Книга Пираты Карибского моря. Проклятие капитана, страница 136. Автор книги Юрий Папоров

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пираты Карибского моря. Проклятие капитана»

Cтраница 136

Оставшись вдвоем, мсье Перрин и де ла Крус быстро договорились о цене и ударили по рукам.

Располагая поддержкой Вандебаля и Чакона, де ла Крус не стал дорого просить за «Добрую Надежду», и шхуна довольно быстро была продана. Педро получил взаимообразно от казны пятьдесят тысяч дублонов и стал владельцем превосходного фрегата, на корме которого тут же засверкало новое его название: «Андрес II». Оставалось удачно составить боевой экипаж. Весть о намерении де ла Круса быстро облетела Гавану, и Педро, Хорхе, Меркурий и особенно Добрая Душа не успевали составлять списки желающих и по-своему проверять их пригодность. Одновременно на фрегате проводились не столько изменения, сколько добавления в его вооружении. Прежде всего Меркурий установил по оба борта, у самой ватерлинии по крупнокалиберной пушке, наличие которых было скрыто незаметными портами. В прошлом, на «Каталине», когда необходимо было топить вражеское судно, эти пушки у ватерлинии играли решающую роль.

Добрая Душа, предвидя пожелания своего любимого капитана, сразу настоял на установлении над бушпритом кливеров, а за ними и форстакселя. Тогда и старший помощник Хорхе проявил себя. Он порекомендовал и получил согласие поставить треугольный парус перед фок-мачтой, что на деле значительно улучшило маневренность и поворотливость красавца фрегата. Капитан гаванского порта посоветовал, и де ла Крус тут же распорядился, установить для увеличения тяги при подъеме якорей двойные по высоте шпили так, чтобы на них могли работать матросы, пребывавшие на обеих палубах. Железный, уже без обложения камнями, камбуз, расположенный на баке, был диковинкой, и Добрая Душа сам его заново покрасил. Старший боцман первым высказал сожаление, что теперь с ними рядом не будет славного кока Коко, который бы не нарадовался на этот камбуз.

— Добрая Душа, поручаю провести тировку стоячего такелажа под твоим личным наблюдением, — приказал де ла Крус.

— Лопни мои глаза от четырех тузов на руках, если это не будет сделано самым лучшим образом! Мытье и лакировку рангоута произведем обязательно при всех снятых парусах. Когда проолифленный рангоут высохнет, части его, по которым перемещаются бейфуты гафелей и реев, обязательно натрем салом. Олифой рангоут покроем дважды. Во второй раз добавим лак. Трещины в рангоуте тщательно зашпаклюем. — Старший боцман почти кричал, и капитан понял, что Добрая Душа поступает так, чтобы его слышали матросы, которым предстоит взяться за тировку такелажа.

Меж тем де ла Крус решил занять каюту капитана, дверь которой выходила прямо на мостик, а апартамент бывшего владельца разделили на две каюты, в которых Педро разместил дорогих его сердцу друзей, нотариуса Антонио и хирурга Медико. Всякий раз, когда генерал Чакон бывал на фрегате, он не уставал высказывать вслух свое восхищение тем, как мсье Перрин декорировал силами итальянских мастеров свой салон и каюту капитана. Как известно, в начале XVIII века итальянские мастера доходили до виртуозности в деле чеканки, превосходно сочетая ее с тончайшим воронением и золочением. В этом деле они не имели себе равных.

Команда набиралась быстро. Многие знали в Гаване капитана Педро де ла Круса как опытного, а главное — удачливого корсара, который всегда был честен по отношению к служившим у него морякам и с которым можно было хорошо заработать.

Педро специально просил Добрую Душу использовать все свои связи и возможности, чтобы на фрегате появился достойный старший абордажной команды. Девятым по счету и по своей собственной инициативе предстал перед капитаном некий Альберто Санчес. Высокого роста, крепкого телосложения, он по-военному приветствовал де ла Круса и сразу заявил:

— Бывший офицер испанской армии. Уволен! Над моей головой была разломлена моя шпага. Я до полусмерти забил строптивого солдата. Хочу, должен искупить мою вину! Возьмите в экипаж. Дайте возможность загладить стыд, стать вновь как все. В службе жизни своей не пожалею! Поверьте мне! И пусть за меня скажут мои дела.

Разговор шел на палубе фрегата. Педро уставился строгим взглядом в глаза Санчеса, которому полминуты показались вечностью. Неожиданно капитан сделал шаг назад, выхватил свою шпагу из ножен и бросил ее в сторону Санчеса со словами:

— Покажите, как владеете шпагой!

Санчес поймал оружие на лету, принялся выполнять просьбу капитана и еще через минуту услышал:

— Идите в каюту к нотариусу Антонио. Подпишите с ним контракт.

Во время знакомства с составом абордажной команды и проведения с ней первой тренировки, Альберто Санчес получил прозвище Одержимый.

По привычке строгий до придирчивости к состоянию судового хозяйства, Педро долго не мог остановиться на выборе шкипера. Когда наконец был подписан контракт, это вызвало удивление Хорхе и особенно старшего боцмана. Шкипер по имени Аугустин казался Доброй Душе мальчишкой. Ему исполнилось всего двадцать пять лет, однако, как оказалось, он плавал с тринадцати лет и превосходно разбирался в корабельном деле. Капитан остановил на нем свой выбор не только потому, что Аугустин в долгой беседе с ним проявил познания и живость ума, но и потому, что Педро обратил внимание на высокий лоб Аугустина, продолговатое лицо, выдающиеся надбровья, четко очерченные губы и излучающие интеллект глаза. Этому способствовало и то, что Успех, обычно строгий к незнакомым людям, сразу позволил новому шкиперу приласкать себя. Другим положительным обстоятельством было то, что Аугустин, отвечая на самые каверзные вопросы де ла Круса, не сводил глаз с книг, установленных на стеллажах.

Фрегат «Андрес II» был готов к отплытию, и де ла Крус принялся наносить прощальные визиты.

Во время пребывания в Гаване Педро, отправляя с каждым дилижансом по письму своей любимой Каталине, почти каждый день бывал в доме Мигеля и Марии де Амбулоди, своих старых и верных друзей, где невольно и достаточно часто вспоминалась графиня Иннес де ла Куэва. И всякий раз при этом Педро ощущал в душе прилив нежности.

В последний день перед отплытием из Гаваны Педро пришел проститься; и после ужина Мария спросила:

— Педро, я понимаю, что прежде вы подвергали себя опасности, вы искали любимую вами девушку. Я восхищалась вами. Теперь вы нашли ее, однако вновь собираетесь играть со смертью. Ради чего?

— Ради справедливости! Ради спокойствия и счастья других людей.

— Но я всякий раз содрогаюсь, как только думаю о рас. Не дай бог, но если вы попадете к беспощадным, безжалостным пиратам, что они…

— Мария, это придется принять как должное. Пираты беспощадны и безжалостны, как вы говорите, потому, что и наказания, которым они подвергаются цивилизованными людьми, не менее бесчеловечны.

— Не обижайте, Педро, людей. — Мигель поморщился. — Они…

— Что «они»? Милый Мигель, давайте вспомним. Да, это было почти сто лет назад, однако с тех пор мало что изменилось. Казнили человека, который лишил жизни короля Франции Генриха IV. Мсье Равельяк был приговорен к смерти. Об этом случае я всегда рассказываю членам моего экипажа перед началом боя с пиратами. Но прежде чем его казнили, бедняга, а он был больной, маньяк, должен был выдержать ужасные пытки.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация