— Расскажи им то, что ты рассказывала мне, — велела она. — Остальное я беру на себя.
Бланш подняла голову и, еще раз всхлипнув, заговорила:
— Это началось в тот день, когда я ждала Керсти в ее покоях. Меня заинтересовали серебряные фигурки, я принялась их разглядывать и обнаружила, что у них откручиваются головы. И… О, это ужасно Арран, вы знаете, что раньше у меня была одна маленькая слабость, которую я в конце концов поборола.
— Вы имеете в виду вашу привычку воровством добывать деньги на азартные игры? — спросил Арран, и его прямота покоробила Макса.
Бланш Бастибл снова уткнулась лицом в юбку.
К удивлению Макса, его прабабушка уложила голову расстроенной компаньонки себе на колени, потом взяла серебряных фрейлин, раскрутила их и извлекла из каждой фигурки по бриллианту.
— А теперь, — объявила старуха, — если вы трое воздержитесь от комментариев, я объясню вам, почему фигурки оказались у Бланш, и расскажу историю доски парчизи. Эту историю мне поведала много лет назад моя дорогая Элла.
— Так вы в курсе? — изумился Макс.
Вдова со вздохом закатила глаза. Струан, схватив сына за руку, сказал:
— Мы внимательно слушаем.
— Как ты знаешь. Макс, Элла принесла игру парчизи из того жуткого лондонского дома, где ее нашел Струан. Это был подарок от его обитательниц. Они желали Элле счастья и преподнесли ей… кое-какие безделушки, чтобы она продала их, если когда-нибудь понадобятся деньги. Но с тех пор Элла не испытывала нужды в деньгах и предпочла сохранить драгоценности.
— Она мне об этом не рассказывала, — проворчал Струан.
Вдова улыбнулась.
— У каждого есть свои секреты. Впрочем, мне Элла рассказывала все. Так вот, Бланш взяла эти фигурки… по чистой случайности. Она уже охладела к таким низменным забавам, как азартные игры, но ее приводят в восторг красивые вещи — так же как и меня. Она просто хотела не спеша полюбоваться бриллиантами, и я ее прекрасно понимаю. Но Бланш никому не сказала о своих намерениях, и в этом ее ошибка.
— Вам никогда не приходило в голову заняться юриспруденцией? — спросил Арран. — Вы стали бы замечательным адвокатом.
— Женщин-адвокатов не бывает, глупый мальчишка! Так вот, сегодня Бланш вернула бриллианты. Это произошло утром, после того как, по ее предположениям, Керсти Мерсер спустилась в твой кабинет, Макс. Бланш вошла в гостиную Керсти, положила бриллианты в соответствующие фигурки и ушла.
— В котором часу это было, миссис Бастибл? — спросил Макс.
Бланш громко шмыгнула носом и ответила:
— В с-семь. Я дождалась ее ухода, потому что не хотела, чтобы она знала.
— Эти сведения могут нам как-то помочь? — подал голос Арран.
Герцогиня ударила тростью в пол.
— Конечно, могут. Только помолчите немного! Я слышала, что Керсти видели с каким-то таинственным всадником.
Якобы она встретилась с ним сегодня рано утром, до шести часов. И говорят, при ней были все ее вещи. Однако когда Бланш заходила в розовые комнаты в семь часов, почти все веши девушки были там На кресле висела ее шаль, на соседнем столике лежала Библия.
— Увидев это, — продолжала вдова, — Бланш подумала, что Керсти спит, и заглянула в спальню. В спальне тоже царил беспорядок, но Керсти там не оказалось. Значит, она не могла уйти из замка до шести утра со всеми своими вещами. А когда ты, Макс, вошел в ее покои, там был идеальный порядок, верно? Я утверждаю, что Керсти Мерсер попала в беду.
— О Боже! — Макс опустил голову. — Где мне ее искать?
— Советую тебе хорошенько расспросить этого негодяя, Фергуса Уилки, — сказала вдова. — Он наверняка что-то знает. Заставь его сказать правду.
— Спасибо!
Макс устремился к двери. Арран со Струаном поспешили за ним.
— Бланш, — сказала вдова, — принеси мне, пожалуйста, доску парчизи.
— Прабабушка, зачем она тебе? — Макс замер у порога.
— Просто любопытно, — отозвалась герцогиня. — Элла ни за что не разрешила бы мне посмотреть те маленькие книжки, что хранились в доске-тайнике. Она говорила, что это скабрезная литературе), своего рода инструкции. Книжки тоже принадлежали… э-э… дамам из того заведения. Но в моем возрасте можно читать все что угодно, верно?
Глава 30
Керсти утерла пот со лба и задрала голову. Там, под потолком, находился световой люк — единственный путь к спасению.
Она падала уже множество раз, но по-прежнему не собиралась сдаваться.
Заставив себя съесть сухари и засохший сыр — все, что оставил незнакомец, — она выпила кружку скверного пива.
Несколько раз Керсти пыталась открыть дверь, но тщетно.
Зато в центре чердака, под световым люком, высилась целая гора всевозможного хлама.
Допив остатки пива — чем еще смочить пересохшие губы и язык? — она вновь принялась карабкаться по сундукам, коробкам и саквояжам, набитым для устойчивости старым тряпьем. Руки и ноги ныли от усталости, но Керсти упорно взбиралась к люку. Чем выше она поднималась, тем опаснее становилась «лестница». Наконец она добралась до самого опасного места и на минуту остановилась, замерла в нерешительности. Потом снова поползла к люку.
Только бы подняться на вершину! Только бы не упасть и ухватиться за ручку!
Тут один из саквояжей скатился вниз и, ударившись об пол, раскрылся. Из саквояжа с грохотом вывалились какие-то странные инструменты.
Керсти в ужасе замерла.
К счастью, на шум никто не пришел. Должно быть, чердак находился очень высоко.
Собравшись с духом, Керсти зацепилась за края коробок и, подтянувшись, забралась на самый верх своей горы.
Ей следовало снять платье, прежде чем лезть сюда. Теперь пришлось поднять юбки и завязать их узлом, чтобы не мешали.
Керсти осторожно присела на корточки. Неужели гора не обвалится, не рухнет?
Гора не рухнула.
Керсти медленно выпрямилась и подняла руки над головой.
До люка дотянуться не удалось.
О Господи, помоги дотянуться!
Наконец ее пальцы ухватились за деревянную раму и нащупали ручку.
Наступил вечер, а они не продвинулись ни на шаг в поисках Керсти Арран, как хозяин замка, отдавал распоряжения.
Вся прислуга собралась в холле. Когда же об исчезновении Керсти узнали в деревне, на холм, к замку, потянулись фермеры — молчаливые, но, судя по их мрачным лицам, готовые на все. Пришел и Роберт Мерсер с сыном.
— Если она умрет, я буду виноват, — сказал Макс виконту.
Они вместе обошли деревню и заглянули в церковь — Керсти могла укрыться там. — Я должен был сдержать слово, которое дал ей кода-то.
