— Да, или Сын Дьявола, если исходить из румынского значения слова drac, — добавил венгерский профессор.
— В то время султан Мурад Второй в очередной раз угрожал вторжением и оказывал значительное давление на Влада Второго. Воеводе не оставалось ничего иного, кроме как стать вассалом султана, заплатить ему дань и отдать своих малолетних сыновей Влада и Раду к нему в заложники. Мальчикам пришлось расти в турецком плену. Я думаю, это обстоятельство в значительной мере повлияло на характер Влада. Понимаете, над сыновьями воеводы постоянно поднимался меч палача, готового ослепить или убить мальчиков, если их отец сделает хоть один неверный шаг или совершит что-то неугодное султану. В тот период Влад не только проникся глубокой ненавистью к султану, но и потерял доверие к отцу и начал презирать брата, пытавшегося завести дружбу с турками. Позже именно Раду повел войско султана к крепости Поенари и подтолкнул Эржебет к самоубийству.
На несколько минут в купе воцарилась тишина, затем венгерский профессор снова склонился над картой.
— Но ведь я хотел немного рассказать вам о Сигишоаре. Истории этого городка началась в двенадцатом столетии, когда немецкие крестьяне, обитавшие на берегах Рейна и Мозеля, переселились в Трансильванию. Позже их стали называть трансильванскими саксами. Венгерский король пригласил их сюда, чтобы они заселили и охраняли восточные границы его владений. Раньше на этой территории находились лишь небольшие румынские поселении и развалины нескольких крепостей периода Римской империи. Немецкие переселенцы сразу же начали строить на этой земле укрепления, подобные тем, которые они видели у себя на родине. Они возвели сотни церквей-крепостей, каждая из которых могла вместить в себя целую деревню, и города, окруженные крепостными стенами и башнями. Четкая организация обеспечивала надежную защиту в случае нападения, и я могу вам заявить, что такие случаи регулярно возникали и до правления Влада Цепеша! Турецкие войска кочевали по миру в поисках легкой наживы и грабили все, что попадалось им на пути. Они также захватывали мирных жителей и переправляли их в Османскую империю в качестве рабов. Однако долгих осад турки почти никогда не вели, предпочитая отправляться дальше к новым поселениям. Поэтому подобные укрепления давали людям возможность защититься от набегов.
В Сигишоаре башни городской стены до сих пор носят названии цехов, которые были ответственны за их содержание, а в случае нападения осуществляли защиту прилегавшего к ним участка стены: Башня Оловянщиков, Башня Канатчиков и так далее. Интересно также разделение Сигишоары на три части. Нижняя часть города, раскинувшаяся в долине на берегах речушки Тырнава-Маре, вместе с расположенной на склоне холма верхней частью образуют Город живых. Верхняя часть Сигишоары окружена толстой крепостной стеной. А на вершине холма, ближе к небу, поселенцы возвели Город мертвых с церковью и городским кладбищем. Примечательно, что школа, которая должна освобождать разум учащихся от невежества, тоже находится там, наверху. Вероятно, возводившие ее люди считали, что это поможет ученикам лучше познать божественную мудрость, — усмехнулся профессор. — Дорога к мудрости состоит из множества ступеней. В Сигишоаре их ровно семьдесят пять. По крайней мере столько ступенек насчитывает крытая лестница, ведущая к школе, призванная в ветреную и дождливую погоду хоть немного облегчить ученикам путь к просвещению. Нескончаемо длинный темный тоннель, ведущий к свету!
* * *
Как раз над этой странной лестницей, которую описывал своим спутникам профессор Вамбери, за час до полуночи появилась стая воронов. Их было около двух десятков, и все они на первый взгляд ничем не отличались друг от друга. Но присмотревшись к ним получше, можно было заметить, что лишь у половины птиц черные глаза. У остальных они светились красным цветом. Вороны пролетели над лестницей и закружили над крышами строений, расположенных на вершине холма. Слева, у крепостной стены, находилось старое здание школы. Если, пройдя все сто семьдесят пять ступенек лестницы, подняться еще немного выше по холму, можно увидеть прямо перед собой новую школу, а немного дальше, на самой вершине — церковь, носившую имя Святого Николая. За церковью располагалась стена, соединяющая Башню Канатчиков с Башней Колокололитейщиков. Справа от церкви находилось кладбище. Могилы, кресты и надгробные камни виднелись на уступах и небольших террасах на крутом склоне холма. Старые каштаны и темные ели, поросшие мхом и лишайниками, отбрасывали на могилы длинные причудливые тени. Вокруг было влажно и пахло сыростью. Над могильными камнями завывал ледяной ветер.
Колокола пробили одиннадцать раз, и вороны, облетев вокруг башенки-сигнатурки*, опустились на ветви кладбищенских деревьев. Усевшись на них, птицы замолчали, с нетерпением ожидая чего-то важного. Затем несколько из них оторвались от темных еловых веток и опустились на землю. В тени могильных камней их тела начали стремительно увеличиваться и менять форму. Черное оперение исчезло, уступив место бледной коже и темным накидкам.
Тонка поднялась на ноги и осмотрелась. Затем она вышла на обросшую мохом и папоротником тропинку. Там вампирша остановилась и неподвижно уставилась в темноту. Остальные вампиры, прилетевшие вместе с ней из Вены, остались в тени деревьев. Они тоже замерли в молчаливом ожидании.
Было около полуночи, когда в ночной тишине послышался скрежет отодвигаемой плиты. Отверстие под ней становилось все шире и вскоре из него высунулась костлявая рука, белеющая в лунном свете. Она была такой сухой, что походила на кисть скелета.
Затем глухой скрежет наполнил все кладбище. Каменные плиты отодвигались и поднимались вверх. Сначала из ям под ними высовывались бледные пальцы, затем руки и головы. Мало-помалу все вампиры выбрались из могил. Они, по мнению Тонки, были ужасны. Ее покрытое шрамами худое лицо также вряд ли можно было назвать красивым, и все-таки с копной длинных черных волос, закутанная в широкий плащ, вампирша выглядела впечатляюще.
Одетые в лохмотья вампиры сходились со всех сторон. Громко шаркая ногами и прихрамывая, они приближались к Тонке, которая по-прежнему неподвижно стояла посреди кладбища.
— Ты звала нас? — сказал один из них скрипучим голосом.
— Что случилось? — спросил другой.
— Вы узнаете об этом, как только сюда прибудут чистокровные Упири, — холодно ответила Тонка.
— Они уже здесь, — донесся до нее низкий голос вампира, стоявшего на крутой лестнице, которая спускалась от церкви к кладбищу.
Нечистокровные, которые еще несколько минут назад лежали в своих могилах, упали на колени и поклонились своему воеводе.
Тонка с удовлетворением отметила, что великий предводитель их клана Боислав пришел не один. Рядом с ним она увидела самых старых и могущественных вампиров, которые носили титул бояр, а также имели право первыми выбирать себе селения и крепости, где без их согласия не мог утолять жажду никакой другой вампир. Лишь самые крупные города Трансильвании — Брашов и Сибиу — были открыты для всех. Сигишоара же входила в личные владения воеводы, и он приглашал сюда лишь тех, кого хотел видеть. Тонка была одной из немногих Упири, удостоившихся чести охотиться здесь, до того как она потерпела поражение в Ирландии. После этого вампиршу лишили такой привилегии, по крайней мере на какое-то время. Воеводу слишком разозлила ее неудача. То, что Упири, с которыми Тонка отправилась в Ирландию, были там уничтожены, его при этом мало волновало.
