– Засунь своего пса знаешь куда… – огрызнулся напоследок
Верн, карабкаясь по железнодорожной насыпи.
– Вот погодите, доберусь я до вас! – крикнул Майло нам
вдогонку уже совсем без энтузиазма.
Тедди не мог не ответить ему неприличным жестом. Когда мы
забрались на насыпь, я обернулся: крупный мужчина в бейсбольной кепочке стоял с
собакой возле загородки и что-то продолжал кричать нам вслед. Внезапно я
почувствовал к нему что-то вроде жалости: он напоминал второгодника-переростка,
запертого по ошибке на школьной спортивной площадке, орущего, чтобы его
выпустили. Он поорал еще немного, а затем либо заткнулся, либо мы отошли уже
слишком далеко. Так или иначе, больше в тот день мы не видели ни Майло, ни его
Чоппера.
Глава 13
После довольно бурных восторгов (в которых, впрочем,
ощущалось некоторое смущение) по поводу того, как мы великолепно проучили Майло
Прессмана, я поведал об инциденте, происшедшем в магазинчике «Флорида». Вслед
за этим наступило продолжительное молчание: каждый из нас по-своему переживал
оба эпизода.
Я, к примеру, сделал вывод, что судьба предупреждала нас не напрасно
(помните историю с монетками), хоть все могло и обернуться гораздо хуже: не
хватало еще, чтобы мои предки, не успев потерять одного сына, были вынуждены
навещать второго в исправительной колонии. Их бы это окончательно убило… Ведь
Майло, не будь он таким тупым, мог запросто догадаться, что я действительно
перелез через загородку, тем самым нарушив право собственности, неважно,
частной или общественной. А раз так, он, вероятно, имел полное право не только
отвести меня в полицию, но и натравить своего пса-идиота, который, даже не
будучи тем монстром, каким его изображали, вполне мог изорвать мне в клочья не
только джинсы, но и кое-что еще. Все это показывало, что денек сегодня выдался
поистине несчастливым. Быть может, сам Господь предостерегал нас таким образом
от нашей затеи? В конце концов, что это за цель у нас – полюбоваться на
раздавленного поездом мальчишку?
Как бы то ни было, мы были в пути, и ни один из нас не
собирался возвращаться…
Мы уже почти добрались до моста через реку, когда Тедди
внезапно разрыдался. Именно разрыдался. Так это было неожиданно для нас и
настолько его слезы были горькими, словно внутри него лопнула некая туго
натянутая струна. Это было как гром среди ясного неба: только что он спокойно,
быть может, чуть задумчиво шагал рядом и вдруг медленно опустился на шпалы,
весь как-то сжался, закрыл ладонями то, что осталось у него от ушей, и принялся
рыдать, судорожно всхлипывая.
Мы остановились, пораженные. Это не были слезы боли, когда
тебя, к примеру, сбивают с ног во время игры или ты на полном ходу врезаешься
на велосипеде в столб. Точнее говоря, физической боли Тедди, безусловно, не
испытывал.
Слегка напуганные, мы на всякий случай отошли немного от
него и стали наблюдать за ним, не зная, что в таких случаях надо делать.
– Эй, дружище… – неуверенно произнес Верн. Мы с Крисом в
надежде посмотрели на него: обычно, «Эй, дружище!» было неплохим началом,
однако больше ничего Верн из себя выдавить не смог.
Тедди всем телом наклонился вперед и закрыл ладонями лицо,
словно правоверный магометанин во время молитвы. Нам, однако, было не до смеха…
Наконец, рыдания немножечко ослабли, и Крис приблизился к нему. Мне уже
приходилось отмечать, что Крис в нашей компании был самым крутым (может,
полагал я, и покруче Джейми Гэлланта), но он еще был и самым лучшим утешителем
и миротворцем. К таким делам он обладал просто потрясающими способностями.
Сколько раз мне доводилось наблюдать, как он подсаживался к абсолютно
незнакомому пацану с разбитыми коленками и начинал заговаривать ему зубы,
болтая о чем угодно -о скором приезде цирка или недавнем показе «Собаки
Баскервилей» по телевизору, пока малыш не забывал напрочь о своих ранах. Да, к
таким вещам у Криса был талант. Хотя, может, и для этого необходимо быть
крутым.
– Послушай, Тедди, – проговорил он, – какого дьявола ты
обращаешь внимание на то, что эта толстожопая скотина наплела про твоего отца?
Нет, ты подумай сам, подумай! От его слов что-нибудь изменилось? Хоть
что-нибудь? Тедди резко качнул головой. Не изменилось-то, конечно, ничего, но
слышать такое, то, о чем он, вероятно, думал сотни раз, чего он подсознательно
страшился более всего на свете… Нет, для Тедди это было ужасно.
– Что, разве твой отец не воевал в Нормандии? – продолжал
Крис, сжимая потные ладони Тедди. – Ведь воевал же, правда? – Тедди, все еще
рыдая, резко закивал. – А это жирное дерьмо? Он, думаешь, хоть раз в жизни
нюхал порох?
Тедди снова покачал головой.
– Что может знать он о твоем отце?
– Н-ничего, – всхлипнул Тедди, – и все-таки…
– Разве они с твоим отцом были приятелями?
– НЕТ! – воскликнул Тедди с каким-то ужасом и одновременно
со злостью. Сама эта мысль показалась ему кощунственной.
В правом ухе Тедди, сейчас не закрытом волосами, я заметил
кнопку слухового аппарата – предмет гораздо более привлекательный, нежели само
ухо. Надеюсь, вы поймете, о чем это я.
– Что бы там не произошло между тобой и твоим стариком, –
продолжал Крис спокойным, убедительным тоном, – это не касается абсолютно
никого, кроме вас двоих, а уж тем более этой грязной свиньи.
Тедди неуверенно кивнул. Боль немного утихла после таких
простых и в то же время поразительно наглядных доводов Криса. Надо будет все
это обдумать («Отродье психопата!?», – пронеслось у него в голове), но только
позже, не сейчас… У него будет время – долгими бессонными ночами.
Крис потряс его за плечо:
– Он же дразнил тебя, ты что – не понял? Хотел тебя выманить
за загородку, а ты, чудило, рад стараться. Ни черта он о твоем старике не
знает, кроме, может, сплетен, прихваченных в пивнушке. Да он просто козел,
Тедди, обыкновенный вонючий козел. Выброси из головы, что он тебе наплел,
договорились? Ну вот, молодец.
Рыдания отпустили Тедди. Он достал платок, вытер
покрасневшие глаза и сел на корточки.
– Вот, я уже в порядке, – проговорил он, прежде всего
стараясь убедить в этом самого себя. – Да, все нормально… – Он поднялся,
нацепил на нос очки (прикрыл наготу лица, подумал я) и, вымучено засмеявшись,
побренчал пальцами по губам. – Ну, вот, разнюнилась деточка, да? Так вы
подумали?
– Ну нет, дружище, – нетвердо возразил Верн, – если б
какой-то подонок принялся оскорблять моего отца…
– Ты бы выпустил из него кишки! – докончил фразу Тедди. –
Так, да? Правильно я говорю, Крис?
– Правильно, – Крис хлопнул Тедди по плечу. – Когда-нибудь
ты так и сделаешь, но не сейчас.
– А ты, Горди, как считаешь?
– Абсолютно верно, – заявил я, в душе же недоумевая такой
чувствительности Тедди по отношению к отцу, который чуть его не убил, в то
время как мне на моего старика было в общем-то наплевать, хоть он ни разу в
жизни и пальцем меня не тронул, за исключением одного случая, когда я в три
года достал из ванной синьку и принялся ее поедать.
