Чудища эти были не страшны лишь Майло Прессману, сторожу
свалки, потому что он нигде не появлялся без сопровождения гораздо более
кошмарного создания по кличке Чоппер. Не было в Касл-Роке и его окрестностях в
радиусе сорока миль существа более злобного, одним своим видом внушающего ужас,
и в то же время таинственного, почти мифического -настолько редко он появлялся
на людях. Среди окрестной ребятни о Чоппере ходили легенды. Одни говорили, что
это помесь немецкой овчарки с боксером, другие – что он ирландский волкодав, а
некий парнишка из Касл-вью, по имени Гарри Хорр, утверждал, что Чоппер –
настоящий доберман-пинчер и что у него вырезаны голосовые связки, поэтому он
набрасывается молча и никогда не лает. Утверждали также, что Майло Прессман
кормит своего пса особой смесью из сырого мяса и куриной крови. Не знаю, правда
это или нет, но, по слухам, сам Майло не отваживался выпускать Чоппера из
конуры, не набросив ему на морду проволочный капюшон вроде того, который
надевают на охотничьих соколов.
Поговаривали еще, что Прессман выдрессировал Чоппера так,
чтобы он не просто набрасывался на жертву, а хватал ее за определенные части
тела. Так, якобы, однажды некий отправившийся на свалку за «сокровищами» пацан
услыхал крик Майло Прессмана: «Фас, Чоппер! За руку его!» – и Чоппер в самом
деле ухватил несчастного за ладонь, разорвал кожу и связки, а потом принялся
перемалывать кости, но тут Майло оттащил его от бедного мальчишки. Говорили,
что Чоппер может точно так же схватить за ногу, за ухо или даже за лицо… Другой
нарушитель будто бы услыхал команду Прессмана: «Фас, Чоппер! Хватай его за
яйца!» – после чего он превратился в евнуха на всю оставшуюся жизнь. Впрочем,
все это были одни лишь сплетни, самого же Чоппера редко кто видел в натуре, в
отличие от его хозяина -обыкновенного, довольно туповатого работяги, который
компенсировал свой нищенский заработок тем, что изредка продавал в городке
вещи, еще годные к употреблению.
Сейчас ни Чоппера, ни Майло поблизости было не видать…
Поначалу мы собирались наполнить фляги из ведра, однако вода
там была теплая и противная, поэтому пришлось все-таки качать. Верн присоединил
шланг к горловине насоса, и Тедди приступил к работе. Качал он в лихорадочном
темпе, и наконец усилия его были вознаграждены – из шланга полилась струя
чистой, прохладной воды. Крис с Верном тут же подставили под струю головы, в то
время как Тедди продолжал качать как сумасшедший.
– Совсем наш Тедди полоумный, – тихонько проговорил я.
– Это точно, – согласился со мною Крис. – Держу пари, что
долго он так не протянет – отправится по стопам папаши. Взять хотя бы его игру
с трейлерами на шоссе… Да и потом он же не видит ни черта, даже в очках.
– А помнишь тот случай с деревом?
– Ну, еще бы.
В прошлом году Тедди с Крисом забрались как-то на высоченную
сосну, которая росла за моим домом. Они уже залезли почти на самый верх, и тут
Крис заявил, что дальше лезть нельзя: ветви могут не выдержать. Тогда-то у
Тедди снова появилось знакомое бешеное выражение на лице, и он упрямо полез
вверх, намереваясь добраться до самой макушки. Отговорить его Крис так и не
смог. Тедди – вы только представьте себе! – все-таки залез на самый верх,
правда, весил он всего семьдесят пять фунтов… Ухватившись за верхушку дерева,
он принялся орать, что весь мир теперь у его ног и тому подобные глупости, и
тут раздался треск, сучок, на котором стоял Тедди, подломился, а вслед за этим
произошло нечто такое, что вполне может служить доказательством существования
Бога. Повинуясь какому-то шестому чувству, Крис вытянул руку и… ухватил Тедди
Душана за волосы. Он вывихнул запястье (рука у Криса впоследствии не
действовала недели две), однако продолжал удерживать визжащего Тедди до тех
пор, пока тот не нащупал ногой крепкий сук. Если бы не Крис, он бы пролетел
добрых сто двадцать футов сквозь острые сучья, после чего от него бы,
разумеется, и мокрого места не осталось. Когда они, наконец, слезли, лицо Криса
было пепельно-серым, а этому засранцу Тедди хоть бы хны! Он, как водится, набросился
на своего спасителя с кулаками за то, что Крис схватил его за волосы, и роль
миротворца выпала тогда мне.
– Мне случай тот до сих пор по ночам снится. – Крис
посмотрел на меня, в глазах его мелькнула какая-то незащищенность. – Вот только
во сне схватить его я постоянно не успеваю, или же в руке остается лишь клок
его волос, а Тедди с воплем падает и падает… Кошмар, правда?
– Кошмар, – согласился я.
На какое-то мгновение взгляды наши встретились, и в этот
краткий миг мы поняли, что останемся друзьями навеки. Затем мы отвернулись друг
от друга и принялись наблюдать за плещущимися в воде Тедди и Верном.
– Но ты же все-таки успел его схватить, – проговорил я. –
Крис Чамберс всегда и везде успевает, не так ли?
– Особенно в общении со слабым полом, – подмигнул мне Крис
и, сложив большой и указательный пальцы в кольцо, метко сквозь него плюнул.
Я расхохотался.
– А вы что там застыли, как пеньки? – крикнул нам Верн.
-Дожидаетесь, пока вода кончится?
– Ну что, бежим наперегонки? – предложил Крис.
– По такой жаре? Совсем рехнулся.
– Слабо, да? – с ухмылкой принялся подначивать меня он. –
Ну, кто первый?
– Ничего не слабо!
– Тогда бежим!
Мы рванули – только пыль из-под кроссовок полетела. Зрители,
поддерживая нас, завопили: Верн болел за Криса, а Тедди – за меня. Финиша мы
достигли одновременно и, хохоча, рухнули на пожелтевшую траву рядом с колодцем.
Крис швырнул Верну свою флягу. Как только он ее наполнил, мы с Крисом принялись
поливать друг друга из шланга – сначала он меня, а затем я его. Вода оказалась
просто ледяной, совсем как в январе, но при такой жаре это было как раз то, что
надо. Покончив с купанием, мы присели в тени единственного дерева – чахлого
ясеня, росшего футах в сорока от лачуги Майло Прессмана. Дерево резко
склонилось на запад, создавая впечатление, что его единственным желанием было
подхватить корни – так, как дамы в исторических фильмах подхватывают на ходу
пышные юбки, – и убраться куда-нибудь к черту на кулички из этой Богом
проклятой дыры.
– Кайф! – счастливо засмеялся Крис, откидывая со лба мокрые
волосы.
– Да, так бы жил да жил, – вздохнул Верн.
Мне показалось, что он имел в виду не только то, что мы
вырвались на свободу, не только предстоящее нам в Харлоу приключение, но и
нечто большее. Сейчас действительно весь мир был у наших ног. У нас была цель,
и мы знали, как ее достичь. Это поистине великое чувство.
Мы еще немного посидели под деревом, болтая о всякой
всячине, вроде того, кто станет в этом сезоне чемпионом (при этом сошлись во
мнении, что, конечно, «Янки» – ведь за них теперь играли Мэнтл с Мэрисом),
какая тачка лучше всех (конечно, «тандерберд» 1955 года, хоть Тедди и утверждал
упрямо, что «корвет» 1958 года даст «тандерберду» сто очков вперед), кто не из
нашей команды самый крутой парень в Касл-Роке (все согласились, что это Джейми
Гэллант, потому что он кое-что показал миссис Юинг, а когда та принялась на
него орать, спокойно – руки в карманах – вышел из класса), что было по «ящику»
достойного внимания (безусловно, «Неприкасаемые» и «Питер Ганн» – оба фильма с
Робертом Стэком, Эллиотом Нессом, а также Крейгом Стивенсом в роли Ганна). Ну и
тому подобное…
