– Вы муж Синтии, – сказал он голосом, полным злобы.
– Бывший муж, – сказал Тобиас. Он положил на место горшок, который вертел в руках, и пошире расставил ноги. – Мне казалось, я уже говорил вам об этом.
– Тот парень, который…
– Сэм! – взмолилась Перис. – Тебе совершенно не о чем беспокоиться, – не хватало только, чтобы Сэм стал обсуждать подробности замужества Синтии, которыми она так по-глупому поделилась с ним.
Не обратив внимания на ее слова, Сэм ткнул пальцем в направлении Перис.
– Эта леди – мой очень близкий друг. Она не выглядит счастливой, и у меня такое подозрение, что не только из-за этой несчастной подделки.
– Сэм…
– Предоставь это мне, – приказал он, и его голубые с зеленоватым оттенком глаза предупреждающе вспыхнули. – Разберемся друг с другом внизу, мистер Квинн. Типчики вроде вас здесь не приветствуются.
Перис прижала пальцы ко рту. Выражение лица Тобиаса ясно показывало, что, если он и считает кого-либо типчиком, то не себя.
– Что это за подделка, Перис? – спросил он. – У тебя какие-то проблемы?
– Ах, какой сообразительный мальчик, – фыркнул Сэм. – Кто-то копирует твою коллекцию, это стоит тебе сезонного заработка, а он хочет знать, нет ли у тебя каких-нибудь проблем.
Перис бросила на Тобиаса веселый взгляд – и увидела, что ему-то как раз не весело.
– Тобиас как раз собирался уходить, – сказала она. – Ведь так?
– Не уйду, пока не буду убежден, что здесь все спокойно.
Она открыла рот, но не нашла нужных слов. Он был прав, когда говорил, что они знают друг друга с самого детства. Но Тобиас Квинн никогда, никогда не выражал желания считать ее чем-то большим, чем тенью в своей жизни; тенью, о которой не будет вспоминать, если она исчезнет.
– Что произошло? – продолжал он. – Кто-то зашел сюда и скопировал твою работу?
– Сейчас не время обсуждать мои личные дела, – сказала она. Потом повернулась к Сэму: – Тебе, наверное, пора. Антракт скоро закончится.
– Антракт где? – неожиданно спросил Тобиас.
– Ревю в «Голубой двери», – быстро сказала Перис. – Собирайся, Сэм, пожалуйста.
– Меня прикроют, если что. Липс может выйти первым.
– Мне показалось, леди просила вас уйти, – Тобиас явно злорадствовал.
Перис на мгновение представила себе, как Тобиас бьет Сэма прямо в ярко накрашенные губы, и поняла, что этого она не вынесет. Она подошла к Сэму и взяла его за руку.
– Не волнуйся, – сказала она. – Пока все нормально. Конечно, когда цены упадут, я окажусь на мели. Вот тогда и будем собирать Большой Совет.
Она повела его к двери, подобрав по пути черные туфли.
– Я приду в клуб попозже. Скажи, пусть остальные подождут.
Сэм все пытался оглянуться на Тобиаса.
– Вормвуд тут говорил – бедный старый хрен, – он был у Фейблза, там угрожают разнести историю по всему городу, если ты не изымешь всю коллекцию из оборота.
– Ладно, не так уж все страшно, как-нибудь выберусь. – Меньше всего на свете Перис хотелось, чтобы Тобиас Квинн услышал, что она в глубоком профессиональном кризисе – особенно после всего рассказанного им. Не то что бы она поверила этим сказкам о Попсе…
Сэм, ворча, вышел, и она закрыла за ним дверь.
– Ты часто общаешься с транссексуалами?
– Ах, это, – сжав кулаки, она прошла через всю комнату и сдернула покрывало с верстака. – Не стоит беспокоиться о твоем образовании, но уж просвещу тебя. Сэм не транссексуал. Он воплощает женские роли, и достаточно необычно и талантливо.
– У тебя все друзья такие?
– Нет, – так ей не удастся сосредоточиться на работе. – Но некоторые люди сказали бы, что большинство моих друзей странные.
В наступившей тишине она позволила себе еще раз рассмотреть его – более внимательно. Черт, он выглядел даже лучше, чем раньше. И было что-то неуловимое в нем, что совсем не изменилось. При виде него у нее все еще перехватывало горло, сердце билось быстрее, и что-то сжималось внизу живота.
Он улыбнулся. Сколько она себя помнила, стоило Тобиасу улыбнуться – пусть даже совершенно случайно, – и у нее все внутри опускалось.
– Когда это ты стала такой очаровательной, Перис?
Она резко втянула воздух, и он застрял где-то у нее в груди. Пропади он пропадом. Каким-то шестым чувством он всегда определял, как женщины реагируют на него. Ее реакция вряд ли будет отличаться от реакции большинства женщин.
– Я говорю правду, – сказал он, как будто прочитав ее мысли. Засунув руки в карманы джинсов, он лениво прошелся и встал у противоположного конца верстака. – Ты всегда представлялась мне чопорной и бесцветной.
– Большое спасибо.
– Не за что. Сильному мужчине трудно признавать, что он не прав. Я был не прав.
Она погладила кусочек черного полированного турмалина. Оправленный в кварц, он таинственно мерцал. Этот человек тоже был таинственным – и опасным. Она знала одну заслуживающую доверия свидетельницу этому факту.
– Я не могу помочь тебе, – сказала Перис.
– Посмотри на меня, – попросил он. – Я думаю, мы должны помочь друг другу. Так оказалось, что мы оба в беде.
Тобиас был, наверное, метр восемьдесят пять ростом, худощаво-мускулистый, и вокруг него витала аура едва сдерживаемой энергии. Кроме того, и это могли подтвердить все, кто хоть немного знал его, он был свободный, не отягощающий себя грузом условностей человек. Его густые черные волосы были откинуты назад и переходили в хвостик на затылке. Резко очерченное лицо, резкий разлет бровей, выступающие скулы, чуть впалые щеки. Тонкий белый шрам над одной бровью. Темно-серые глаза со свинцовым отливом.
Золотое кольцо в левом ухе напоминало каждому, у кого были сомнения, что Тобиас Квинн, стоящий за самыми грандиозными, самыми смелыми проектами развития, которые Сиэтл видел за последние десять лет, устанавливал свои правила игры.
– Я прав, Перис? – мягко спросил он.
Изгибы его верхней губы были тоже резко очерчены. Твердая нижняя губа была чуть полнее, и когда он говорил, открывались слегка выступающие резцы. Еще девочкой – да и не совсем уж девочкой – Перис провела немало часов, зачарованная мыслями об этом рте.
Но теперь она совсем не девочка.
– Перис?
Она взглянула на него.
– У нас с тобой нет ничего общего.
Почему же какая-то крохотная частичка ее существа все еще хотела, что бы это было не так?
Он протянул свою большую руку к верстаку и накрыл ее пальцы.
Она не пошевелилась.
– Как Эмма?
Вопрос удивил Перис.
