– Будь я проклят! – проворчал Росс.
– Только не при мальчике! – быстро проговорила Финч. Боже мой, она обращается с ним как с мужем! Эта мысль моментально повергла Росса в смущение.
– Пока я промываю рану, нужно найти ему комнату и чистую одежду. Еще ему надо поесть. Как зовут твою собачку, Хайден?
– Освин.
– Освин? – повторила Финч. – Какая необычная кличка!
– Я слышал, как один джент называл так другого. Он тогда сказал, что не хотел бы иметь такое имя. Тогда другой джент засмеялся и сказал: «Думаешь, это значит – друг собак? Да ничего подобного! Благословение – вот что значит Освин!» Когда я увидел Освин, я так ее и назвал. Потому что она для меня самое настоящее благословение. Это лучшая собака на свете. Она всегда ждет меня. И никогда не убегает. – Громадные, черные, сверкающие глаза животного с обожанием смотрели на хозяина.
Росс чуть было не засмеялся, но, увидев слезы в глазах Финч, сдержался.
– Я не хотел доставлять вам хлопот, – промолвил Хайден. – Я просто хотел принести вам ваши вещи.
– Ты все расскажешь, но только после того, как тебя помоют и накормят, – сказала Финч. – И Освин тоже.
– Помоют? – съежился Хайден. – Не надо меня мыть!
– Почему твоя куртка так выглядит? Сними ее. Мальчик испугался еще больше.
– Я не хочу.
– У него там еще одежда, понимаешь? – мягко сказал Росс.
Хайден кивнул. Собачка, высунув розовый язык, принялась вылизывать его подбородок.
– Мне надо идти. Я забежал, чтобы поблагодарить вас за то, что вы для меня сделали.
– Значит, ты все носишь с собой? И надеваешь на себя всю одежду?
– Да, – не глядя на Росса, ответил Хайден.
Финч была потрясена. Подойдя к Хайдену, она опустилась рядом с ним на колени.
– Прости меня. Я придумала эту историю про тебя только потому, что мне нужен был предлог, чтобы остаться. А где твоя мама? Я думала, что хотя ты в Уайтчепеле один, у тебя где-то есть отец и мать.
– Насчет отца я не знаю. А мама умерла. После ее смерти я остался один. С десяти лет я сам о. себе забочусь, а мне уже пятнадцать. – В голосе мальчика звучала гордость, и Росс подумал, что ему действительно есть чем гордиться, если он выжил в таком городе, как Лондон.
С тазом воды в комнату вошел Дженнингс. Поставив таз на пол, Финч принялась промывать рану Хайдена.
Освин тут же заерзала и принялась лаять – это было самое жалкое подобие лая, какое только приходилось слышать Россу.
– Дай мне Освин, – сказала Финч. – Ей надо побегать и что-нибудь поесть и попить.
Мысль о том, . Что собачке надо побегать именно здесь, Россу не слишком пришлась по душе, но он не стал возражать. Хайден с неохотой позволил Финч забрать у него собачку, которая при ближайшем рассмотрении оказалась похожей на терьера, только с хвостом. Размахивая им как флагом, собачка принялась бегать по комнате и везде вынюхивать, что крайне нервировало Росса.
– Ей нужно сделать свои дела, – сообщил Хайден, после чего Дженнингс поднял собачку и вынес за дверь, ведущую прямо в сад.
– Ну, – сказал Росс, глядя, как Финч прочищает ранку над правой бровью Хайдена, – я не хочу на тебя давить, мой мальчик, но у тебя что-то на уме.
– Мы его не отпустим, правда, Росс? – спросила Финч. – Найди для него кровать и никуда не отпускай одного. Латимер хоть и рассеянный, но он добрый. Он сделает так, чтобы у Хайдена был свой дом.
Это она добрая. Как только получилось, что она осталась одна после гибели бедняги Гревилла?
– Он останется здесь, пока не найдется подходящее место.
– Я не останусь, – возразил Хайден. – Таких, как я, забирают и отправляют в приюты. Я не хочу в приют.
– Ты туда и не попадешь, – неожиданно для себя заявил Росс. – Мы тебе поможем.
– Спасибо, Росс, – сказала Финч, и Росс устыдился, увидев радостное выражение ее лица. Время от времени ополаскивая тряпицу, она снова принялась осторожно удалять засохшую кровь. – Ты устал. Мы все устали. Ты будешь спать в удобной чистой постели. И хорошо поешь. Потом мы поговорим с тобой о будущем.
– Ну а сейчас он, может быть, мне что-то скажет? – с надеждой спросил Росс.
Скривившись и стиснув зубы, Хайден закрыл глаза, и Росс с тоской подумал, что ему придется долго ждать ответа.
В этот момент в салоне появился Дженнингс. Он принес собачку, которую тут же вновь поставил на пол. Освин немедленно принялась обнюхивать драгоценные ковры и мебель.
Вытащив из кармана грязную тряпку, Хайден аккуратно развернул ее и достал корочку хлеба, которую тут же раскрошил. Освин с рычанием набросилась на пищу, и через несколько секунд на ковре не осталось ни крошки.
– Я хочу сказать, откуда взял вещи, – начал Хайден. – Я знал, что вы будете на меня сердиться, и решил, что пора сматываться.
– Тебе незачем было бояться Росса, – сказала Финч.
– Да, – без энтузиазма подтвердил Росс, чье терпение подходило к концу.
– Я уже собрался идти, когда услышал шаги в переулке. В это время там тихо, я выглянул и увидел какого-то малого, видимо, из доков, который шел к вашему складу, мисс Финч. Я скользнул в переулок, подбежал к складу, спрятался у стены и стал смотреть.
Росс весь обратился в слух.
– Иногда грузы приносят ночью. Брат мисс Финч работает допоздна, и они знают, что могут заработать за труды пару монет. Ну, я смотрю, этот парень подходит к двери и стучит. Дверь открывается, я не вижу, кто там стоит, но я знаю, что мистер уже ушел, верно? Тут я вспомнил о тех вещах, которые вы ждете, и сказал себе, что кто-то еще хочет их получить.
– Продолжай, – тихо сказал Росс, стараясь не спугнуть мальчика.
– Человек из доков говорит, что принес несколько небольших вещей для мистера Мора, и вытаскивает квадратики, завернутые в клеенку и перевязанные бечевкой. На них есть ярлыки – я видел.
У Росса перехватило дыхание. – Ну!
– Изнутри высовываются руки. В перчатках – как когти. Я думаю, докеру не понравилось то, что он увидел или почувствовал, так как он чуть-чуть отпрянул назад. И тут я на него наткнулся и выбил у него из рук пакеты. Он кричит: «Эй, что ты делаешь?» И тут что-то меня сильно ударило, и я упал на камни – пакеты подо мной.
– О, Росс! – сказала Финч. – Пожалуйста, не заставляй Хайдена рассказывать дальше. Он испытал ужасное потрясение. – В ее глазах было отчаяние. На побледневшей коже отчетливо выделялись веснушки, а высохшие волосы прямо-таки пылали. – Я так боюсь!
Росс понимал, что она боится за Латимера.
– Это естественно.
