Блисс одарила Фаб людоедской улыбкой.
– Но ты не стесняйся нас, продолжай в том же духе!
Двойняшки несколько секунд колебались. Затем удалились. Напоследок Полли пропела своим чуть хрипловатым голосом «Шикарный вид, Долли!» и скрылась в дверях кухни.
– Умница, – заметил Себастьян. – И голос прекрасный.
– Извини, – пробормотала Блисс. – Я совсем забыла, что они могут быть на кухне.
– Вот что… – проговорил Себастьян. – Я, пожалуй, все же увезу тебя из этого сумасшедшего дома. Увезу, душа моя. Придется тебе жить у меня.
– Я никуда отсюда не уйду. Здесь мое дело, мой бизнес.
– Ты выйдешь за меня замуж и переедешь ко мне. А дело… Если сумасшедший дом – это дело, то я не возражаю. Но жить ты будешь у меня. Подумай сама… Мы сможем сколько угодно носиться по дому голыми – если это нам понравится.
– У тебя… больное воображение.
– Да, мэм. Но моим фантазиям суждено стать реальностью. Я ведь видел, как ты пожирала глазами Младшего Братишку!
– Не смей говорить такие вещи! – возмутилась Блисс; она взглянула на кухонную дверь – надежно ли прикрыта?
– Не говорить? – Он легонько ущипнул ее за грудь, прикрытую тонкой ситцевой блузкой. Получив по руке, ухмыльнулся. – Тебе непременно захочется быть поближе к Младшему Братишке, а ведь он всегда при мне!
Ну как тут прикажешь сохранять рассудительность?
– Себастьян, нам еще предстоит разобраться со многими вещами. И во всяком случае, не стоит спешить.
– Блисс! Блисс, где ты? – раздался из окна первого этажа мелодичный голос Венеры Кроу.
Себастьян опрометью бросился в дом. Блисс – следом за ним. Она закричала на бегу:
– Я сейчас, Венера!
Оказавшись у себя в комнате, она с мольбой в голосе проговорила:
– Себастьян, ты ведь не очень злопамятный?
– Неправда. Я на редкость злопамятный. И никогда ничего не прощаю. Я готов целую вечность копить обиды!
Когда он заявил, что не в силах снова надеть мятые и грязные брюки и рубашку, Блисс отыскала старые шорты, купленные на распродаже. Он натянул их на себя с величайшим трудом, кое-как застегнув ширинку. Самая большая из футболок Блисс угрожающе затрещала на широких плечах. Себастьян оглядел себя и усмехнулся.
– Еще совсем рано, – утешила его Блисс. – Успеешь позавтракать, а потом поедешь в офис.
– Я бы хотел сделать несколько звонков прямо сейчас, если можно. А потом все же надо переодеться.
– А разве я предлагала тебе отправляться в офис в таком виде? – Она развела руками.
Себастьян подошел к телефону и поднял трубку. Набрал номер.
Блисс собралась уходить, но передумала. Вернулась к столику и взяла хрустальный колокольчик.
– Уильям, – заговорил Плато. – Это Себастьян. Доброе утро. Если что, можешь позвонить по номеру, который я оставлю. Если не застанешь меня здесь – звони домой. Я отправлюсь туда попозже. – Себастьян присел на кровать. – Нет, я ничего не собираюсь им объяснять. Пусть на эти звонки отвечает Зоя. И передай адвокатам, что я хочу их сегодня видеть. – Он немного помолчал, потом добавил: – Мэриан немного не в себе. Ты бы не мог предупредить Зою? Скажи ей, чтобы отвлекла Мэриан чем-нибудь, пока я не приеду. – Он повесил трубку.
– Что-то случилось?
– Твои подружки… «Женщины сегодня»… В общем, они совсем рехнулись. И Мэриан тоже. Кругом одни проблемы.
– Мне жаль Мэриан. А «Женщины сегодня» не мои подружки.
– Разве ты не дружишь с Пру О’Лири?
– Дружила когда-то. – Блисс тихонько позвенела колокольчиком. – Возможно, снова подружусь, если забуду обо всем этом.
– Пожалуй, мне лучше поторопиться. – Себастьян встал.
– Колокольчик пропал.
– Что это значит? – удивился Себастьян.
– Это не тот колокольчик. Это другой.
– Ты уверена? – Он нахмурился.
– Да, уверена. Я же знаю, какой колокольчик тут находился. Любимый колокольчик моей тетки. А это не он. И той ночью, когда все собрались на кухне, – они сначала слышали звон колокольчика.
– И что же?
– Я сама слышала колокольчик в ту ночь, когда чуть не убила тебя щеткой для волос.
– Не преувеличивай.
– Когда все пришли и стали рассказывать про звон, я побежала сюда, наткнулась на этот колокольчик и приняла его за прежний. А теперь я думаю: его похитили еще тогда, чтобы использовать в своих целях, чтобы запугать меня. Просто я только сейчас обратила на это внимание.
– Ну, если они собираются пугать тебя привидениями, то просчитались. – Себастьян потер ладонью лоб. – К тому же бесплотный дух не может подменить одну вещь другой. Если только колокольчики действительно поменяли.
– Я же сказала…
– О’кей, я тебе верю! Но зачем им это?
– Чтобы доказать, что они могут до меня добраться. Чтобы напомнить, что рядом с тобой мне грозит опасность.
– Но когда звонил колокольчик, меня здесь не было!
– Но ведь накануне мы были вместе, верно? А они уже не раз меня предупреждали – самыми разными способами.
– Тебе ни в коем случае нельзя со мной расставаться. – Себастьян порывисто обнял ее за плечи. – И лучше рассказать обо всем полицейским. Хотя бы на всякий случай.
– И что я им расскажу?
– Что кто-то украл старинный колокольчик. А потом я бы хотел забрать тебя с собой, чтобы иметь возможность защитить в любую минуту.
Блисс услышала чьи-то голоса у задней двери. Потом из кухни донеслись торопливые шаги, и снова раздались голоса – один женский, другой низкий, мужской.
– Уж не папочка ли решил навестить тебя? – проворчал Себастьян.
Блисс подошла к перилам и взглянула вниз. В большой комнате находились полисмен и Венера Кроу. Сегодня она была в полупрозрачных восточных шароварах из алого шелка, расшитого золотой нитью.
– Это полиция, – бросила Блисс через плечо.
– Очень кстати.
Они сбежали вниз. Этот полицейский, мужчина средних лет, накануне уже побывал в доме Блисс; именно он вызывал Себастьяна из комнаты на несколько минут.
– Я попросила его показать ордер на обыск, – проговорила Венера, складывая перед грудью ладони.
– А мы только что собирались звонить в полицию, – сообщил Себастьян.
– Я не ослышался, сэр? – Полицейский насторожился. – Вы о чем-то вспомнили и желаете нам рассказать, верно?
– О краже, – ответил Себастьян.
