– Медовая! – звал ее со стороны голос Ырас. – Где ты, Медовая? Помоги мне оттащить Таштимера в юрту.
Светорада хотела было вырвать косу из рук Яукилде, но он не отпускал, даже неожиданно привлек ее к себе.
– Тебя все зовут Медовая. И сейчас ты пойдешь ублажать моего отца, уже отяжелевшего от хмельного напитка русов. Не слишком ли много меда для старого тура?
Он вдруг приник ртом к ее шее, своим дыханием опалив ей кожу, а когда его язык нежно скользнул вверх к маленькому ушку и он что-то тихо прошептал, ноги Светорады стали слабеть. Но тут послышались чьи-то шаги, и Светорада вырвалась, стремительно убежала. Потом долго сидела над похрапывающим во сне Таштимером, думая о Яукилде. Отец и сын… Сын ей понравился даже больше, чем она ожидала. И он среди печенегов самый почитаемый, как она заметила, его даже побаиваются. Яукилде храбр, дерзок, удачлив, он на равных встречается с князем Олегом. И через него Светорада могла бы снова попасть на Русь. Или же… Олег пообещал Яукилде отдать тому в жены русскую княжну, а она и есть княжна. И возможно, став женой Яукилде, она повлияет на него, чтобы он реже совершал набеги на Русь. Именно на это, скорее всего, и рассчитывал Олег, желая породниться со степным волком Яукилде. Не так уж много русских княжон может предложить он печенежскому хану. И тем более свою любимицу Ольгу. Дочери князей всегда служили залогом мирных отношений между правителями. Светораду тоже воспитывали с этой мыслью. Да и среди печенегов она уже как-то прижилась. И если Яукилде сообщит о ней русскому князю, если сделает ее своей ханшей… Что ж, быть женой молодого и привлекательного Яукилде куда почетнее и приятнее, чем ублажать старого неповоротливого Таштимера. Кто знает, может, неожиданная встреча с пасынком изменит ее судьбу?
Утром стало известно, что около десятка пленников сбежали, воспользовавшись тем, что охранники отправились на гуляние. И если в открытой степи у пленников не было возможности совершить побег, то сейчас, когда рядом есть вода, а родные земли не так и далеко, нашлись храбрецы, решившие положиться на свою Долю.
Зря, как оказалось. Ибо Яукилде выслал за ними погоню, и беглецов, опасавшихся удаляться в степь, где не было воды, скоро поймали. Светорада узнала об этом, когда к ней прибежала взволнованная Липня и сообщила, что Яукилде повелел всех беглецов посадить на заостренные колья для острастки остальных пленников.
– Зато никто больше не решится совершить подобное, – заметила Светорада, надеясь хоть как-то оправдать молодого хана. И чего Липня так всполошилась? Ведь уже не первый год живет с печенегами, могла и привыкнуть к их бессердечным обычаям.
Однако Липня пришла в негодование от слов Светорады:
– Как погляжу, ты, Медовая, попала в полон веселых взглядов Яукилде. Но если хочешь себе добра, то порасспроси, отчего он до сих пор не женат.
Это озадачило Светораду. И немного позже она задала Таштимеру этот вопрос.
– Яукилде был женат, – ответил хан, накидывая на спину крепкого буланого жеребца богато украшенное седло. – У него есть дочка. А жена… Умерла его жена.
Он больше ничего не сказал, собирался на ловы. Умелый следопыт Сагай вызнал, что недалеко в степи пасется стадо Диких туров, вот люди рода Волка и решили не резать к вечернему пиру свой скот, а добыть вкусной турятины. Ну и поразмяться на охоте.
Неожиданно Таштимер и Медовой приказал садиться на коня. Хотел похвалиться перед сыновьями, какая у него жена – не только стряпать мастерица, но и прекрасная охотница.
Степные туры, мощные темные быки с крутыми рогами, паслись в нескольких поприщах
[155]
от стоянки печенежских родов. Этих мощных животных не очень волновало столь близкое соседство людей. Почти не пуганные на безбрежных степных просторах, они предпочитали в эту пору покидать выжженную степь и искать пропитание в дубовых балках, где опадают с деревьев желуди.
Охотники из двух родов – Волка и Барса – объехали стадо туров с двух сторон. Печенеги рода Тур, считавшие своим прародителем этого животного, в облаве не участвовали, но с нетерпением ожидали охотников. У тура ведь не только сочное мясо – его всего используют в хозяйстве: из рогов изготовляют самые лучшие луки, рукоятки сабель, гребни для волос и чесания шерсти, а твердая хребтина и копыта незаменимы для доспехов. Не имея стальных доспехов, печенеги изготовляли из копыт бляхи для защитных курток, которые делали их похожими на оперение.
Однако сейчас ни о чем таком Светорада не думала. Она скакала подле Таштимера, испытывая привычный азарт охоты. И не только охоты. Видела, как Яукилде обогнал их с ханом, но несколько раз оглянулся – глаза горели, когда он глядел на нее, в рыжей замшевой безрукавке поверх легкой рубахи и таких же шароварах, с отлетавшими при скачке длинными косами. За последний год они у нее сильно, почти до колен, отросли. У многих степнячек были длинные косы, но ни у кого из них волосы так не блестели на солнце, как у Медовой. Подгоняя лошадь, Светорада ощущала себя легкой, яркой, красивой… Почти как в те времена, когда она, Светлая Радость племени кривичей, выходила на крыльцо отцовского терема и люди глядели на нее с почтением и восхищением. Как сейчас Яукилде. Она улыбнулась ему, ловко скидывая с плеча на руку лук, тряхнула головой, отбрасывая с лица завитки солнечно искрящихся распушенных волос.
Туры, завидев охотников, почти не обеспокоились, только уставились на окруживших их конников, равнодушно катая жвачку во рту. Но когда конники стали приближаться, коровы с телятами начали неспешно отходить, потом затрусили рысцой, стремясь укрыться за спинами мощных быков. Матерый вожак с громадными рогами поднял голову и коротко заревел. Потом пошел, гневно пофыркивая и ускоряя движение.
Яукилде, сразу взявший инициативу на себя, объезжал охотников.
– Быков пропустить, если сами не полезут, – командовал он. – Как отгоним их – бейте коров с телятами. Их мясо нежнее.
Однако вожак стада не проникся тем, что этот печенег в алом тут главный, а может, наоборот, его яркая одежда привлекла степного великана и он вдруг наклонил свою могучую рогатую голову и стал бить копытом в дерн. Потом помчался, уже не различая, куда отскочил юркий алый всадник – просто бежал, трубя и выпуская пар из ноздрей. За ним, как по приказу, пошли другие быки, постепенно набирая ход.
Хан Таштимер, разворачивая лошадь, крикнул:
– Пусть скачут за нами, тогда для лучников все стадо будет как на ладони!
Светорада, как и было ей велено, держалась в стороне. Она увидела, как ее муж и еще несколько всадников, визжа по-печенежски и пуская стрелы, понеслись, преследуемые рогатыми самцами. Чья-то стрела угодила в пах вожаку, и тот взъярился, скакнул, будто козленок, и вдруг побежал так стремительно, что всадники, отгонявшие быков, вынуждены были пришпорить своих коней. Светорада даже рассмеялась: ну, теперь этот взбешенный самец покажет копченым, куда стрелять. И тут улыбка застыла на ее губах. Лошадь под Таштимером вдруг споткнулась, попав ногой в нору, перелетела через голову, резво вскочила и поскакала дальше. А Таштимер остался лежать на земле, как раз на пути разъярившегося тура.
