— Мсье Дидье? — раздался чей-то голос. — Вам пора на рентген.
— Дорогая... — страстно произнес Филипп.
— Я подожду тебя здесь, — сказала девушка.
— Пообещай, что не уйдешь.
По щекам Келли потекли слезы.
— Разве я смогу от тебя уйти?
Как только Филиппа увезли, Келли решила сообщить об аварии его родителям и Марселю.
По дороге к администратору, откуда можно было позвонить, она услышала истеричные крики какой-то женщины, зовущей Филиппа. Келли замерла на месте.
— Успокойтесь, мадемуазель Буато, — говорил доктор. — Мсье Дидье придет к вам, как только вернется с рентгена.
— Мне нужно видеть его. Я люблю его. Он — отец моего ребенка. У нас родится сын. Поклянитесь, что с ним все в порядке!
— Вам нельзя волноваться, это повредит вам и ребенку. У вас очень высокое кровяное давление.
— Это я виновата в том, что мы попали в аварию. Он уже однажды спасал мне жизнь. Если с Филиппом что-то случится, я не выживу.
— Мадемуазель, помните о ребенке. Подумайте, сколько радости вам принесет малыш. Мы позвонили вашей матери, и она скоро приедет.
— Нет! Кроме Филиппа мне никто не нужен! Пусть он придет. Вы не понимаете. Он — моя жизнь!
Келли чувствовала себя так, будто все в этом мире для нее уже закончилось.
— Мадам, вы, кажется, нездоровы, — медбрат коснулся плеча Келли. — Хотите прилечь?
— Н-нет. Со мной все в порядке.
— Давайте я отведу вас в приемный покой, где вы сможете присесть.
— Спасибо, — сказала Келли.
Медбрат довел девушку до приемного покоя, усадил на стул и по ее просьбе отправился звонить секретарю Филиппа, а также его родителям, чтобы сообщить об аварии.
Как только медбрат ушел, Келли поднялась на ноги и подошла к администратору с просьбой вызвать ей такси.
Вернувшись домой, Келли прошла в кабинет Филиппа, присела за его рабочий стол и принялась писать:
Мой дорогой супруг.
Я всегда буду любить тебя, но теперь между нами стоит Иветти. Мы поженились месяц назад, а она уже восемь месяцев вынашивает твоего ребенка.
Я слышала, как она разговаривала с доктором, умоляла, чтобы тебя позвали к ней. Она беременна от тебя, в этом нет сомнений. Иветти нуждается в помощи и поддержке. Я знаю, что ты человек ответственный, и не оставишь ее. Я уезжаю в Вашингтон, где начну бракоразводный процесс. Скоро ты станешь свободным мужчиной и сможешь жениться на матери своего ребенка.
Я прошу у тебя только одного: позаботься об Иветти и своем сыне. Из тебя получится лучший из отцов.
Любящая тебя Келли.
Сняв обручальное кольцо, Келли положила его на записку, вызвала такси, переоделась, собрала вещи и отправилась в аэропорт. По дороге у нее звонил сотовый телефон, однако она намеренно не отвечала на звонки.
— Келли? — седовласый дед Келли заглянул в кухню ресторана. — Тебе звонят!
— Я занята, дедуль, — сказала она.
— Это Клаудин, — старик подошел к столу, где Келли готовила салаты. — То, что ты уже неделю не отвечаешь на звонки Филиппа, с тех самых пор, как приехала сюда, еще можно понять. Но нехорошо игнорировать его ни в чем не повинную сестру. Я подменю тебя, а ты поднимись наверх и поговори из кабинета.
Келли глубоко вздохнула и направилась в кабинет. Дед Келли, Джеймс Мэдсен, был без ума от Клаудин, которая около месяца жила в его доме во время каникул. Она была истинной Дидье: карие глаза, черные волосы, умная, изысканная, обворожительная.
Дед любил разговаривать с ней на ломаном французском языке, и очень расстроился тому, что брак Келли и Филиппа распался. Мать Келли также очень переживала по поводу несбывшихся мечтаний своей дочери.
Келли взяла трубку дрожащей рукой.
— Привет, Клаудин.
— Наконец-то я до тебя дозвонилась!
— Извини, мы давно не виделись, — Келли с трудом могла сглотнуть, не говоря уже о том, чтобы разговаривать.
— Не извиняйся, дорогая. Я люблю Филиппа, и меня сводит с ума тот факт, что вы расстались.
— К-как он? — спросила она.
— Физически он выздоравливает. Ушиб на локте почти прошел, а вот колено нужно оперировать. Пока ходит с костылями. Брат хочет повидать тебя. Он очень переживает по поводу твоего отъезда.
По лицу Келли потекли слезы.
— Это он попросил тебя позвонить мне?
— Нет, он ни с кем ни о чем не разговаривает. Я молюсь, чтобы ты переменила свое решение.
— Хотела бы я это сделать, — Келли вздохнула. — Однако развод неизбежен. Теперь у него есть моральное обязательство перед той женщиной.
— Мой брат сможет быть идеальным отцом и не женясь на ней!
— Краткие визиты отца не заменят ребенку полноценной семьи. К тому же Иветти обожает его.
— Это неважно. Он слишком сильно любит тебя, поэтому не женится ни на ком другом.
— А ты на моем месте стала бы лишать его возможности обрести семью с той, которая любит его и ждет от него ребенка?
— Я не могу ответить на этот вопрос, так как не знаю, что такое расти без отца. Вероятно то, что тебя растила только мать, причинило тебе намного более серьезную душевную травму, нежели я думала.
— Я слышала еще в клинике, как сильно страдает Иветти. Именно тогда я приняла решение.
— А как же ты и твоя любовь к моему брату? Надеюсь, что ты однажды передумаешь. Жаль, что Филипп не сможет тебя разлюбить. Ты уже была у своего адвоката?
Келли вздохнула.
— Да, Филипп получит документы о разводе на следующей неделе.
— Это убьет его. Я говорю так потому, что знаю своего брата. Развод не заставит его жениться на Иветти. Он любит именно тебя. Вся наша семья любит тебя.
— Я тоже всех вас люблю, — голос Келли дрожал. — Однако теперь для Филиппа на первом плане должны быть Иветти и ее ребенок.
— Ему не нужна другая жена.
— Он изменит свое мнение, как только увидит своего ребенка... Извини, я даже не спросила, как у тебя дела с Жюлем?
— Никак. В отличие от моего брата, Жюль — отменный плейбой, который никогда не остепенится. Он слишком красив и богат, я не доверяю ему. Однажды я наскучу ему, поэтому решила бросить его первой. К сожалению, никто не сравнится с Филиппом. Позвони мне как-нибудь, я не хочу терять друзей.
— Я позвоню тебе, клянусь.
Попрощавшись, Келли положила телефонную трубку и расплакалась.
Не в силах справиться с душевной болью, она вбежала в свою комнату и упала на кровать.
