Лучиано незаметно покинул бальный зал и спустился в большой вестибюль. Лакеи молча поклонились, когда вампир вышел из дворца в холодную зимнюю ночь.
Он размеренным шагом пересек площадь Святого Михаила, а затем бросился бежать. Лучиано мчался так быстро, как только мог, и казался случайным прохожим промелькнувшей тенью.
Добежав до нужного дома, Лучиано резко затормозил перед дверью, которая открылась сразу же, как только он в нее постучал.
— Я думал, все на придворном балу, — удивленно поднял брови Хиндрик. — Еще даже не пробило полночь!
— Да, я знаю, — ответил Лучиано, — но мне было там не очень весело.
Хиндрик с пониманием кивнул и отступил назад.
— Кларисса наверху в гостиной.
Лучиано был уже на середине лестницы, когда внезапно остановился и обернулся к слуге.
— А в каком она настроении?
Оба вампира знали, что после возвращения из Трансильвании Кларисса встретила Лучиано скорее со злостью, чем с облегчением, и по-прежнему наотрез отказывалась верить его клятвам.
— В таком настроении обычно бывает юная девушка, которую не пригласили на бал и оставили дома, в то время как остальные, облачившись в праздничные наряды, пошли танцевать, — сказал Хиндрик с еле заметной сочувствующей улыбкой.
— Но ведь в этом нет моей вины! — простонал Лучиано. — Для меня было бы огромной радостью сопроводить ее во дворец Хофбург, но Дракас не разрешают появляться там никому из нечистокровных.
Хиндрик пожал плечами.
— Мне ты это можешь не объяснять.
— Я знаю, — глухо сказал Лучиано, с трудом заставляя себя подняться на верхнюю площадку лестницы.
Затем он робко постучал в дверь и вошел в темную гостиную.
Кларисса стояла у окна и смотрела в темноту.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, не оборачиваясь. — Разве сегодня не ночь большого бала? Почему ты не танцуешь вместе со своими друзьями?
— Я танцевал с Алисой, Иви и Кьярой и даже один раз с Джоанн, что, между нами говоря, было просто ужасно. Думаю, ей не совсем понятно, чем танец отличается от поединка. Но я хотел сказать тебе вовсе не об этом. Во дворце Хофбург прекрасный, роскошный бал, и все же среди всех этих людей я чувствовал себя одиноко. Я не мог думать ни о ком, кроме тебя, и лишь тебя мне хотелось обнять и закружить в вальсе.
— Нельзя получить все, что хочешь. Нужно смириться с тем, что от чего-то приходится отказываться!
— Почему? Почему ты гонишь меня прочь? Я люблю тебя и сдержу данные тебе клятвы, если только ты мне позволишь. Пожалуйста!
Кларисса обернулась и посмотрела на Лучиано серьезным и немного строгим взглядом.
— Я не могу потанцевать с тобой. Я всего лишь нечистокровная, и меня не пригласили на придворный бал!
Лучиано улыбнулся и приблизился к вампирше.
— А зачем нам придворный бал? Можно пригласить тебя на танец?
— Прямо сейчас? Здесь? — наморщила лоб Кларисса.
Лучиано подошел к столу и зажег свечи в большом подсвечнике, а также на секретере и в светильниках на стене, так что в гостиной стало почти так же светло, как в роскошных залах Хофбурга.
— Да, здесь. В этой комнате достаточно места, чтобы немного покружиться. А что нам еще надо? У нас есть мы, и это главное!
Взгляд Клариссы по-прежнему оставался холодным.
— А ты не забыл об одной маленькой детали?
В этот же миг в соседней комнате раздались первые звуки музыки. Проплыв по коридору, они проникли в гостиную. Хиндрик? Лучиано не знал, что слуга Алисы умеет играть на фортепиано. Носферас поклонился Клариссе.
— Можно пригласить тебя на вальс? Больше всего на свете мне бы сейчас хотелось обнять тебя и закружить в танце.
Кларисса смущенно посмотрела на него.
— Мне кажется, я не очень хорошо танцую, — робко сказала она.
На лице Лучиано заиграла радостная улыбка.
— Тогда мы будем танцевать, пока ты не научишься. У нас впереди целая ночь, — произнес он и протянул руки вампирше, приглашая ее на танец.
Кларисса секунду помедлила, но затем шагнула вперед, протянула Лучиано правую руку, а левую положила ему на плечо. Вампир осторожно сделал несколько шагов. Кларисса словно перышко лежала в его руках и ступала с большой грацией. Нет, с вальсом у неё не было никаких затруднений. Сначала Лучиано кружил ее по комнате осторожно, затем все быстрее, пока в глазах вампирши не загорелись веселые огоньки, а ее лицо не озарила счастливая улыбка.
— Либо ты слукавила, либо у тебя врожденный талант, — подмигнув, сказал Лучиано после очередного круга.
— Чудесно! — всхлипнув, воскликнула Кларисса. — Я хотела бы, чтобы это длилось вечно.
Лучиано резко остановился, привлек вампиршу к себе и нежно поцеловал ее в губы. Кларисса смотрела ему в глаза. В ее взгляде больше не было гнева и горечи.
— Это и будет длиться вечно, — тихо сказал Лучиано и снова закружил Клариссу по ярко освещенной гостиной.
Эпилог
Пока Дракас и их гости танцевали вальс за вальсом в бальном зале Хофбурга, в далекой Трансильвании из дверей большой кирпичной башни показалась одинокая фигура мужчины. Он со сгорбленной спиной прошел по двору, остановился у парапета крепостной стены и взглянул вдаль через раскинувшееся внизу ущелье. Больше часа Дракула неподвижно стоял на месте. Он не обернулся даже тогда, когда услышал за собой шаги Развана. Слуга откашлялся и еще целую минуту не решался заговорить с хозяином.
— Повелитель, вы не будете выходить из крепости сегодня ночью?
Вампир не спешил с ответом.
— Нет, думаю, не буду, — наконец произнес он.
— Здесь в Поенари стало так тихо и одиноко, — осмелился заметить горбун.
— Ты скучаешь по моим музам? Мне казалось, они всегда доводили тебя до белого каления, разве нет?
— Да, так и было, — признался Разван. — И все же без них еще хуже. Они всегда умели чем-то удивить, а их бесконечные перебранки прекрасно разгоняли скуку. Мне не хочется в этом признаваться, но я действительно скучаю по ним. А вы разве нет? Почему бы вам не привести в Поенари новых девушек? Посмотрите на себя, повелитель, с какой тоской вы постоянно смотрите на луну и даже на охоту не хотите выйти, — отважился добавить он. — Вам нужно развлечься и забыть о прежних печалях! Разве по обе стороны Карпат недостаточно красивых женщин?
— Да, их здесь хоть пруд пруди, но ни одна из них мне не нужна. И мои музы мне уже давно надоели. Я даже не могу сказать, что я по ним скучаю. Нет, по ним нет!
— А по кому тогда? По ирландской девушке, которая сбежала от вас? — удивленно спросил слуга. — Но ведь она еще совсем ребенок.
