— Талли! — вдруг завопила Фенси. — Талли, иди сюда, быстро!
— Зачем тебе Талли? — спросил Даллас, с трудом сдерживая вскипающее раздражение.
Фенси указала на Рей трясущимся пальцем.
— Я хочу, чтобы она проводила эту к парадной выходу.
— Какая гадость! — отчетливо произнесла Рей, закинула на плечо ремешок своей сумки и огляделась, ища, куда бы поставить стакан, который дала ей Талли. — Спасибо. За такое короткое время вы ответили на множество моих вопросов.
Ее спокойствие и выдержка поразили Далласа.
— Мои мама и сестра в шоке, — объяснил он ей. — Думаю, их можно простить.
— Нельзя прощать людей за то, что они бросаются словами, не думая, — сказала Рей и поставила лимонад на поднос, который Эва держала на рояле. — Сочувствую вашей утрате, миссис Нейл. Это ужасное горе.
— Не смейте мне соболезновать! — отрезала Фенси. "Она допила свой джин и крутила бокал в руках, позвякивая кубиками льда.
Эва заметно передернулась.
— Что происходит? Зачем ты ее привел, Даллас? Чтобы она мутила здесь воду? О Боже! Фенси, позвони, пожалуйста, Тайсону. Нам надо посоветоваться с ним насчет этой женщины.
— Да, — согласилась Фенси, — нам надо позвонить Тайсону.
— Вы не будете звонить Тайсону. — Даллас ожидал эту бурю и должен был ее выдержать, а потом привести их всех к какому-то согласию, пусть относительному. — И чтобы я больше, не слышал сегодня его имени!
Фенси упала в кресло и откинула голову на спинку.
— Тайсон нам нужен. Он нужен мне! Он мой юрист и будущий сотрудник фирмы. Это значит, что он вправе решать вместе с нами наши семейные вопросы. Пусть он с ней разберется!
— Будь так добр, отвези меня домой, — попросила Рей.
— Домой? — Эва взмахнула рукой, державшей бокал, и снова пролила шампанское — теперь уже на кушетку. — Где ее дом, Даллас? Насколько я знаю, она живет не в Глори.
— Она снимает домик на реке в имении Паркеров, Эва, — сообщила Фенси. — Я не стала тебе об этом говорить: не хотела расстраивать.
На лице Эвы появилось удивление.
— Ты с ней знакома, Фенси? Ты знала, что она в Глори?
— Нет, — ответила Фенси, покачав головой, — я с ней не знакома. Она хочет, чтобы мы заплатили за легкомыслие Уоррена. Она хочет нас унизить, потому что он был слабым, безответственным человеком.
Даллас заметил, что Рей смотрит на дверь, и подошел к ней сбоку.
— Пожалуйста, останься со мной, — сказал он очень тихо. — Так будет лучше — для всех нас. Поверь.
— Ты слишком много просишь, — отозвалась она таким же тихим голосом.
— Знаю.
Эва расхаживала по комнате.
— Она сняла домик на реке. Но это же имущество Келхаунов! Почему мы предоставили ей аренду, Даллас? Пусть она убирается оттуда! О Господи, эти слухи! Разве я мало страдала?
— Это все Линсей-Мэй, — вставила Фенси. — Ты должен уволить эту женщину, Даллас.
— За что? За то, что она делает свою работу? Фенси оставила эту реплику без внимания.
— Имение Паркеров — не наше имущество. Мы владеем только правом на аренду коттеджа, да и то с недавнего времени.
— Линсей-Мэй не знала, кто я, — сказала Рей.
— Заткнись! — вскричала Фенси. — И как только Уоррен мог связаться с такой женщиной, как ты? Он умер, а нам теперь расхлебывать! Что тебе надо? Зачем ты лезешь в нашу жизнь?
— Уоррен жил здесь? В вашей семье? Вопрос Рей поверг женщин в молчание.
В этот момент в комнату на брюхе вполз Волк и начал осторожно пробираться по светлому деревянному полу к английскому ковру с бледно-желтым цветочным рисунком, сделанному по особому заказу Эвы Келхаун.
Обычно Фенси поднимала крик, как только ей на глаза попадался этот пес, но сейчас она в упор его не видела — так же как и грязную теннисную туфлю, которую он держал в зубах.
— Даллас? — слабо позвала Эва. — Что означает ее вопрос насчет Уоррена?
Фенси выпрямилась в кресле.
— Уоррен был моим мужем. Разумеется, он жил в этом доме. Здесь, со мной, он провел самые счастливые дни своей жизни. Я всегда буду по нему скорбеть.
— Он провел свои самые счастливые дни в одном доме с людьми, которых волнует только одно — что подумают другие? С людьми, которые выражают свою скорбь довольно странным образом: злятся на него за то, что он погиб в ужасной катастрофе? И вы еще удивляетесь, почему он искал покоя где-то на стороне?
— Ох! — Фенси нагнулась вперед, как будто у нее скрутило живот.
Эва снова села на кушетку.
— Я пригласил Рей переночевать, — сказал Даллас. Все шло из рук вон плохо, и он решился на смелый выпад. — У нее неполадки с машиной.
Эва застонала.
— Ты сошел с ума, Даллас! Ты что, хочешь меня убить? Как ты думаешь, сколько еще я смогу вынести? Вся моя жизнь рухнула. Куда бы я ни пошла, кругом эти лживые сплетни. А теперь еще ты… Если ты меня любишь, то должен немедленно это прекратить.
— Не беспокойтесь, миссис Келхаун, я сейчас уйду. — Рей хотела пройти мимо Далласа, но он ее остановил. — Я расстраиваю твоих родных. Я не для этого приехала в Глори.
— Мне стыдно за моих родных, — сказал Даллас, приготовившись к неизбежному взрыву. — Они ни о чем не думают. Если бы они хоть немного пошевелили мозгами, то поняли бы, что есть два способа преодолеть ситуацию — цивилизованный и…
— И нецивилизованный, — перебила его Рей. — Что ж, ответ ясен. У нас нет никаких общих интересов.
— Разве? — Он дождался, когда она встретится с его взглядом. — Поверь мне, у нас есть общие интересы. Пару недель назад такая мысль показалась бы мне смешной, теперь же мне не до смеха.
— Она намекнула на то, что Уоррен ходил к ней, потому что был со мной несчастлив.
Рей обернулась к Фенси, и Даллас затаил дыхание.
— Если я в самом деле на это намекнула, прошу прощения. Обычно мужчина заводит другую женщину, потому что жена его не понимает. Уоррен никогда мне такого не говорил.
«Мужественная женщина!» — мысленно восхитился Даллас и ободряюще положил руку ей на плечо.
— Я уверен, что Фенси оценила твою откровенность.
— Ничего я не оценила! Это просто безумие! — отрезала его сестра. — Откуда вы?
— Из Теннесси, — ответила Рей.
— Из Теннесси, — повторила Фенси таким тоном, как будто это слово ей не нравилось. — Спрашивается: зачем Уоррену надо было мотаться в Теннесси? Неужели нельзя было перепихнуться где-нибудь поближе?
— Как вульгарно, Фенси Ли! — одернула ее Эва. — И где ты только понабралась таких выражений?
