- Да, аур. Причина?
- Мой будущий приезд хотя бы.
- Да, аур. Но если он вырвется?
- Значит, вы не аргентумы, если не можете справиться трое с одним.
- Но... да, аур. Мы справимся. Но, может, хотя бы ее?..
- Возможно, в следующий раз мне взять в помощники кого-то вроде Лиджано? Он пытлив и не присуща ему леность разума. Что же ты молчишь?
- Я слушаю... и покорен вашей воле.
- Тогда иди за копией. Если оригинал тебе настолько неинтересен...
- Да, аур.
- И поживей! Чтобы к моему предполагаемому приезду все было готово!
- Аур, он сопротивляется! Он... он... скорее!
- Шшшшшитц!
Прошуршали шаги, как прошипели, по коже прошелся ветерок от чужого движения. Хлопнула дверь... и все стихло.
Выждав полминуты и не услышав ни шороха, я открыла глаза.
Пусто.
Это кстати.
- Есть женщины в русских селеньях , - старательно пыхтела я через несколько секунд...
Которым всегда не везёт:
То кто-то коня не привяжет,
То кто-то избу подожжёт!
А ну еще раз, хвостик. Чу-уточку выше, ага... Мне бы хоть одну руку развязать... скорее. Скорее только.
Пленниц с хвостом тут, кажется, не бывало, так что его не привязали. И так получилось, что именно он теперь моя надежда - слишком прочные веревки, порвать не порвешь, по крайней мере так, без опоры. Ну давай, родимый!
И ррраз!
Есть женщины в русских селеньях,
Такая в них сила и мощь!
Пот катился градом, от маски, наверное, уже ничего не осталось...
Она перерубит поленья
И сварит наваристый борщ.
Сварю, обязательно... и кое-кому на голову вылью... Я бормотала стишки, которыми у нас на секции перебрасывались девчонки, копила злость и настойчиво пыталась развязать проклятый узел. Хорошо, что цепи не использовали...
Ей жить бы хотелось иначе,
Поддается, ура! Узел подается!
Носить драгоценный наряд,
Но кони всё скачут и скачут,
А избы горят и горят...
Есть! Я села, стряхнув с руки веревку...
Ну теперь посмотрим!
На то, чтоб развязать остальные узлы, ушло меньше минуты. Я осмотрелась, выискивая что-то похожее на оружие...
Камера. Пустая. Кроме стен здесь только плита с еще болтающимися веревками, а ее поднять... да мне в жизни настолько не разозлиться. А дверь железная. Окно... окна нет. Щель под потолком. Стенки каменные.
Ну просто класс.
Меня трясет от злости.
Стоп. В углу сундук. Интересно, что там?
Джано:
Я знал, что нам не позволят уехать. Понял, когда Дарья и Шер прошлись по дырам в моей памяти, когда стало понятно про оболочку и миссию Даиза. И рассказ Лауры... после него все стало кристально ясно.
Нам не позволят уехать - аргентумам слишком нужна энергия и не нужна огласка. Нам не позволят усилиться - источник энергии должен оставаться послушным и безропотным. И нам не позволят попросить помощи у кого бы то ни было. Аргентумы не глупы... Если они дозволяют себе такое, то аур на их стороне. Простая логика.
Остается хитрить. Совершенно забытый навык...
Трудно искать поддержки, еще сложней - выстраивать план действий, не полагаясь на нее. А еще прятать часть, не доверяя никому. Я не из видящих, но последние дни мне постоянно мерещился холод в спине. Такой бывает, когда слежка. Кровь первых вампиров, я до сих пор не понимаю, был ли из нашей ситуации хороший выход! Если и был, я его не нашел: пришлось выбирать между плохим вариантом и совсем плохим...
То, что я сейчас лежу тут, не в силах шевельнуться - это какой вариант?
Предсказуемый. И скверный.
Массимо. Микеле. Роберто. Мелисс. Кто из них? Это только кто-то из них...
..мы не дошли даже до зала. Только ступили во внутренний двор... я почувствовал неладное, когда Дары - все как одна с закрытыми лицами и слишком тихие - качнулись к нам.
Проклятье, я был готов отразить любую атаку, я даже четки специальные сделал противоядные. Даже если бы кто-то выпустил в нас ядовитое или дурманное, я бы успел их сжать. Научился сбрасывать приказы, сделал универсальный амулет...
И все-таки меня отключили...
Как? Я был настороже.
Это мог только...
Дверь протаяла в стене неожиданно - и знакомая комната под залом изъятий сразу стала маленькой... холодной...
..аур.
Все-таки прибыл.
..вот откуда тот удар - будто изнутри. И мгновенная потеря сознания.
Плохо.
Он шагнул вперед, и у меня перехватило дыхание. Странный эффект. Я видел аура четыре раза в жизни. Но тело мгновенно подобралось, дрогнуло, словно ожидая... чего? Так реагируют несчастные древесные ящерки-хамелеоны, которых держат в клетках, чтобы иметь запас хвостов. Мне всегда было жаль их - в отличие от всех обитателей зверинца они не радовались, когда к ним подходил человек.
Они боялись...
Я... боюсь? Да, страшно. Это инстинктивная реакция, я не помню, чтобы аур... чтобы он тоже...
А тело помнит.
- Опять был непослушным, малыш? - вздыхает аур.
Слова отдаются едкой вспышкой тревоги и отвращения. Диссонанс... Все дело в несочетаемости. Голос и интонация доброго деда отчаянно не совпадают с хищным взглядом, с жадностью, проскользнувшей в движении руки.
Бывает, что неопытный энчелесто путает семилистник с полынной отравкой. Щепотка семилистника в чай дарует ясность ума и силу работать, если падаешь с ног от усталости, то же количество отравки убивает по истечении трех часов, и горе беспечному, не имеющему противоядия. Но трава не притворяется. Она просто похожа...
Мир природы жесток, но там слабые притворяются сильными. Силь-муха - грозным шмелем, древесный уж - ядовитой жирмой.
Тот, кто держит сейчас руку на моем плече, тот, кто смотрит в глаза с фальшивой заботой - хуже.
Опять был непослушным... малыш...
Малыш!
Интересно, когда первый раз прозвучали эти слова? Сколько раз я верил этим интонациям защиты? А потом маска сползала.
Он неспособен долго держать себя под контролем, поэтому, наверное, и отнятая память, и трудности с аккумулированием энергии.
И эти постоянные вызовы...
