Даже на расстоянии Феникс видела, как искусен ее макияж – и ее улыбка, и то, как она, хихикая, держала кончик языка между зубами. Хихиканье было адресовано высокому загорелому тренеру, который, поправляя ее позу, слишком уж интимно касался ее живота.
– Эта дама готовится к визиту в Шотландию, – заметил Пьер. – Благодаря Майлсу Вилбертону, одному из моих партнеров, она приглашена в гости к лорду, живущему в старинном замке – таком старинном, что он скоро развалится.
– Не очень приятная перспектива.
– Если этому шотландскому лорду необходимо целое состояние, чтобы спасти замок, а очень богатая американская дама хочет сделаться настоящей леди, – он снова рассмеялся, – что же, это один из тех браков, которые заключаются на небесах, как ты думаешь?
– Думаю, да, – вежливо ответила она.
Рядом с парой, занимавшейся поднятием штанги, появилась еще одна фигура. Темноволосый мужчина, со знакомой гибкой, звериной грацией прохаживался вдоль тренажеров.
И наблюдал за Феникс.
Она повернулась спиной к Роману Уайлду и уверенно двинулась к краю бассейна, выложенного изнутри такой же ярко-синей плиткой, как и снаружи.
– А там у вас ванна «джакузи»?
– По ту сторону стекла. – Пьер мотнул головой в сторону перегородки из матового стекла, отделявшей бассейн от пространства за ним, которого Феникс видеть не могла. – Такая большая, что в ней можно плавать. И вообще заниматься чем угодно. – Он загоготал.
Феникс поморщилась. Так гоготали мальчишки в школе – и девчонки. С тех пор она ничего подобного не слышала.
Одетый в свитер с высоким воротом и джинсы, Роман спустился по ступенькам, Он скинул обувь, снял через голову свитер и стянул с себя джинсы.
У Феникс перехватило дыхание.
Тело Романа играло сотнями доведенных до совершенства мышц и сухожилий.
Он поднялся на тумбочку и нырнул, аккуратно, без брызг войдя в воду. В воде его обнаженные ягодицы казались лишь чуть светлее остальных частей тела.
Услышав одобрительные аплодисменты и свист дамы в розовом, Пьер, как того можно было ожидать, снова загоготал. Феникс подавила в себе реакцию, которую не хотела ощущать, не хотела иметь, не желала осознавать.
Ревность.
Роман кролем проплыл по бассейну, с той непринужденной мощью, которая обычно чувствуется в движениях олимпийских пловцов на разминке. У противоположного бортика он кувырком перевернулся и половину обратного пути проплыл под водой.
Следующий звук, изданный Боржем, более походил на ржание, чем на гогот.
– То, чем занимается мистер Уайлд, не слишком утонченно, но людям нравится, – сказал он. – Все разговоры о грубой силе привлекают людей определенного сорта. Как правило, мягких людей. Они хотят быть на него похожими. Я подобных амбиций не понимаю и не разделяю.
Ей захотелось спросить, все ли здесь плавают голыми, но не хотелось услышать ответ.
– Я не вижу здесь массажных столов.
– Они в отдельных комнатах. – Его прикосновение к ее талии перешло в легкое поглаживание. – Так гораздо интимнее.
Роман еще раз быстро проплыл туда и обратно по дорожке. Откинув со лба мокрые волосы, он с достоинством прошелся по ступенькам и поднял голубое полотенце.
Он вытер лицо, волосы, затем обернул полотенце вокруг плеч. Расставив ноги и положив руки на пояс, он развернул торс и напряг бицепсы.
Мисс Поросенок снова наградила его аплодисментами.
Феникс стиснула зубы.
Роман поглядел на нее и улыбнулся и помахал рукой. С непринужденностью, за которую она готова была продать свою душу, он неторопливо приблизился к ним.
– Показываешь ей все ходы и выходы, Пьер?
– Насколько я понимаю, ты уже показал ей более потайные закоулки, дружок? – В голосе Пьера сквозила досада.
Если Роман и заметил это, то не подал виду.
– Феникс потрясающая массажистка. Советую тебе воспользоваться ею, когда тебе понадобится расслабиться.
Феникс покраснела, услышав этот намек, и спустилась к самому краю бассейна. Ей захотелось приказать ему одеться, чтобы каждый, кто проходил мимо, не смел любоваться телом, которое она… Которое она ни с кем не хотела делить? Да у нее, должно быть, помутился рассудок.
– Давай я займусь ею, Пьер. Я познакомлю ее с Илоной, или они уже познакомились?
– Нет, – с недовольством ответил Пьер. – Но с этим можно подождать.
– Не думаю. – Тон Романа был вежливым, но настойчивым.
– Илона пришла сюда только ради одного из клиентов Джеффри и Ванессы. Я только что говорил с ней. Через час она уходит и в ближайшее время будет очень занята. Но сейчас у нее будет перерыв, так что мы сможем ее поймать.
Пьер передернул крепкими плечами под рубашкой в сине-белую полоску:
– Мне, кажется, пора расслабиться. Может, мы встретимся сегодня вечером, Феникс?
Она взглянула на Романа.
– Я позабочусь о том, чтобы вы встретились, Пьер.
Она шла за ним, не в состоянии оторвать глаз от его роскошного тела, и готова была рвать и метать. Самонадеянный самец. Он позаботится о том, чтобы этот скользкий тип заполучил ее? Как бы не так!
Он подошел к тому месту, где лежала его одежда, растерся полотенцем и, продолжая стоять к ней лицом, начал медленно одеваться.
Феникс не могла расслабить ни Напряженные мышцы живота, ни унять пронзавший ее поток сладкой боли между ногами. И она не могла, не желала отвести взгляд.
– Ты плаваешь?
– Не так, как ты. – Какая искусная получилась двусмысленность!
– Придется мне давать тебе уроки.
– Но только, пожалуйста, не на надувной лодке в заливе Эллиот.
Он запрокинул голову и рассмеялся, обнажая ровные, крепкие белые зубы с крошечной щербинкой спереди.
– Как, ты не хочешь взрывать обветшавшие зерновые баржи? Где же твоя жажда приключений?
У Феникс не было настроения шутить.
– Моя жажда приключений направлена на другие вещи. – Она сама не поверила, что могла сказать такое.
Роман оставил верхнюю пуговицу на джинсах расстегнутой, а черный свитер перекинул через плечо. Могучие очертания его тела подчеркивали влажные черные волосы, на которых после купания все еще сохранялись бусинки воды.
– Ну-ка расскажи о своей жажде приключений. На что же она направлена?
– Где эта Илона?
– Ты отклонилась от темы.
– Разговаривать с тобой – все равно что идти в темноте по минному полю.
– Это не так уж сложно.
Она взглянула на него и поняла, что он не шутит.
