– Поверит, если ему об этом скажет Мирцелла, – твердо сказала принцесса.
– Вечно она лгать не будет, – фыркнула Обара, – рано или поздно проговорится. Если сир Бейлон вернется с этой историей в Королевскую Гавань, ударят барабаны и потечет кровь. Его ни в коем случае нельзя отпускать.
– Если мы убьем его, то придется перебить весь их отряд, – вздохнула Тиена, – в том числе и красивых юных оруженосцев. Нехорошо как-то.
Принц Доран зажмурился на мгновение. Его ноги дрожали под одеялом.
– Не будь вы дочерьми моего брата, я отправил бы вас обратно в тюрьму и держал бы там до седых волос. Вместо этого вы поедете в Водные Сады с нами. Авось научитесь кое-чему, если ума хватит.
– Что такого поучительного в голых детишках?
– В них-то и суть. Я не все рассказал сиру Бейлону. Дейенерис, глядя, как они плещутся, поняла, что не может отличить высокородных детей от простых. Голенькие – все они просто дети: невинные, беззащитные, нуждающиеся в любви и опеке. «Помни об этом всегда», – сказала она своему сыну и наследнику. Те же слова сказала мне моя мать, когда я подрос и покинул пруды. Копья созвать нетрудно, но расплатятся за все дети. Мудрый правитель должен помнить о них и не начинать войн, которые не надеется выиграть.
Я не слеп, не глух и знаю, что вы обо мне думаете. Ваш отец знал меня лучше. Оберин был змеем, опасным созданием, на которое никто не смел наступить, а я был травой. Мягкой шелковистой травкой, что колеблется на ветру. Ее никто не боится, но именно в траве змей прячется перед тем, как напасть. Мы с ним были гораздо ближе, чем вы полагаете. Теперь его нет, и я спрашиваю: способны ли дочери моего брата заменить мне его?
Хотах переводил взгляд с одной на другую. Обара, точно из вареной кожи склепанная, близко посаженные сердитые глазки и бурые волосы. Томная Нимерия с оливковой кожей и черной косой, перевитой проволокой красного золота. Женщина-ребенок Тиена, белокурая голубоглазая хохотушка.
Она и ответила за всех трех:
– Нет ничего проще, дядя. Поручи нам что-нибудь, все равно что, и увидишь, что большей верности и покорности ни один принц пожелать не может.
– Рад слышать, но слова – это ветер. Вы мои племянницы, я люблю вас, однако опыт подсказывает, что доверять вам нельзя. Вам придется дать клятву. Клянетесь ли вы служить мне и выполнять все, что я прикажу?
– Если это необходимо, – сказала Ним.
– Да. Клянитесь могилой отца.
– Не будь ты моим дядей… – помрачнела Обара.
– Я твой дядя и принц. Клянись или выйди вон.
– Клянусь могилой отца, – сказала Тиена.
– Клянусь именем Оберина Мартелла, – сказала Ним. – Именем Красного Змея Дорна, настоящего мужчины в отличие от тебя.
– Я тоже, – сказала Обара. – Клянусь. Именем отца.
Принцу, на взгляд Хотаха, чуть-чуть полегчало.
– Скажи им, отец, – произнесла Арианна, взяв протянутую ей отцовскую руку.
Принц испустил долгий прерывистый вздох.
– У Дорна есть еще друзья при дворе. Они сообщают нам о том, чего мы знать не должны. Приглашение Серсеи – всего лишь хитрость. Тристан до Королевской Гавани не доедет. Где-то на Королевском тракте отряд сира Бейлона атакуют разбойники, и мой сын умрет. Меня самого приглашают только затем, чтобы я увидел это нападение своими глазами и не мог упрекнуть королеву ни в чем. Разбойники будут кричать «полумуж», и сир Бейлон, возможно, заметит среди них Беса.
Арео Хотах ошибался, думая, что песчаных змеек ничем не проймешь.
– Да спасут нас Семеро, – прошептала Тиена. – Что им сделал Тристан?
– Эта женщина, должно быть, свихнулась! – рявкнула Обара. – Детей убивать!
– Чудовищно, – молвила Ним. – Не могу поверить, что рыцарь Королевской Гвардии может быть способен на нечто подобное.
– Они дали присягу повиноваться, как и мой капитан, – сказал принц. – Я тоже сомневался, но все вы видели, как засуетился сир Бейлон, когда я предложил ехать морем. Морское путешествие разрушило бы весь план королевы.
– Верни мне копье, дядя, – попросила Обара. – Серсея прислала нам одну голову, мы отошлем ей много.
Принц вскинул руку с темными и крупными, как вишни, костяшками.
– Сир Бейлон – мой гость, отведавший моего хлеба-соли. Я не причиню ему зла. Мы съездим в Водные Сады, где он выслушает Мирцеллу и пошлет ворона к своей королеве. Девочка попросит его предать смерти изувечившего ее человека, и Сванн, если он таков, как мне думается, ей не откажет. Ты, Обара, проводишь его к Горному Приюту. Время открыто выступить против Железного Трона еще не пришло, и Мирцеллу придется-таки вернуть матери, но вместо меня с ней поедет Нимерия. Ланнистерам это придется по вкусу не более, чем приезд Оберина, однако возразить они не посмеют. Нам нужен голос в их совете, ухо при их дворе. Будь осторожна: Королевская Гавань – настоящее змеиное гнездо.
– Я люблю змей, дядя, – улыбнулась Ним, а Тиена спросила:
– Что ты прикажешь мне?
– Твоя мать была септой – Оберин говорил, что она читала тебе Семиконечную Звезду еще в колыбели. Ты тоже отправишься в Королевскую Гавань, только на другой холм. Звезды и Мечи возрождены вновь, и новый верховный септон не пляшет под дудку Серсеи, как плясали его предшественники. Постарайся сблизиться с ним.
– Почему бы и нет? Белое мне к лицу. Я в нем так непорочна…
– Вот и славно. – Принц помолчал. – Если здесь… кое-что случится, я пришлю весть каждой из вас. В игре престолов все меняется быстро.
– Знаю, вы не подведете нас, сестры. – Арианна обошла песчаных змеек, целуя каждую в губы. – Свирепая Обара, родная Нимерия, милая Тиена, я всех вас люблю. Пусть светит вам солнце Дорна.
– Непреклонные, несгибаемые, несдающиеся, – хором ответили змейки.
Когда они ушли, принцесса Арианна осталась; Хотах, разумеется, тоже.
– Истые дочери своего отца, – сказал принц.
– Оберины с титьками, – улыбнулась принцесса, и Доран засмеялся. Хотах уж и забыл, как звучит его смех.
– Все-таки в Королевскую Гавань следует ехать мне, а не леди Ним, – сказала Арианна.
– Слишком опасно. Ты моя наследница, будущее Дорна. Твое место рядом со мной. Скоро я и тебе кое-что поручу.
– Есть ли новости относительно того… самого главного?
– Из Лисса, – многозначительно улыбнулся принц. – Туда зашел большой флот, чтобы пополнить запасы пресной воды. В основном волантинские корабли, и ни слова, кто они и куда направляются. Слонов, говорят, везут.
– А драконов?
– Слышно только о слонах, но молодого дракона в трюме когга спрятать нетрудно. На море Дейенерис уязвимей всего. На ее месте я скрывал бы свои намерения как можно дольше и причалил к Королевской Гавани неожиданно.
