Ну, вы знаете, куда нужно затащить мужчину, чтобы заставить его сделать кое-что нужное лично для тебя...
Что? Куда? Куда-куда?
Надо же... учту на будущее. А я вообще-то кухню имела в виду. В смысле, вкусный обед. Ну, знаете, путь к сердцу мужчины лежит через желудок и все такое. Не то чтобы я так уж много общалась с мужчинами...
Но с кандидатами в мамины мужья мы более-менее ладили. Мама называла такой тип "тугодум обычный", и вечно гоняла, охотясь за типом "мачо". Эх... иногда я свою маму просто не понимаю.
В общем, шансов у Массимо было немного. Пузо раздраженно бурчало, протестуя против дележки едой со всякими незнакомцами, но я пригрозила ему кефиром и с лучезарной улыбкой выложила перед вампиром тарелку. Через полчасика он уже хрустел печеньем "эконом" (мука, сода с уксусом, одно яйцо, чуточку масла, сахара и мелко нарезанная кожура лимона) и выпутывался из моих вопросов.
Аргентумы живут где? Ну где... в Оборот-башне, значит. Ну это я так зову. А по-научному башня зовется Инфениора. Это потому как у нее нижних этажей побольше чем верхних...Они, значит, живут на приземных этажах. Зачем? Не знаю, я, зачем, традиция...
Кто такие аргентумы? Как - кто? Они составляют Круг Правящих. А, чем отличаются? Ну как... Орихальти - обычные, значит, вампиры, они сильные. Слышат-видят получше, чем люди, дерутся хорошо, к сражениям способные, магия у них кой-какая имеется. А самые сильные по магии - это, значит, аргентумы. Мало их рождается, эх... на вес золота каждый. Они-то на разное колдовство даровитые: и превращать одно в другое, даже живое, и подчинять, и энергии сплетать да это... как бишь... транс-фор-ми-ро-вать, во.
Зачем изъятия? Дык это... барьер вокруг города поддерживать надо? Надо. Погоду нужную делать, песчаные вихри отводить да рушить. Прогнозы опять же делать. Силу какую-никакую про запас иметь, а то мало ли. Вот и положили за обычай: аргентумы у младших вампиров часть энергии забирают. Двойная выгода выходит: и самим младшим с контролем легше становится - сила-то у молодых-необученных дикая, попробуй удержи такую - и со-Родичам польза.
Со-родичи кто? Да мы все. В хмале, почитай, все друг другу сродственники, вампиры-то все наперечет, редко когда новые приезжают, да и те боле по обмену из других городов. Договариваются с иным хмалем, да меняются. Кровь чтоб освежить. Новые-то вампиры, не рожденные, редко получаются. Как получаются? Из Даров. Коль вампир свой Дар не просто в подпитку превратит, а своей энергией в ответ напитает, да по ритуалу, да с умением - новый вампир появляется. Да только редко бывает такое. Чтоб вот так отдать человеку часть силы, не только сила и умение нужны. Еще и вера. А то поделишься, а потом поплатишься...
Я кто? Массимо я. При аргентумах состою. Нет, нет, какой из меня аргентум! Сильный? Я? Так это только телом. Энергии своей у меня не так чтобы много. Хорошо, восстанавливаюсь быстро. Глядишь, и не узнают... Нет. Аргентумом родиться надо.
Чего аргентумы едят? Да тебе зачем? Мороженым угостить хочешь? А это что такое? А-а... Да разное едят. У них свой чуккинаре есть, Томмазо. Чуккинаре? Пищеведатель - ну, кто готовит.
Интере-есно. Аргентумом родиться надо, значит... А если он родится, но ему не дадут шанса эту самую силу проявить? Что будет, если из будущего аргентума тянуть и тянуть "энергию"... станет ли он тогда "правящим"? Вообще аргентумом будет?
Да нет, сам вампир бы про себя такое знал. Не мог не знать, он же умный.
Я уже подбиралась к другим интересным вопросам типа охраны этой самой башни и место закупки продуктов для ее обитателей, но тут судьба решила, что хорошего в жизни надо понемножку и пришла пора снова подергать Дарью за нервы.
Мигнуло небо.
Голубой купол на миг сверкнул серебряными искрами... вернулся к привычному цвету... и снова засеребрился...
Я замигала.
Вот что значит похмелье плюс переутомление: уже глюки видятся. Серебряные искорки. Хорошо, что не зеленые чертики.
- Ох! - Массимо схватился за руку. - Прости, красавица, меня зовут.
От удивления я подавилась очередным печеньем и уставилась на вампира, забыв о чертиках и искорках. Кто-кто я?
Но подтверждать слова о моей красоте вампир не стал. Изумленно посмотрел на руку, потер запястье и пожал плечами:
- Странно. Уже не зовут.
Я набрала воздуха... и промолчала. Безоблачное небо стремительно заволакивалось тучами. Зелененькими...
- Зовут... - тихо проговорил Массимо. - Ох, уже нет... И опять... Да что такое?
У меня зашевелились нехорошие подозрения. Я никогда не слышала, чтобы можно было опьянеть от крови подвыпившего вампира, тем более, что он на тот момент был уже вполне вменяемым и почти трезвым.... Но в принципе, в мире нет ничего невозможного!
И если так, то аргентумам еще мало досталось.
Пока.
- Массимо, глянь в окно, а?
- Зовут... - на автомате пробормотал вампир, оборачиваясь к окну, - Не зову... Иблиарте!
Это он так тучки назвал? Мне показалось или название на мат смахивает?
Но решение этого интересного вопроса пришлось отложить: за окном послышались крики. Я так понимаю, здешний народ тоже оказался непривычным к зеленым облакам, а реакция у местных бурная.
- Завеса! Завеса окутала город!
- Вампиры подняли завесу! Это война? Война?
- Гроза!
- Посмотрите, какие тучи!
- Близок конец света! Возрыдайте о своей участи, о правоверные!
- ...и пожертвуйте на храм...
Небо с треском прочертила белая молния.
- Массимо, что происходит?
- Не понимаю. Барьер сработал. Причем разом и на отражение атаки, и на погоду. Этого не может быть!...
Грохнуло еще раз. Неслабо грохнуло.
- Я должен вернуться...
По-моему, эта мысль одновременно осенила и мятущиеся толпы на улице. Потому что именно в этот момент пошел Дождь. Именно Дождь, с большой буквы. Потом в легендах его так и будут называть, почтительно преклоняясь перед немереной силой вампиров. И заодно перед полной их непредсказуемостью.
Потому что с неба вместе с водой стало падать черте что.
Град, мелкие сосульки, замерзшие летучие мыши и очень даже живые лягушки, которые громко квакали, по полной недовольные новым местом обитания.
Едва не получив сосулькой по голове, Массимо мудро отложил свое возвращение к хозяевам и только из окна любовался необычными осадками.
Именно он и шарахнулся прочь, когда над деревьями на бреющем прошло темное пятно, вовсю горланящее то ли песню, то ли заклинание. Судя по тому, что на пятне при развороте обнаружилась серебряная мантия, это должно было быть именно заклинание. Но он орал с таким воодушевлением, словно это был, по крайней мере, "Шумел камыш, деревья гнулись"...
