Так вот, однажды морской ястреб заметил ее и стал за ней следить. У ястребов очень острое зрение, даже когда у них сломано крыло. Он увидел, как она крадется сквозь заросли, держа в зубах огромную рыбу. Когда лисы и барсуки пытались отнять у нее добычу, она отчаянно дралась. И ни одному животному так и не удалось этого сделать. И ястреб понял почему.
– Почему? – спросила Роуз. Такси въехало в туннель под Бостонской бухтой.
Потому что у нее был котенок. Маленький тощий черный котенок с такими же, как у матери, блестящими зелеными глазами. – Тут доктор Нил посмотрел на Лили поверх головы Роуз, и девочка заметила, что он немного волнуется. – Морской ястреб не привык видеть, чтобы другие животные охотились на его территории. Он привык быть независимым и одиноким.
Но почему-то он обрадовался появлению кошки. Ему не терпелось снова и снова видеть, как она охотится на рыбу на другой стороне фьорда. И если она вдруг не появлялась, ему становилось одиноко. А когда котенок достаточно подрос, чтобы попробовать охотиться самому, морской ястреб почувствовал… что очень счастлив.
– Котенок охотился?
– Да, потому что мать научила его хорошо это делать.
– Так это и есть та самая история о животных, которые думают, что не могут дружить, а на самом деле они уже друзья? – спросила Роуз.
– Да, – ответил Лаэм. – Как ты и Нэнни.
– Это сказка не про нас с Нэнни, – сказала Роуз и пристально поглядела на доктора Нила.
– Разве?
Роуз упрямо покачала головой:
– Нет. У ястреба было сломано крыло, так?
– Так.
– А у котенка, наверное, были смешные, сплющенные лапы? – И, растопырив пальчики, она помахала руками у него перед носом.
– Действительно, так оно и было.
Роуз кивнула и на этот раз посмотрела на маму.
– Черная кошка, – сказала она, дотягиваясь до маминой головы и коснувшись ее блестящих черных волос. Потом повернулась к доктору Нилу и дотронулась до его протеза. И даже не сочла нужным сказать, что это сломанное крыло. Только тихонько вздохнула.
Конечно, доктор рассказал хорошую историю, но с ее помощью развернуть Нэнни в обратную сторону было невозможно. Роуз была бесконечно рада, что чувствует себя намного лучше, что операция прошла успешно. Но к чему все это, если Нэнни ушла на юг и никогда не вернется? Разве нельзя, чтобы было и то и другое одновременно?
Между тем они подъехали к аэропорту.
* * *
Вот и прошла молодость, подумал Патрик. Позади работа в полиции, когда ум был быстрым, тело сильным, и зрение таким острым, что от него ничто не могло укрыться. Он вспомнил круглосуточные дежурства, долгие погони, расследования, которые предполагали деятельное сотрудничество с полицией двенадцати штатов и службами Канады. Но вчерашний путь от Сильвер-Бэй до Кейп-Хок дал понять, что все в прошлом. Ему было всего сорок шесть лет, а чувствовал он себя почти стариком.
Прописавшись в пансионе Марлены и с точностью убедившись в том, что гости здесь – большая редкость, Патрик поднялся вслед за хозяйкой наверх в чудесную спальню, поблагодарил ее и прилег немного соснуть.
Через три часа, благополучно проспав обеденное время, Патрик очутился уже в столовой Марлены, еще раз протер глаза, взял налитый хозяйкой полный стакан кока-колы, отхлебнул и огляделся. Ночь за рулем здорово вымотала его, но теперь, отдохнув, он хотел поскорее наверстать упущенное время.
– Я пообедаю в гостинице, так что не беспокойтесь, – сказал он хозяйке.
– Даже слышать об этом не желаю! – возмутилась она. – Обеды – гордость моего учреждения. Я кормлю по-домашнему. Разве может гостиница обеспечить такое качество? Я уверена, что нет!
– Ваше учреждение… – повторил он и, отпив кока-колы, снова огляделся вокруг. Трудно было себе представить более домашнее место. Повсюду безделушки абсолютно личного свойства: глиняные фигурки, сделанные, очевидно, детьми или внуками, вышитые накидки на стульях, рукоделие в рамочках на стенах, стопка подушек с сосновым ароматом и надписью «Вернем Роуз домой».
– Да, мое учреждение! – настаивала Марлена. – Рядом с гостиницей Кейп-Хок-Инн работать очень непросто. К ним заказы поступают централизованным образом, у них есть экскурсионные суда, и состязаться с ними сложно. Так что единственным преимуществом для туристов является моя домашняя стряпня.
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – согласился Патрик и взглянул на часы. Почему эта дама из гостиницы не звонит насчет встречи с Камиллой Нил?
Марлена суетилась на кухне. Патрик достал вырезку газетной статьи с фотографией Мары. Марлена взглянула на нее с каменным выражением лица. Она неторопливо прочла статью, вгляделась в темные волосы, очаровательную улыбку, отметила тот факт, что на момент исчезновения женщина была беременна. И, наконец, заявила: нет, что-то она не припомнит, чтобы видела ее в Кейп-Хок.
– Послушайте, – сказал Патрик. – Я уверен, что ваша стряпня превосходна. И все же я поеду в гостиницу. Там как раз обед, и мне необходимо кое-что выяснить. Надеюсь, Камилла Нил никуда не уехала…
– Чтобы Камилла уехала? Да она никогда никуда не ездит. Она владелица всего хозяйства и руководит им железной рукой. Прошу вас, детектив Мерфи, останьтесь. Ну что Камилла Нил подумает, если вы скажете, что остановились в «Розовом Фронтоне» и вас там не накормили? Кстати, знаете ли вы, откуда взялось такое название? Наверное, это будет вам интересно. Заметили ли вы белые розы на шпалерах, когда подъезжали к дому? Это я их сажала и растила. Это придает моему заведению особый милый уют…
– Марлена, – попытался прервать ее вдохновенную речь Патрик.
– Конечно, мой дом не столь великолепен, как можно было бы ожидать от заведения с подобным названием, но это мой первый собственный дом. Я приобрела его совершенно самостоятельно. После развода.
– Все это крайне интересно, но…
– И меня очень поддерживали друзья, милые «Нанук».
– Кто-кто? – переспросил Патрик, пытаясь сообразить, почему это слово показалось ему таким знакомым.
Марлена хлопнула дверцей духовки. Затем она вскрыла банку готовых чипсов, и до него долетел их знакомый запах. Секунду спустя она появилась в столовой с подносом, накрытым вышитым полотном, на котором стояла ваза с одной белой розой и тарелка, накрытая другой вышивкой.
Сдернув салфетку, Марлена торжествующе объявила: «Вуаля!» – и Патрику открылось содержание его трапезы: горячий сэндвич с сыром, кусочек маринованного перца и кучка готовых картофельных чипсов.
– Однако! – озадаченно протянул Патрик, недоумевая про себя: она что, шутит? Наверное, решил он, это какая-то местная версия дешевых придорожных забегаловок. Если же нет, то эта особа – просто полоумная скряга. Сэндвич выглядел более или менее сносно, и он его мигом проглотил. Может быть, она действительно считает, что можно гордиться бутербродом? Более всего его озадачили протесты хозяйки относительно обеда в гостинице и настоятельные доводы в пользу домашней стряпни.
