Кейт: Я так и думала. Новости очень скудные. Что случилось, непонятно. А Элиот, конечно, ничего не говорит.
Ана: Ищешь материал для заметки?
Кейт: Ты слишком хорошо меня знаешь.
Ана: Кристиан почти ничего не рассказывает.
Кейт: Элиот узнал от Грейс!
Ну уж нет! Вот чего не надо Кристиану, так это того, чтобы о пожаре узнал весь Сиэтл. Я решаю использовать проверенный на практике прием отвлечения из арсенала Кавана.
Ана: Как Элиот и Итан?
Кейт: Итана приняли на магистерский курс по психологии в Сиэтле. Элиот – лапочка.
Ана: Какой молодец Итан!
Кейт: Как наш любимый экс-дон?
Ана: Кейт!
Кейт: Что?
Ана: Ты знаешь что!
Кейт: Извини.
Ана: Он в порядке. Более чем.
Кейт: Если тебе хорошо, то и я рада.
Ана: Я на седьмом небе от счастья.
Кейт: Мне надо бежать. Поговорим позже?
Ана: Не знаю, получится ли. Ты посмотри, буду ли я в сети. Эти три часовых пояса, жуть!
Кейт: Согласна. Я тебя люблю.
Ана: Я тоже тебя люблю. Пока.
Кейт: Пока.
Теперь уж Кейт эту историю из рук не выпустит. Я закатываю глаза и закрываю скайп, пока Кристиан не увидел нашу переписку. Реплика насчет экс-дона ему бы точно не понравилась. Да и экс ли он? Я в этом не совсем уверена. Вздыхаю. Кейт знает все со времен нашего девичника, когда я уступила ее инквизиторским расспросам. Приятно все-таки поболтать со знакомым человеком. Смотрю на часы. После обеда не прошло и часа, а я уже скучаю по мужу. Возвращаюсь на палубу – может, он уже закончил?
Я в Зеркальном зале. Кристиан стоит рядом, смотрит на меня с любовью и улыбается. Он словно ангел. Я улыбаюсь в ответ, но потом заглядываю в зеркало и вижу себя в своей серой, унылой комнатушке. Нет! Я торопливо оглядываюсь на Кристиана – он улыбается, грустно, печально. Протягивает руку, убирает мне за ухо выбившуюся прядку. Потом поворачивается и, не сказав ни слова, медленно уходит. Идет по бесконечному залу к богато расписанным дверям, и звук его шагов отскакивает эхом от зеркал – одинокий человек, человек без отражения…
Я просыпаюсь в панике, хватая ртом воздух.
– Эй, – озабоченно шепчет он из темноты.
Здесь, он здесь. Ему ничто не грозит. Облегченно перевожу дух.
– Ох, Кристиан, – шепчу я, пытаясь усмирить скачущее сердце.
Он обнимает меня, и лишь тогда я понимаю, что по лицу у меня катятся слезы.
– Ана, в чем дело? Что случилось? – Кристиан гладит меня по щеке, утирает слезы. Я слышу его боль.
– Ничего. Просто кошмар…
Он целует меня в лоб, в мокрые от слез губы. Утешает, успокаивает.
– Все хорошо. Это только сон, – шепчет Кристиан. – Ничего не бойся. Со мной тебе ничего не надо бояться.
Я вдыхаю его запах, прижимаюсь к нему, стараясь отогнать то ощущение отчаяния и потери, что пришло во сне, и вдруг понимаю, что больше всего на свете боюсь потерять его.
Глава 5
Я поворачиваюсь, привычно подкатываюсь к Кристиану и обнаруживаю, что его нет. Черт! Сна как не бывало. Я привстаю, беспокойно оглядываю каюту. Кристиан наблюдает за мной из небольшого кресла, стоящего у кровати. Он кладет что-то на пол, поднимается, подходит к кровати и растягивается рядом со мной. На нем серая футболка и шорты.
– Не бойся. Не паникуй. Все в порядке. – Голос мягкий, тон увещевающий, словно он разговаривает с испуганным, загнанным в угол зверьком. Протягивает руку, убирает у меня с лица волосы – и я мгновенно успокаиваюсь. Вижу, он и сам обеспокоен чем-то и безуспешно пытается это скрыть.
– Ты такая нервная в последние дни.
– Я в порядке. – Безмятежно улыбаюсь – не хочу, чтобы Кристиан знал, как меня тревожит этот случай с поджогом. Я хорошо помню, что чувствовала после случая с «Чарли Танго», когда от Кристиана не было известий: пустоту в душе и невыразимую боль. Теперь те же чувства всплывают вновь, и память скребет сердце. – Ты наблюдал за мной, пока я спала?
– Да, – коротко отвечает Кристиан, изучающе глядя на меня. – Ты разговаривала во сне.
– Неужели? – Черт! Чего я там наговорила?
– Ты чем-то обеспокоена, – добавляет он, продолжая смотреть мне в глаза. Я не выдерживаю, моргаю. Нет, от этого человека ничего скрыть невозможно. Он наклоняется, целует меня между бровей. – Когда ты хмуришься, у тебя между бровями появляется что-то вроде маленького треугольника. Его так приятно целовать. Не тревожься, малышка, я о тебе позабочусь.
– Я не о себе тревожусь, а о тебе. Кто позаботится о тебе?
Он снисходительно улыбается.
– Я уже большой и достаточно страшный, чтобы самому о себе позаботиться. А теперь вставай. Прежде чем отправиться домой, я бы хотел кое-что сделать.
Он широко, как будто напоминая, что ему всего лишь двадцать восемь, улыбается и хлопает меня пониже спины. Я вскрикиваю от неожиданности и вдруг понимаю, что уже сегодня мы отправимся в Сиэтл. От этой мысли становится грустно. Уезжать не хочется. Я была счастлива двадцать четыре часа в сутки и не готова делить мужа ни с его компанией, ни с его семьей. Мы провели чудесный, волшебный медовый месяц. Не без сбоев, надо признать, но ведь это нормально для новобрачных?
А вот Кристиан взволнован как мальчишка, и его возбуждение – даже при том, что в голове у меня бродят разные мрачные мысли – заразительно. Он легко соскальзывает с кровати, и я, заинтригованная, следую за ним. Интересно, что он задумал?
Кристиан вешает мне на запястье ключ.
– Хочешь, чтобы я вела?
– Да, – улыбается он. – Не слишком туго?
– Нет, нормально. – Я поднимаю брови. – Ты поэтому надел спасательный жилет?
– Да.
Я прыскаю со смеху.
– Какая уверенность в моих способностях, мистер Грей.
– Как всегда, миссис Грей.
– Ну так не читайте мне нотаций.
– Да я и не смею.
– Смеете и будете, но только на тротуар в заливе свернуть будет нельзя.
– Сказано справедливо и к месту, миссис Грей. Будем стоять здесь весь день и обсуждать ваши навыки или все-таки отправимся на берег и повеселимся?
– Сказано справедливо и к месту, мистер Грей.
Я становлюсь за руль гидроцикла, Кристиан устраивается сзади и отталкивается от яхты. Тейлор и двое матросов с интересом наблюдают за нами с палубы. Кристиан обхватывает меня руками, ерзает, прижимается теснее. Да, вот чем мне нравится такой транспорт. Я вставляю ключ зажигания, нажимаю кнопку, и мотор отвечает громким урчанием.
