— Вот она. Та грузная дама в пурпурном платье.
— У которой на голове целая корзина с вишнями?
— Да. Селина, помни, что она хозяйка бала и была так добра, что пригласила тебя. Будь милой и не забывай про манеры.
Селина сделала вдох и подошла к величественной даме.
— Добрый вечер, миссис Арбетнот. Меня зовут Селина Годвин, а это моя компаньонка, мисс Петиция Фишер. Моя мать передает вам привет и благодарность за то, что вы прислали мне приглашение на этот бал.
Дама нахмурилась.
— Годвин? Годвин? — Она задумчиво покачала головой, и бриллианты, украшавшие ее шею и уши, стали ярко переливаться. — Кто такие Годвины? — обратилась она к стоявшей рядом даме.
Селине стало неловко, и она покраснела.
— Мою мать в девичестве звали Мэри Деттерлинг. Она говорила, что вы были подругами.
— Добрый вечер, мисс Годвин. — Стройный молодой человек с приятный лицом и светлыми волосами поклонился Селине. Он взял ее руку и поцеловал. — Роланд Итбери, к вашим услугам.
— Роланд, виконт Итбери, — поправила миссис Арбетнот.
— Очень приятно, милорд, — смущенно ответила Селина.
— И мне тоже. Как вам здесь нравится?
— Уже гораздо больше благодаря вам, милорд, — тихо ответила Селина и увидела, как молодой человек зарделся от удовольствия.
— Так вы сказали, что ваша мать — Мэри Деттерлинг? — произнесла миссис Арбетнот, поджав тонкие губы, и перевела взгляд с Селины на виконта. — Да, я помню ее. Она вышла замуж за младшего сына какого-то мелкопоместного сквайра, не так ли?
— Мама. — Молодая девушка примерно одного роста с Селиной взяла под руку миссис Арбетнот. — Познакомь меня с дочерью своей подруги.
— Беатриса, это ты наконец. Роланд сгорает от нетерпения в ожидании твоего появления.
Беатриса была худенькой и плоской, но у нее были чудесные темно-синие глаза и густые черные волосы, уложенные в затейливую прическу. Селина отметила, что виконт никак не отреагировал на появление Беатрисы, а продолжал смотреть на нее.
— Меня зовут Беатриса Арбетнот, — сказала девушкам улыбнулась Селине. — Мы так рады, что вы приняли приглашение, правда, мама?
— Конечно, — ответила дама без всякого энтузиазма.
Виконт не обратил никакого внимания на их слова.
— Можно мне называть вас Селиной? — спросил он.
— Конечно.
— Благодарю, а вы можете называть меня Роландом.
— Не спеши, приятель. — Высокий мужчина в военном мундире отделился о группы, стоявшей позади миссис Арбетнот. — Будьте осторожны с Роландом, мисс Годвин. Он известный сердцеед.
У виконта дрогнули губы.
— Это ужасная ложь, Тедди. — Он с испугом взглянул на Селину. — Не обращайте внимания на его злой язык. Он никого не хотел обидеть, уверяю вас.
Селина рассмеялась, ей начинало нравиться это место. Все заговаривали с ней, шутили и смеялись. В салоне сделалось невыносимо жарко, и виконт предложил Селине проводить ее к столику с лимонадом. Но тут рядом с Селиной появилась хорошенькая рыжеволосая девица.
— Я никак не могу пройти к столику с напитками. О, мне уже дурно!
Только слегка приподнятая бровь отразила неудовольствие Роланда.
— Я сделаю все возможное, чтобы помочь вам, мисс…
— Дафна Деклер. — Она лукаво улыбнулась и чуть покачнулась. Светло-голубое муслиновое платье подчеркивало ее изящную фигурку. — Леди Дафна Деклер. Мы с вами знакомы. Или по крайней мере мне так кажется. Мой брат Бенджамин наверняка рассказывал вам обо мне.
Селине стало неловко за эту болтушку.
— Я не припомню этого. Селина, я постараюсь поскорее вернуться.
— Какое интересное платье. — Оценивающий взгляд ; леди Дафны остановился на Селине. — Кажется, я уже видела точно такое же.
— Неужели? — Сейчас было самое время отойти, но как? Селина оглянулась в поисках Летти.
— О да. Я припоминаю, что девушка, у которой было похожее платье, говорила, что оно было сшито именно для нее. — Леди Дафна наклонилась, чтобы лучше рассмотреть низ платья. — Этой золотой тесьмы не было, но, конечно, ее легко добавить…
Краешком глаза Селина заметила Изабель в белом платье с красным кружевом. Изабель покачала головой и прижала палец к губам.
— Ох! — Леди Дафна всплеснула руками. — Простите меня, Селина. Изабель будет сердиться на меня. — Любопытные молча столпились вокруг них.
— Мне очень хочется лимонада, милорд, — произнесла Селина.
— Я испортила тебе весь вечер! — воскликнула леди Дафна. — Пожалуйста, не стесняйся, что тебе пришлось одолжить платье для бала. Мы все знаем, как разорительны эти сезоны для тех, кто ограничен в средствах.
Селина бросила взгляд на испуганное лицо Изабель и едва не рассмеялась.
— Вы очень добры, леди Дафна, — сказала она. — Но ваше предположение не совсем верно.
Глаза Дафны сердито прищурились, а на хорошеньких губах появилась злая улыбка.
— Умоляю, объясните.
— С радостью, но не здесь, чтобы никого не утомлять. Однако… — Селина хлопнула веером, чтобы не дать возможность леди Дафне перебить ее. — Однако я с удовольствием поделюсь с вами той полезной системой, которую мы изобрели. И я уверена, что вы найдете ее очень выгодной.
— Но…
— Никаких но, — с улыбкой возразила Селина. — Я хочу, чтобы все услышали об этом открытии. Роланд, давайте наконец пройдем к столу.
— С удовольствием, — ответил он и предложил девушке руку. — Прошу прощения, — произнес он и провел Селину мимо застывшей от удивления Дафны.
Селина рассмеялась.
— Все вышло как нельзя лучше. — Девушка испытывала искреннюю симпатию к Роланду.
— Вы удивительно непосредственны, моя дорогая, — сказал Роланд. — Это такая редкость!
Долговязый джентльмен преградил им путь.
— Конечно, Селина и в самом деле удивительно непосредственная, — передразнил он.
Сердце девушки болезненно сжалось, и она вцепилась в руку Роланда.
— Добрый вечер, мистер Лечвит. Мужчина выпятил губы и посмотрел на нее бесцветными глазами.
— Право, дорогая, что за формальности между нами. Ты же Знаешь, что для тебя я просто Персиваль.
— Кто этот человек? — спросил Роланд.
— Мне очень хочется лимонада, — произнесла Селина с отчаянием в голосе. — Пойдемте поскорее, пожалуйста.
Но не успела она продолжить, как Персиваль Лечвит сжал ее руку длинными, липкими пальцами и поклонился Роланду.
— Я с удовольствием угощу Селину лимонадом. Она очень застенчива и ничего не знает о высшем свете. Простите, что она подала вам надежду, создав впечатление, что свободна и может уделять людям внимание по своему усмотрению.
