— Все будет хорошо. Успокойся, — еще раз повторила Марлин. — Засыпай. Тебе понадобятся силы для следующей операции. Засыпай…
Нортис вновь провалился в тяжелое забытье…
Убедившись, что юноша дышит, а на контрольной панели робота успокаивающе мигают зеленые огни, Марлин отошла в облюбованный угол и опустилась на постеленный жирным Рамиресом матрас. Входная дверь была надежно заблокирована, доктор вернется не раньше, чем через несколько часов. Учитывая ту поспешность, с которой Люмбери умчался прочь, бережно прижимая к груди контейнер с глазом Нортиса, у него намечалась неплохая сделка по продаже. Значит, мальчишка угадал правильно — покупателю требовалась трансплантация глаза с «чистой» сетчаткой. Девушка вновь взглянула на бессвязно бормочущего Нортиса и уважительно покачала головой. Несмотря на юный возраст, голова у покалеченного парня работала очень неплохо. Кто же он такой? Почему выходец из приюта первым делом решил продать собственные органы и тем самым подписал себе смертный приговор?
На секунду задумавшись, Марлин тряхнула непослушными волосами и, активировав браском, вошла в городскую инфосеть. Ввести имя и фамилию в окне поиска было делом пяти секунд, и вскоре девушка пораженно уставилась на появившиеся в поисковике строчки. Нет, даже не строчки, а десятки кричащих заголовков:
«Зверское убийство семьи Вертинских!»
«Отец до последнего пытался защитить свою семью!»
«Кровавая бойня в оранжерее!»
«Кто ответит за смерть Вертинских?!»
«Начальник полиции клянется найти убийц!»
«Выжил лишь семилетний ребенок! Врачи борются за его жизнь!»
«Убийцы Вертинских среди нас!»
«Ребенок остался сиротой!»
«Полиция беспомощно разводит руками! Преступление все еще не раскрыто!»
Выбрав первую ссылку, ведущую на официальный новостной портал Астероид-Сити, девушка оказалась в информационном архиве десятилетней давности. Немного покряхтев, браском пискнул и вывел на экран обширную статью с красочными изображениями — видно было, что кадры делал профессионал своего дела и наверняка с широкоформатными глазными имплантатами, поддерживающими несколько миллиардов цветовых оттенков. Первым делом Марлин просмотрела изображения и поморщилась — кровь была повсюду. Вот кадр захватил мертвое лицо мужчины, еще одно изображение крупным планом показывало ничком лежащую женщину в разорванном на клочки комбинезоне — на спине угадывалась цифра восемь. Следующий кадр запечатлел настежь раскрытые створки контрольного люка в толстой трубе, по стенам которой стекали потеки крови.
Поняв, что фотографии не расскажут ничего интересного, девушка вывела на экран текст статьи и начала по диагонали его просматривать, стараясь ухватить суть и пропуская клятвенные заверения официальных лиц и причитания журналиста.
…Семья Вертинских зверски убита в четвертом блоке оранжереи… Чудом выжил единственный член семьи — Нортис Вертинский. ИИ города вовремя остановил конвейер питательной смеси и тем самым спас Нортису Вертинскому жизнь… Полученные невинным ребенком ранения ужасают даже опытных врачей. Хирургическое отделение восьмого сектора борется за жизнь Нортиса!.. Семилетний мальчик остался круглой сиротой… Пятеро неизвестных совершили разбойное нападение на мирно работающих биологов… Полиция отказывается предоставить журналистам видеозаписи с камер наблюдения. Начальник полиции, мистер Андерсон, дал короткое интервью и сообщил, что преступники скрыли лица масками. Скорей всего, их привлекла красота Елены Вертинской — жены и матери. Полиция подозревает выходцев из двенадцатого сектора — как подчеркнул мистер Андерсон, этот сектор будет подвергнут жесточайшему контролю и обыскам. Виновные будут обязательно найдены и наказаны по всей строгости законов Астероид-Сити!..
Спустя полчаса Марлин закрыла окно обозревателя и отключилась от инфосети. Теперь странное поведение Нортиса было более чем ясным и логичным. Девушка просмотрела результаты поиска по делу Вертинских, и самая последняя попавшаяся ей заметка, начиналась заголовком: «Дело об убийстве семьи Вертинских сдано в архив». Убийц так и не нашли. Население города повозмущалось бездействием полиции и, как это всегда бывает, через несколько дней успокоилось и забыло. Не забыл только один человек — жестоко искалеченный ребенок, единственный, кто остался в живых после трагедии.
— Что же ты задумал, Нортис? — задумчиво пробормотала Марлин. — Что же ты задумал?
10
Когда Нортис вновь пришел в себя, то с облегчением обнаружил, что опять видит — выбранный им имплантат уже был установлен и действовал. Осторожно поводив головой по сторонам, юноша убедился, что глазной имплантат хорошо захватывал «картинку» и, не задерживая, передавал ее по нервным окончаниями в мозг. Детализация была более чем удовлетворительной. Единственным недостатком новых «глаз» Нортиса было то, что имплантат монохромный. Теперь, он видел все в тусклом зеленом цвете, но на это неудобство калеке было наплевать.
Заметив, что парень пришел в себя после наркоза, девушка наклонилась над ним и участливо спросила:
— Как ты?
— Неплохо, — непослушными губами просипел Нортис. — Я снова вижу. Значит, Люмбери уже вернулся?
— Ну конечно вернулся, — послышался слащавый голос доктора. — За кого вы меня принимаете, молодой человек? Я честный доктор, всегда выполняющий свои обязательства!
— Ага, — усмехнулась девушка. — А еще, здесь остался твой драгоценный робот-хирург.
— Не будем спорить, — отмахнулся Люмбери, не отрываясь от выдвинутой из корпуса робота сенсорной клавиатуры. — Как вы себя чувствуете?
— Неплохо, — повторил Нортис. — Имплантат работает.
— И должен заметить — великолепно работает! Доктор Люмбери всегда делает работу на совесть! Думаю, про функциональность второго имплантата можно не спрашивать — все показатели в норме, устройство откликается на запросы тестера, конфликта и отторжения не обнаружено.
— Второй? — удивленно переспросил Нортис и тут же закашлялся — за долгие часы сна гортань пересохла и почти не слушалась.
Марлин поспешно поднесла к его рту тубу с водой и, пока он маленькими глотками пил воду, пояснила:
— Тебе уже удалили сердце. Теперь ты работаешь на другом моторе. — Марлин указала на обнаженную грудь юноши.
Опустив голову к груди, Нортис увидел проходящий по его грудной клетке шов. Еще через миг он с ужасом понял, что края раны не зашиты, а лишь небрежно скреплены несколькими скобками и густо залиты прозрачным медицинским гелем. При каждом вдохе шов расходился, казалось, края глубокого разреза вот-вот раскроются.
— О, Господи, — судорожно прошептал Нортис и непроизвольно дернулся. — О, Господи.
Медицинский робот пронзительно запищал, на панели тревожно зажглось несколько желтых индикаторов. Уставившись на заполненный медицинскими показателями вирт-экран, Люмбери озабоченно пробормотал:
