Не успело кольцо коснуться поверхности комода – руки Домино уже обхватили голову сенатора: одна сверху удерживала затылок, другая под подбородок. Она с силой и резко начала сворачивать ему голову. Еще пара дюймов, и все будет кончено. Но Домино нужно было кое-то передать ему.
– Не можете играть по правилам, сенатор, вообще не ввязывайтесь!
Она готова была вот-вот его прикончить, как вдруг в дверь постучали, и женский голос сказал:
– Терренс? Ничего, что я отрываю? Это очень важно.
Домино немного отпустила, заломив ему шею, пока не увидела отчаяние в его глазах.
– Скажи ей, что не сейчас, – тихо произнесла она.
– Не сейчас, Мария, – отозвался сенатор.
К огромному удивлению Домино, ручка все же повернулась, и дверь открылась.
Остальное произошло за считанные мгновения.
Домино действовала рефлекторно, как ее учили, не раздумывая. Направилась к двери, на ходу вынимая из-под платья револьвер, который был пристегнут к бедру под самой задницей. Подняла его, становясь в позицию, прежде чем дверь до конца открылась. Левой рукой обхватила сенатора за шею.
– Джеки! – завопил он, увидев в руке Домино оружие, – У нее ствол!
У женщины, которая вошла, тоже был пистолет, и она выстрелила без колебаний. Но у Домино была реакция лучше – она пошла вперед, на противницу, прикрываясь своей жертвой, как живым щитом. Пуля вошла ему аккурат в грудь. Домино отшвырнула тело в сторону и выпорхнула в окно, растворяясь в ночи.
ЭПИЛОГ
Валетта, Мальта семь месяцев спустя
Лука стащила латексные перчатки и потянулась, выгибаясь, чтобы размять затекшую спину. Ей всегда было немного грустно заканчивать реставрацию таких объектов, как этот, несмотря на огромное счастье видеть работу художника в ее первозданном великолепии, и знать, что именно ты вернула ее к жизни. Но, как только она прекратила работу, почувствовалась промозглая прохлада январского утра, пробравшаяся в собор, и мучающая Луку, несмотря на то, что та предусмотрительно надела пару дополнительных кофточек. Поэтому Лука оторвалась от счастливого наблюдения результатов своей кропотливой работы ради горячего кофе в каком-нибудь теплом месте.
Она собрала свои инструменты и уже спустилась по лесам до середины, когда ее сзади позвали – достаточно отчетливо, чтобы она услышала, но и не слишком громко, чтобы отвлечь священников от подготовки к утренней службе.
– Между прочим, я терпеть не могу, когда ты вот так линяешь из постели. Я могла пойти с тобой, составить тебе компанию!
Продолжая спускаться, Лука обернулась через плечо. Проведенные вместе полгода не сказались на том, с каким трепетом она всегда встречала взгляд Хэйли. Ласковые карие глаза светились любовью, ямочки на щеках обрамляли кривую усмешку, которая значила, что сейчас Хэйли вспоминает страсти, кипевшие прошлой ночью в их постели.
В паре метров от пола Лука отпустила руки и легко приземлилась перед Хэйли.
– Не хотела тебя так рано будить. Духу не хватило.
– Недурно сказано, пойдет под протокол. Но ты же знаешь, что нечего чувствовать себя виноватой, когда меня рано поднимаешь. Когда дело касается того, чтобы провести время с тобой, мне не важно, во сколько я легла, и как рано встала.
– Так точно, мэм! – улыбнулась Лука, поставив на пол сумку с инструментами и раскрыв объятья навстречу Хэйли.
Хэйли подошла к ней и крепко обняла. Потом подняла голову, взглянула на потолок, рассматривая работу Луки.
– Это потрясающе. Дух захватывает. Ты закончила?
– Только что, – кивнула Лука, и тоже подняла голову, – Всегда немного грустно, когда заканчиваешь работу над такой вещью.
Она вздохнула и посмотрела на Хэйли.
– Но в этот раз не настолько, потому что у меня чувство, что меня ждет еще что-то захватывающее.
Хэйли прильнула к ней всем телом.
– Ага, Тибет. Дождаться не могу, – протянула она.
– Я боюсь, тебе еще на месяц отгул уже не дадут? – спросила она, – Посмотрели бы еще Азию. Какое-то время провели бы в Китае или в Индии. Где захочешь.
У Луки в кармане завибрировал мобильный.
– Прости – телефон.
Хэйли отпустила ее, и Лука взглянула на дисплей. Номер с европейским кодом. Лука удивилась, но трубку сняла.
– Алло, – сказала она осторожно.
– Ну и не дрянь ли это – отдавать долги, особенно, когда какая-то дрянь звонит тебе, чтобы их скорее вернуть? – это была Мишель.
– Попала в передрягу, тебя нужно выручить? Опять тебя взяли за превышение скорости света?
– Это в планах на следующую неделю. Ты еще на Мальте?
– Ага, и вот, на Тибет собираюсь, – ответила она, улыбаясь Хэйли.
– Неужели, Тибет не подождет? Мне твоя помощь нужна. Срочно.
– Работа?
– Да уж точно, что не чертовы развлечения, – Мишель сказала ей адрес.
– Ты в беде?
– Да тут со всех сторон сплошная беда. Как скоро сможешь сюда добраться?
– Секундочку, – она прикрыла микрофон мобильного пальцем и с виноватым взглядом посмотрела на Хэйли. Та в ответ только вздохнула и кивнула, пожав плечами.
– Через несколько часов буду на месте. Позвоню тебе на этот номер, как окажусь там.
– Кстати, ты, наверное, думаешь, что я эгоцентричная, наглая, и вообще, сплошная головная боль?
– Нет, нет, да, – Луке оставалось только удивляться тому, где ее подруга могла найти опасные приключения, – С чего бы это?
– Да меня тут обвиняют кое в чем. Они, похоже, сами не понимают, о чем говорят.
– Уж точно.
– Ладно, увидимся, как бы там ни было, – сказала Мишель и повесила трубку.
Лука взяла Хэйли за руку, и они вышли из собора.
– Надолго уезжаешь?
– Пока не знаю. Но тебе лучше лететь обратно в Штаты.
Когда они уже были снаружи, стояли на ступеньках, Хэйли остановилась и пристально, с беспокойством, посмотрела на Луку. Она взяла ее ладони в свои. Когда она, наконец, заговорила, нежный голос был едва различим:
– Но ты ведь вернешься? Лука поцеловала ее.
– Даже лучше. Я вернусь… домой.
