Рафи приковал велосипед к решетке моста и, прежде, чем подняться по ступеням к двери Ганса Гофмана, пригладил волосы. Человек, открывший ему, был гораздо старше, чем Рафи предполагал. Гофману было за восемьдесят, в таком возрасте большинство уже уходит со службы. Но, несмотря на внешность, выдававшую годы, представитель графини было энергичен, и, очевидно, сохранил ясный рассудок. Он вел себя как человек гораздо моложе своих восьмидесяти.
— Спасибо, что пришли, — сказал старик, и повел Рафи через холл мимо стола секретаря, в хорошо обставленный офис. — Я надеюсь, у вас для нас есть новости.
— Пока никакого подтверждения, — сказал Рафи, присаживаясь на обтянутый кожей стул напротив рабочего стола адвоката. — Не похоже, чтобы ваш бриллиант был Голубой Звездой, но на то, чтобы разобраться с этой тайной уйдет еще какое-то время. И в это время нам лучше не распространяться о камне. Я уверен, что Вам бы не хотелось политических проблем между нашими странами.
— Я понимаю, — сказал Гофман, подтверждая ожидания Рафи.
Когда имеешь дело с голландцами, можешь рассчитывать на то, что они отдают себе отчет о деликатности межкультурной коммуникации. Поэтому с ними легко иметь дело. Или манипулировать ими.
— Теперь, с вашего позволения, мне бы очень помогла любая информация о том, откуда алмаз у графини.
Гофман повернулся в кресле, теперь он был в профиль, смотрел в окно, с видом на канал.
— Она получила его в наследство от отца. Граф Ян ван дер Ягт был полковником ВВС во Вторую мировую.
Гофман выдержал долгую паузу, занятый своими мыслями.
— Он получил его от немецкого лейтенанта, которого сдал британским властям.
— Вы знаете, как звали того нациста? — спросил Рафи.
— А почему это так важно?
— Потому что я собираюсь лично заняться изучением происхождения этого камня. Если нам придется, в конце концов, доказать, что настоящий алмаз у афганского народа, нам нужно будет представить историю второго камня.
— Понимаю, — Гофман устало повернулся к профессору, — В таком случае, я не могу остановить вас?
— А зачем вам это нужно? — возразил Рафи. — Я думаю, нам обоим было бы полезно докопаться до того, с чего все началось. Вы ведь хотите спокойно продать бриллиант, не так ли?
— Графиня нуждается в деньгах, это правда. Но мы не знаем, будет ли она претендовать на это сокровище, понимаете? А я не хотел бы дискредитировать ее отца… он был моим другом.
— Я боюсь, что не понимаю, о чем вы.
— Граф ван дер Ягт делал все, чтобы выжить в то ужасное время, — сказал Гофман. — А во время войны мы делаем такое, о чем потом жалеем.
Рафи посмотрел на адвоката с сожалением.
— О, я постараюсь в своих поисках быть очень осторожным.
— Благодарю вас. И не могли бы вы передать мне всю информацию, которую найдете о… том нацисте? — Гофман сделал предупреждающий жест рукой. — Я не хотел бы чтобы мисс ван дер Ягт была втянута во все это.
— Конечно. Я учту ваши пожелания.
— Того немца звали Герт Вольф, — проговорил Гофман. — Он был гестаповцем, и был привлечен по Нюрнбергскому процессу. Насколько я знаю, он получил бриллиант от одного богатого еврея, которого отправил в Освенцим. Волг казнили. А того, у кого он украл бриллиант, скорее всего, нет в живых, царствие ему небесное.
— Да, ужасное было время. — Рафи поднялся со стула и протянул адвокату руку. — Благодарю вас за откровенность, господин Гофман. Я буду на связи.
Глава четвертая
Венеция, Италия
Восьмое февраля, пятница
На частном самолете ОЭН Аллегро и Ночной Ястреб собрались из Берна в Венецию за час двадцать. Со своим человеком в городе они встретились на темной тихой улице подальше от центра. Карнавал был в самом разгаре, и вдалеке слышались крики и смех гуляющих, наводнивших улицы и каналы. И хотя в этом месте вероятность того, что их увидят или подслушают, была очень невелика, они все же говорили на ходу. Ночной Ястреб шел справа от Аллегро, а человек, которого они должны были встретить, слева. Он напоминал ей Дилберта, словно сошедшего со страниц комикса, смешной умник в очках. Пока шло обсуждение, она почти постоянно молчала, внимательно вслушиваясь в каждое слово.
— Здесь материалы, которые мы собрали по семье ван дер Ягтов, — Аллегро протянули тоненькую папку. — Это немного, но пока будет достаточно. «Скала» — кодовое имя графини. Операция получила название «Пропасть».
Открыв папку. Аллегро сбавила шаг. Ничего особенного, самые обычные данные, и все не слишком подробно, как в иных случаях. Аллегро быстро просмотрела первую страницу.
Кристин Мари-Луиза ван дер Ягт
Возраст: 38
Рост: 170 см
Волосы светлые
Глаза голубые
Профессия: веб-дизайнер.
Ниже были сведения об образовании и работе, о родителях и прочее.
— А если камень не здесь, не в Венеции? — Аллегро взглянула на своего собеседника. — Тут, насколько я вижу, нет…
Перевернув страницу, она замерла на месте.
— «Тут нет» чего? — спросил Ночной Ястреб. Когда он продолжила, не отрываясь, смотреть на вторую страницу, потряс ее за плечо. — Алло-о-о, есть кто-нибудь дома?
— Нет доказательств, что это она, — с раздражением бросила Аллегро.
Ночной Ястреб наклонился посмотреть на фотографию графини. Четыре на шесть, цветное фото, вполне годилось для рекламы модельного агентства или какой-нибудь косметической фирмы. Кристин ван дер Ягт улыбалась красиво и загадочно. У нее была безупречная кожа, пшеничного цвета волосы до плеч, сияющие на солнце. Он была сногсшибательна.
— Да, вкусная штучка. Можно мне забрать карточку, когда все закончим? — Ночной Ястреб попытался вырвать у Аллегро папку, но она шлепнула его по руке.
— Цыц, Фидо! Это тебе не порно-разворот. И, вообще, если уж кто-то потом и заберет фотографию, то это буду я.
Их информатор демонстративно прочистил горло.
— Давайте вернемся к вопросу.
Аллегро нехотя оторвала взгляд от фотографии.
— Итак, — подвела она итог, когда они снова пошли, — Мы должны проникнуть в особняк этой женщины, затерявшись среди гостей, найти этот сейф, скорее всего, в подвале, пробраться туда, надеясь, что бриллиант на миллион долларов внутри… И вынести его. И ничто в этом гениальном плане не вопиет «сомнительно, сомнительно, сомнительно»?
Не обращая внимания на ее сарказм, мистер-копия Дилберта любезно ответил:
— Мы не располагаем сейчас такой роскошью, как время на подробное планирование. И, хотя шанс на то, что бриллиант там, ничтожно мал, все же виллу нужно обыскать. Уже завтра, там будут новые жильцы, их агенты, грузчики, монтажники и т. д. Сегодня ночью пройдет прощальная вечеринка — до свидания, папин особняк и деньги, а это значит, что все, что есть ценного в доме, вместе со Скалой завтра уедет.
