– Добрый день, – произнес он, – Я Энди Дюфресн. Он протянул
руку, я пожал ее. Он не был похож на человека, который станет терять время,
чтобы показаться общительнее. И действительно, мы сразу перешли к делу.
– Я слышал, что вы тот человек, который может кое-что
достать.
Я согласился, что кое-что входит в возможности моей скромной
персоны.
– Как Вы это делаете? – На прямую спросил Энди. – Временами
вещи, кажется, сами идут ко мне в руки. Это сложно объяснить. Возможно, все
дело в том, что я ирландец. Он слегка улыбнулся.
– Я хочу, чтобы Вы достали мне геологический молоток.
– Что это еще за штуковина, и зачем она Вам? Энди изумился и
чуть приподнял брови. – Разве мотивация желания заказчика является частью
Вашего бизнеса?
Вот тут-то, я понял, почему его называют снобом, не
удивительно, что человек, задающий такие вопросы, заслужит соответствующую
репутацию. Однако, мне показалось, что в его словах заключается изрядная доля
иронии, и я объяснил ситуацию.
– Видите ли, если Вы хотите зубную щетку, я как-нибудь
обойдусь без знания мотивов. Просто назову цену. Потому что, зубная щетка не относится
к вещам, если можно так выразиться, летальным. – Вы испытываете неприязнь к
летальным вещам? -Да.
Старый потрепанный бейсбольный мяч полетел в нашу сторону.
Энди развернулся и аккуратным движением кисти послал мяч в точности туда,
откуда он приближался. Движение было великолепным, точным, быстрым,
необыкновенно изящным. Сам Френк Мелзон мог бы таким гордиться. Я видел, что
большинство людей, продолжая заниматься своими делами, краем глаза наблюдали за
нами. Возможно, на нас с интересом смотрели и ребята с вышек. В каждой тюрьме
есть несколько человек, имеющих наибольший авторитет среди заключенных. Скажем,
четыре или пять в маленькой тюрьме, два-три десятка в большой. В Шоушенке я был
одним из них, и от моего мнения зависело очень много. То, что я скажу об Энди,
будет играть важнейшую роль в его дальнейшей судьбе. И он это знал, но
нисколько не заискивал передо мной. Я начинал уважать его за это.
– Ну хорошо, я расскажу вам, что представляет собой этот
молоток и почему я его хочу. Геологический молоток имеет примерно такие
размеры. – Энди развел руки,.и тут я обратил внимание, какие они у него
ухоженные, и как аккуратно подпилены и вычищены ногти. – Это штука слегка
напоминает кирку, с одного конца она острая с другого чуть плоская. Я люблю
камни, поэтому делаю Вам такой заказ. – Камни… – повторил я. Энди посмотрел на
меня и усмехнулся. – Идите-ка сюда.
Я последовал приглашению. Мы опустились на корточки, как
дети.
Энди набрал полную пригоршню дворовой пыли и начал растирать
ее между ладонями. Пыль и грязь взвилась облаком вокруг его ухоженных рук. В
ладонях остались несколько небольших камешков, парочка блестящих, остальные
плоские и совершенно неинтересные на вид. Один из них был кварц, и он не
производит впечатление, только пока Энди не очистил его хорошенько. Теперь он
сверкал, как стеклышко. Энди бросил камешек мне. Я поймал его и назвал.
– Конечно, кварц, – кивнул Энди, – и вот еще смотрите.
Слюда. Сланец. Гранит. Здесь были залежи известняка, ведь наш славный дворик,
как вы могли заметить, вырезан в холме. Вот почему здесь можно найти все это. –
Он отшвырнул камешки и отряхнул руки. – Я большой любитель камней. Точнее
сказать… был таковым, пока не попал сюда, в той жизни. Но хочу и здесь, хоть в
какой-то мере, заниматься своим увлечением. – Воскресные экспедиции на
прогулочный двор? Эта идея, конечно, была совершенно идиотской. Однако, этот
маленький кусочек кварца как-то странно затронул мое сердце. Не могу даже
объяснить почему. Никому раньше не приходило в голову заниматься здесь такими
вещами. Этот камешек, возможно, был для меня ниточкой, связывающей нас с
внешним миром. Со свободой.
– Лучше устраивать воскресные экспедиции на прогулочный
двор, чем вовсе обходиться без них. – сказал Энди.
– Однако могу ли я быть уверен, что этот молоточек не
опустится рано или поздно на чью-нибудь голову? – Здесь у меня нет врагов. –
Мягко сказал Энди. – Нет? – Я улыбнулся – Подождите немного. – Если будут
какие-нибудь эксцессы, я улажу все и без молотка. – Возможно, Вы хотите
устроить побег? Раздробить стену? Если это так…
Он рассмеялся. Когда через три недели я увидел этот молоток,
я понял, почему.
– Полагаю, Вы в курсе, что если кто-нибудь увидит этот
молоток, его отберут. Если у вас в руках обнаружат чайную ложку, будьте
уверены, отберут и ее. И что же вы намерены делать, сидеть здесь посреди двора
и стучать по камешкам?
– О, поверьте, я вовсе не это намерен делать. Я придумаю
кое-что получше.
Я кивнул. В конце концов, меня действительно это не
касается. Я достаю заказчику товар, а что случается йотом, меня волновать не
должно.
– Сколько может стоить такая штуковина? – поинтересовался я.
Мне начинал нравиться его стиль общения – прохладный, спокойный, чуть ироничный.
Если бы вы провели в этой чертовой дыре столько лет, сколько я, вы бы поняли,
как можно устать от этих шумных ребят с лужеными глотками, вечным стремлением
качать свои права и широким ассортиментом бранных слов, среди которых
попадаются хорошо если десяток цензурных. Да, пожалуй, Энди понравился мне
сразу.
– Восемь долларов. – ответил он. – Но я понимаю, что Вы
занимаетесь своим бизнесом не в убыток себе.
– Обычно я беру цену товара плюс десять процентов накидываю
для себя. Но когда речь идет о такого рода вещах, которые если и не являются
опасными, то могут показаться таковыми тюремному начальству, я увеличиваю цену.
В конце концов, мне самому приходиться давать кое-кому на лапу, чтобы заставить
вращаться все винтики и колесики… Скажем так: десять долларов.
– Договорились.
Я взглянул на него с интересом, слегка улыбнувшись.
– И у Вас они имеются?
– Да, – пожал плечами Энди.
Спустя довольно долгое время я узнал, что он имел гораздо
больше. Порядка пяти сотен долларов. Он пронес их с собой. Конечно, при
поступлении в тюрьму вы подвергаетесь тщательной проверке, и эти ребята, будьте
спокойны, отберут у вас все, что им удастся обнаружить. Но человек опытный,
или, как в случае с Энди, просто сообразительный может обвести всех этих
славных малых вокруг пальца, есть тысяча способов это сделать.
– Вот и прекрасно, – сказал я, – и еще, надеюсь. Вы знаете,
что нужно делать в случае, если Вас поймают.
– Надеюсь, знаю, – отвечал Энди, и по легкому изменению
выражения его серых глаз я понял, что он знает, о чем я намерен толковать. Это
было едва заметное изменение, просто взгляд чуть засветился тонкой иронией.
– Если Вас поймают, нужно говорить, что Вы нашли Ваш
молоток. Окажетесь в одиночке на две, три недели… и, конечно, потеряете свою
игрушку и получите отметку в карточку. Мое имя называть ни в коем случае
нельзя. Нашли и все, ни больше ни меньше. Если же вы меня выдадите, мы никогда
больше не будем иметь дел. Никаких: я не стану доставать для Вас ни бутылку
виски, ни шоколадку к празднику. Кроме того, я попрошу своих ребят объяснить
Вам вкратце правила поведения. Я не сторонник жестких мер, поймите правильно,
мне приходиться как-то защищаться, иначе мой бизнес ни чем хорошем не
закончится. По-моему, это вполне естественное желание.
