Посвящается всем участникам эксперимента «Туман» – и его
двадцатилетию.
А. Б.
Конечно, дело не в том, что «что-то такое есть». Просто
наука еще не дошла и не раскрыла. Я сам, когда думаю об этом, начинаю
обвинять себя чуть ли не в мистике. Но не будем приклеивать ярлыки. Это в конце
концов проще всего. Давайте лучше припомним собственные ощущения. Например, на
фронте.
С. Гансовский. «Новая сигнальная».
Предисловие
Эта книга складывалась двадцать шесть лет – именно столько
времени прошло с тех пор, как я услышал первый рассказ из всех в нее вошедших.
При старой власти, когда в СССР (а уж тем более в славной летописи Великой
Отечественной) не было никаких таких загадочных, необъяснимых, необычайных
явлений, нечего было и думать не то чтобы издать подобную книгу, но хотя бы о
ней заикнуться. В те времена единственным примером высочайше допущенной к
печатному распространению мистики был «Коммунистический манифест» с его
незабвенной первой фразой: «Призрак бродит по Европе…» Кто бы рискнул предавать
гласности воспоминания не о том, как стреляли из «Максима» и поджигали танки
горючей смесью – об удивительном, о странных, диковинных, непонятных случаях,
напрочь противоречивших научному коммунизму и диалектическому материализму…
Потом… Потом, как ни странно, показалось еще труднее. Именно
потому, что все всем стало можно, испарилась цензура, и маятник качнулся в
другую сторону. Легионы черных, белых, серых, в полосочку и крапинку магов
бойко рубили «капусту», отвораживая и привораживая, грозя воскресить мумии
фараонов; бурный поток публикаций о всевозможной чертовщине, НЛО и
изнасилованных марсианами гимназистках выхлестнул за рубежи здравого смысла,
правдоподобия и прикладной психиатрии…
Ну что же, бурный поток, похоже, схлынул. Люди, в общем,
научились отличать скверно придуманную халтуру от описания по-настоящему
любопытных фактов, свидетельствующих, по крайней мере, об одном: мир наш еще не
познан до конца, он гораздо сложнее и загадочнее, чем принято думать.
Истина, как давно успели усвоить Малдер и Скалли, где-то
рядом. Точнее, как истине и положено, где-то посередине.
Именно посередине, меж фанатичной верой в любой бред,
выдаваемый за подлинные рассказы о необычайном, и скептицизмом твердокаменных
материалистов, отрицающих всякие проявления «мира иного», я и попытался пройти,
составляя эту книгу. Я не хочу сказать, будто безоговорочно верю, что все мне
рассказанное происходило когда-то в действительности. И не хочу сказать, что –
не верю. Есть многое на свете, друг Горацио… Истина – где-то посередине… Короче
говоря, я попросту допускаю: что-то из рассказанного самыми разными людьми
могло когда-то и случиться на самом деле.
Признаюсь по совести: критерий при отборе был один –
личность рассказчика. Иногда бывало, что история выглядела правдоподобнейше, но
я не мог отделаться от убеждения, что имею дело с изощренным розыгрышем,
преподнесенным доверительным тоном с честнейшим видом. Народец наш на такие
розыгрыши мастак, независимо от уровня образования и наличия диплома – стоит
вспомнить шукшинского Броньку Пупкова (или его как-то по-другому у Шукшина
звали?) с его «покушением на Гитлера». Я и сам не без греха: года три, а то и
четыре по серьезным и солидным «уфологическим бюллетеням» гулял
«достовернейший» случай о встрече в глухой тайге стройбатовского майора с
экипажем НЛО, который я сам же и сочинил и шутки ради запустил в обращение, не
подозревая о последствиях. А впрочем, шутник (я его хорошо знаю),
который и пустил первым в обиход слушок, что Сталин-де – сын Пржевальского, хотел
просто-напросто посмеяться, но представления не имел, что демократы в начале
перестройки примут все это всерьез и начнут использовать к вящему поношению
Сталина…
Так вот, с моими информаторами бывало и по-другому.
Доверительно рассказанная история на первый взгляд выглядела фантазией,
розыгрышем, беззастенчивым враньем – но было нечто в том, как мне ее человек
рассказывал, какими были глаза собеседника, как он держался, произносил слова,
подыскивал фразы, смотрел куда-то сквозь меня в прошлое, вновь переживая то, что
однажды потрясло…
В общем, собирая эту книгу, я шел не от изложенного факта, а
от рассказчика и того впечатления, которое он произвел. Если кому-то покажется,
что это неправильный метод, пусть сделает лучше – со своим массивом информации.
Лично я работал с тем, что казалось мне правдой, так, как считал нужным.
Я никого не призываю верить, что все изложенное в этой книге
когда-то происходило в действительности. Я просто-напросто добросовестно
изложил то, что слышал на протяжении многих лет, ничего не добавляя от себя,
разве что временами пытаясь восстановить стиль изложения от первого лица.
Следует предупредить: в полном соответствии с пожеланиями рассказчиков все до
единого имена, все до единой фамилии вымышлены. Место действия реальности
всегда соответствует, но умышленно лишено точных географических привязок:
Венгрия, Белоруссия, где-то в Киргизии, западнее Вислы… Так уж, повторяю, было
обещано рассказчикам. Что характерно: ни один из них (а последняя беседа
состоялась всего три года назад) не жаждал ни публичности, ни денег. Это,
кстати, было еще одним критерием отбора, я с порога отметал предложения типа:
«Вот я вам сейчас та-акое расскажу, вы пропечатаете в книжке, а денежки –
пополам…» Когда предложение формулируется именно так, жди сказку. Правду большей
частью рассказывают, не желая на этом заработать ни копейки.
Добросовестно пересказав истории людей, однажды
столкнувшихся с чем-то необычайным, я позволил себе в некоторых случаях дать
комментарии, а заодно завершил парой-тройкой историй, приключившихся со мной
самим. И уж тут-то ничего не придумано, все так и было…
А впрочем, то же самое говорили все мои собеседники. Им я
полагаю, виднее, чем критику-материалисту.
Существует еще такая упрямая штука, как теория вероятности и
все сопутствующие разработки, данной теорией порожденные. Так вот, по теории
вероятности в этой книге просто обязана быть некая доля правды.
Лично мне хочется верить, что все правда, от начала и до
конца. Но, откровенно признаюсь, не всегда хватает смелости, потому что иногда
не верится даже тому, что произошло с тобой самим – в реальности, при здравом
уме и трезвой памяти, при полном рассудке. Возможно, кто-то меня поймет. Тот,
кто подобное пережил сам.
Каюсь, у меня совершенно нет времени отвечать на письма
читателей – не только незнакомых, но порой и давних знакомцев. Работы выше
головы, простите. Ответы ищите в моих книгах.
Так вот, эта, последняя – еще и ответ на парочку недавних
писем. Простите, так получилось. И времени нет, и не хочется.
Могу вас заверить, я не забыл за эти двадцать лет ни о
печальной памяти эксперимента «Туман», ни о его подробностях.
Я просто-напросто так и не набрался смелости изложить эту историю на
бумаге, честное слово. Иногда мне хочется, чтобы ее никогда не было. Иногда я
пытаюсь себя уверить, что ее не случалось вообще, хотя это, конечно же, смешно
и глупо.
