, но она продолжала высматривать в волнах белый парус. Дана думала о том, что пришлось пережить матери, и у нее сжималось сердце. Она подошла к Марте и встала рядом.
— Надо было получше за ними следить, — сокрушалась Марта. — Надо было сразу же, как я поняла, что Куинн не ночевала дома, вызвать полицию. А я все говорила себе: девчонка просто гуляет.
Они сидели рядом и думали о Лили, о том, как она всегда присматривала за девочками. Дана устала ждать, устала от неизвестности. Ей хотелось пойти в гараж и нарисовать магический талисман, который бы привел девочек домой. Она дотронулась до висевшего на шее ключика и вспомнила про медальон, который всегда носила Лили.
— Помнишь магазинчик мисс Элис? — спросила Дана мать.
— Конечно, помню. Вы с Лили тратили там все свои карманные деньги.
— Я заходила в офис Майка, — сказала Дана. — И подумала, как здорово, что он устроил его в том самом доме. Как ты думаешь, это Лили ему посоветовала?
— Наверняка. Лили во всем любила отыскать связь. А этот дом был ее связью с тобой, с детством. Лили отнесла туда свою секретную шкатулку.
