Они оказались на чердаке, где стояли старые кровати, сундуки и ящики. Майк стал рыться в дальней части чердака, проведя Сьюзан сквозь нагромождение сломанной мебели. Изорванные в лохмотья одеяла свисали с рыболовных сетей, создавая причудливый занавес. Отодвинув в сторону тонкое одеяло, Майк пропустил Сьюзан вперед.
– Здесь так уютно! – воскликнула она.
– Ага, – довольно подтвердил он.
Обогреватель работал на славу, и стало тепло. Майк приволок сюда старый матрас, покрытый старыми лоскутными одеялами. Три полки были набиты книгами. Маленькое оконце располагалось на фасаде дома, из него были хорошо видны поля, которые спускались к бухте. Снег покрывал все вокруг. У нее было такое чувство, будто она вошла в игрушечный домик для взрослых.
– Ты здесь спишь? – спросила она.
– Нет, моя комната внизу.
– Тогда для чего это?
– Здесь я удаляюсь от всего.
– Остров на острове?
Он кивнул, не задумываясь о том, как странно это звучит, и прислонился лбом к стеклу, осматривая двор. Его дедушка стоял возле сарая и грел руки над жаровней. Снег был забрызган кровью гуся. Сьюзан отвела взгляд.
– Почему ты сбежал сюда? – спросила она.
– Я твержу всем, что не сбежал, – ответил он. – Я приехал сюда. Здесь мой дом, отсюда вся моя семья, понимаешь? Мои родители, дедушка и бабушка.
– Тетя Бэсс рассказала мне о твоем отце.
– Я ведь не знал его…
Сьюзан попробовала представить себе, что один из ее родителей умер, и вдруг вспомнила о том, о чем почти забыла: ведь Сара очень серьезно больна.
– Должно быть, ты очень беспокоишься о своей матери, – заметила она.
– Конечно.
– К счастью, ей уже лучше.
Майк молча кивнул. Они стояли здесь, в его тайной комнатке, и Сьюзан подумала о них двоих, как о двух маленьких детях, которые уже многое пережили. Он никогда не видел своего отца, Сара растила его в одиночку, родители Сьюзан пережили ужасный развод, и она живет с отчимом. Они уже знали, что такое смерть.
Вздрогнув от одной мысли обо всем этом, Сьюзан плюхнулась на матрас и с восторгом посмотрела на Майка.
– И как только нормальные дети живут? Неужели им не скучно?
– Ты о чем? – спросил он, удивившись резкому перепаду в ее настроении.
– Мы с тобой можем задать кучу сверхурочной работы для двух психотерапевтов на ближайшие десять лет!
Он рассмеялся:
– Тебя когда-нибудь посылали к нему?
– Конечно. Сразу после того, как утонул Фрэд, потом еще раз во время развода. А Сара водила тебя?
– Она попыталась пару лет назад, после того как мы уехали из Бостона.
– Я тоже иногда ходила туда, но старалась избежать этого при первой же возможности. У меня часто случались мнимые простуды.
– Что?
– Я притворялась, что заболела. – Страшно гордясь собой, она несколько раз покашляла: – Вот так… А кто твой психотерапевт?
– Доктор Дэрроу – он принимает в одном из этих кирпичных домов возле Марцеллуса: сидит там часами с умным видом…
– Доктор Дэрроу? Ты ходил к доктору Дэрроу?
– Ну да.
– Высокий такой? С булавкой в галстуке? Который никогда не говорит ни слова?
– Все его дипломы развешаны на стене над столом, так что нельзя не заметить, что он учился в Принстоне и Корнеле все то время, когда мы, вероятно, писали в свои пеленки.
– Фотография его с женой на отдыхе на Багамах с двумя безупречными сыновьями-близнецами?
– Да, – сказал Майк. – Все улыбаются, так что нельзя не заметить, насколько семейство Дэрроу выглядит счастливее твоей собственной семьи.
– Мы тоже так думали… – заметила Сьюзан.
– Не могу поверить, что ты тоже знаешь доктора Дэрроу! – воскликнул Майк. – Встретив тебя здесь, я как будто забыл, что мы оба из Форт-Кромвеля.
– Я приехала из Ньюпорта, с Род-Айленда, – поправила его Сьюзан.
– А я из Бостона, – сказал Майк. – Но ты ведь понимаешь, что я имею в виду? Мы оба ранены Форт-Кромвелем.
– Я ненавижу там все, – сказала Сноу, заметив про себя, что уже второй раз за день произносит слово «ненавижу».
Она терпеть не могла негативизма, ей казалось, что люди, которые постоянно на что-то жалуются, просто не ценят собственную жизнь.
Майк сел рядом с ней на кровать, оперся спиной о стену, и ей пришлось сесть вполоборота, чтобы видеть его лицо. Он выглядел умиротворенным, он был рад, что она с ним. И оба рассмеялись.
– Доктор Дэрроу…
– Разве эти мальчики-близнецы не ужасны? – хихикая, спросила Сьюзан. – Эти их аккуратно прилизанные светлые волосики и одинаковые плавки?
– А их надувные нарукавники, – добавил Майк. – Эти непотопляемые резиновые штуки на их тощих ручонках, которые должны удержать их на плаву. Я попробовал однажды воспользоваться такими же.
– Представляешь, если бы один из них провалился под лед? – спросила Сноу. – Доктор Дэрроу быстро бы уложил его на свою кушетку! А ты был у него на кушетке?
– Он хотел уложить меня, но я сказал, что ни за что не сделаю этого.
– А почему Сара направила тебя к нему в первый раз? – спросила Сноу.
– У меня были проблемы в школе.
– Ты сдал уже выпускные экзамены?
– Нет, – ответил Майк, – но собираюсь.
– Ну, ты и сказанул!
Они так хохотали, что у обоих закололо в боку. Они подталкивали друг друга, стукались плечами, им было смешно оттого, что они оба оказались веселенькими пациентами самого молчаливого доктора в Форт-Кромвеле.
– А это тебе ничего не напоминает? – спросил Майк, приставив к носу большой палец и скосив на него один глаз. Пародия на доктора Дэрроу была исключительно хороша.
– А его жена на фотографии, – сказала Сьюзан, встав в позу. Она практически видела перед собой рыжеволосую женщину в золотых украшениях и притворно-скромной позе.
– Миссис Дэрроу! – воскликнул Майк, качая головой. – Ему пришлось принять множество пациентов, чтобы свозить ее на Багамы.
– И купить ей золотишко.
– А почему тебя направили к нему? – спросил Майк. – Что-то мешало в учебе?
– Нет, это не из-за школы, – ответила Сьюзан. – Они просто хотели помочь мне пережить смерть Фрэда.
– Старина Фрэд, – вздохнул Майк. А что заставило их думать, что тебе трудно смириться с этим?
– Они – взрослые, – тонко заметила девочка.
