Шнур, стягивающий ее, был тонким.
Ободранное, воспаленное тело было пурпурным и блестящим.
Ее волосы, свернутые жгутом над головой и обвязанные вокруг одной из спиц спинки кровати, только добавляли мучений.
На ней был низко вырезанный голубой кружевной бюстгальтер и трусики. И сандалии на ногах.
– Я следил за вами из своей квартиры, – сказал Сэм. – Ты отвел ее домой, а я ждал. Потом я вышел, чтобы Мэри думала, что я возвращаюсь в клуб. Все было очень удачно. Как я и планировал. За угол. Вверх по пожарной лестнице. Я воспользовался пластиковым пакетом. Как только она потеряла сознание, я вытащил ее по пожарной лестнице.
Она с трудом повела глазами и нашла взглядом Тобиаса. Тобиас постарался придать своему лицу мужества и спокойствия.
– Труднее всего было переместить ее через улицу. Я перекинул ее руку вокруг своей шеи и потащил ее. Я пел и шумел – как будто мы оба пьяны, а она даже вырубилась, – он засмеялся и икнул. – Я надел черный парик на случай, если любопытная Мэри высунет нос на улицу. Я никогда не ношу черный парик, и это сработало. Сработало!
– Вот это да! – Тобиас покачал головой, выражая таким образом, как он надеялся, почтительное восхищение. Лесть была единственным способом борьбы, который пришел ему на ум. – Блестяще. Ну ты и хитрый!
Пистолет произвел еще один тычок.
– Заткнись, льстивый ублюдок. Ты меня не проведешь. Я слишком долго ждал. Этой части не было в соглашении, но Синтия больше не будет командовать. Она обещала мне столько денег, сколько у меня никогда не было. Ей придется заплатить, иначе я заложу ее.
Тобиас пристально смотрел в широко раскрытые глаза Перис. Он боялся что-нибудь сказать.
– Она и Перис ненавидит, – продолжал Сэм. – Как и я. Всеобщая любимица. Безупречна, в то время, как Синтия всегда попадает в неловкое положение только потому, что у нее есть сердце.
Желудок Тобиаса был зажат где-то в горле.
– Это Синтия сказала, что она заплатит тебе, если ты сделаешь это с Перис?
– Ты все верно понял. Я собираюсь убить ее, сечешь?
К горлу подступила тошнота.
– Для Синтии? – Тобиас так и не смог осознать всего.
– Для себя самого. Я похитил ее для Синтии. Напугал ее. Синтии всего лишь надо было убедить свою дорогую сестричку выехать, чтобы можно было продать квартиру. Целое состояние стоит эта квартирка. Синтии нужна ее доля. И еще ей надо было, чтобы Перис немного пострадала. Синтия хотела обломать ее. Подлую, ехидную, лживую суку.
– Перестань…
Сэм пнул Тобиаса под коленки, заставив его опуститься на дощатый пол.
– Заткнись… Если бы ты не нарисовался, мне не пришлось бы так долго ждать. Ты дал Синтии надежду вернуться к тебе. Распространял слухи в газетах. Это меня на время остановило. Но теперь уж я получу, чего хочу, и отдам Синтии вас обоих по цене одной.
Из горла Перис вырвалось шипение.
– Она задыхается, – Тобиас ежился от отчаяния, что не может помочь ей; он вообще боялся лишний раз пошевелиться.
Ее тело дугой выгибалось над кроватью.
– Она меня хочет, – сказал Сэм. – Она мне себя предлагает. Просит, чтобы я ее взял.
Шипение перешло во всхлипы. Из покрасневших глаз Перис текли слезы. Каждое движение дергало ее волосы. Струйка крови с левого запястья потекла на голый матрас, уже запачканный кровяными пятнами.
Даже если Тобиас и не будет ничего делать, этот сумасшедший все равно ее убьет. Тобиас резко качнулся назад, ударив Сэма плечом в живот. Тот, чертыхнувшись, взмахнул руками и упал. Старый плетеный стул, задержав его падение, хрустнул и развалился на куски.
Голова Сэма стукнулась о грязную от водяных потеков стену, а Тобиас кинулся на него. Сэм был одет лишь в черные атласные боксерские трусы, руки и ноги намазаны маслом; он только оскалил зубы и ударил Тобиаса в ответ.
Хватаясь за скользкую руку, Тобиас пытался выбить пистолет.
Сэм повернулся под ним, скользя, и ударил Тобиаса задом в живот.
Тобиас обладал преимуществом в весе, но лишь на секунду смог удержать Сэма. Издав хриплый ликующий крик, Сэм повернулся еще раз – в левой руке у него оказалась ножка стула. Он нанес несколько ударов по голове и плечам Тобиаса. Неожиданность нападения позволила Сэму выиграть время, чтобы отскочить прочь.
– Шевельнешься – и она умрет, – сказал он резко. Тобиас остался стоять на коленях, утирая кровь с лица.
– Тебя поймают, – сказал он распухшими губами. – Посадят под замок. Ты знаешь, что делают в тюрьме с теми, кто попадает туда за то, что ты собираешься сделать?
– Заткнись, твою мать!
– Ну да. Думаю, ты меня поймешь. В душ с мальчиком – забава такая. Очередь, кому с мальчиком спать.
– Заткнись! – завизжал Сэм. Он встал так, чтобы между ним и Тобиасом оказалась кровать, и направил в лицо Перис пистолет с глушителем.
– Слушай. Сегодня мой верх. Слышишь? Мой верх, не твой, богач. Она меня не хотела. Эта развратная богачка, которая притворялась, что дружит с маленькими людьми, меня не хотела. Она только притворялась. Слышишь? Она делала вид, что слишком чистая для того, чтобы трахаться с таким бедняком, как я. Но у нее был свой артист. Я все знаю. Я знаю все, что она с ним делала.
Тобиас поднялся.
– Стоять! – Сэм угрожающе взмахнул ножкой стула. – Замри и притворяйся мертвым – пока и в самом деле не умер. Стой, или она умрет прямо сейчас. Раньше тебя. Вы оба умрете, но только ты раньше, Квинн, а я смогу еще повеселиться.
– Убери кляп, – сказал Тобиас. – Ты что, не видишь, она же задыхается.
Тусклый взгляд Сэма переместился на лицо Перис.
– Я не хочу слушать ее голос.
– Она ничего не скажет, правда, Плакса? Покачай головой.
Перис опять посмотрела на Тобиаса. Взгляд ее выражал полное непонимание. Она подвигала головой, хотя ей мешала тряпка.
– Покачай головой, Перис. Тогда Сэм вытащит кляп, – ее взгляд прояснился. Она повернула голову к Сэму. – Покачай головой!
Наконец она сделала то, что он просил.
– Мать твою! – Сэм просунул ножку стула под волосы Перис, привязанные веревкой к кровати, и дернул. Ее тело дернулось, а он завизжал: – Подавись своей блевотиной, сука!
– Убей меня, – крикнул Тобиас, – убей меня, но ее отпусти.
Сэм наводил пистолет то на Тобиаса, то снова на Перис.
– Как трогательно. Я бы хотел, чтобы ты посмотрел, что я с ней сделаю, но ты будешь только мешать. Так что я выстрелю тебе в рот. А затем я оттрахаю ее и застрелю тоже. Психический сдвиг. Самоубийство – вот что скажет полиция. А Синтия засвидетельствует, что ее бывший муж был склонен к извращениям. Из-за этого она с ним и развелась. А от неудачи в бизнесе у него совсем крыша поехала. Очень печально.
