— Неслабо! — покачал головой Гошка. —
Интересно, сколько всего он хочет с нее содрать? Она, похоже, не бедная,
заплатит небось, если есть что скрывать.
— Каждому человеку, наверное, есть что скрывать, и
каждого человека можно поставить в такие условия, что он не захочет, чтобы его
тайну весь свет узнал!
— Ну, положим, не каждому…
— Но многим, очень многим!
— Ну и что ты хочешь?
— Гошка, мы же могли бы ей помочь?
— Мы? Как это?
— А как мы другим помогали?
— Ну, мы иногда просто влипали в какую-нибудь историю…
— Считай, что опять влипли!
— Но в таком случае придется тебе ей признаться, что ты
подслушала ее разговор!
— Зачем?
— А что ты предлагаешь?
— Я предлагаю выследить этого шантажиста. В пятницу
пойти в сквер и проследить за ним.
— А если он на машине?
— Нет у него машины, я сразу за ним побежала, он уехал
на метро.
— Ты даешь! А что ж дальше не поехала?
— Я кошелек дома забыла. Чуть с ума не сошла, а потом
побежала к тебе. Ну, как, ты согласен? Знаешь, эта Маргарита — хорошая женщина,
добрая. Надо ей помочь!
— Да ну… пусть идет в милицию.
— Ну конечно, если помочь Маргарите, Умарову от этого
не будет ни жарко ни холодно! — довольно ядовито заметила Маня.
— При чем здесь Умаров?
— Но ты же готов был в лепешку расшибиться, чтобы
искать несуществующего сынка той ненормальной…
— Откуда ж я мог знать, что у нее с головкой плохо?
— Ладно, Гошка, проехали! Давай подумаем, как Маргарите
помочь!
— Да ты уже все придумала! В пятницу в скверик
припрется шантажист.;.
— Ой, Гошка, это прямо строчка из стихотворения: «В
пятницу в скверик припрется шантажист, он жаден и коварен и с виду неказист».
— Маняша, тебе не надоело?
— Нет! Я сейчас редко стишки выдаю.
— Слава богу.
— Сашка тоже так говорит, — огорченно заметила
Маня.
В оставшиеся до пятницы дни ничего интересного не
происходило. Один раз Гошка внизу столкнулся с Маргаритой. «Плохо
выглядит, — подумал Гошка, — глаза несчастные. Пожалуй, и вправду
надо ей помочь». В четверг вечером Умаров вернулся домой довольный и объявил:
— Все, Георгий, завтра вы уже свободны. Приехала та
женщина и утром выйдет на работу. Да, кстати, чтобы ты не думал, что я
бессовестный эксплуататор, я вам за отработанные дни заплачу. Вот тебе пятьсот
рублей, подели их поровну, или потратьте вместе на что захотите…
— Спасибо, — довольно сухо произнес Гошка.
— И немедленно позвонил Шмакову и Мане, предупредить,
что завтра с утра не надо никуда идти. Услышав про деньги, Маня твердо заявила:
— Надо их оставить, мало ли на что они понадобятся.
Шмаков же предложил пойти в «Макдоналдс».
— На такие бабки мы там оторвемся по полной!
В результате решено было все-таки сходить в «Макдоналдс», но
не отрываться по полной, а просто съесть по биг-маку и выпить коктейль. А
остальные денежки приберечь. И заодно обсудить предстоящую встречу с
шантажистом.
— Для начала надо его сфотать! — заявил
Леха. — Гошка возьмет аппарат и сфотает.
— Шмакодявый, не произноси это кошмарное слово! —
взмолилась Маня.
— А как прикажешь говорить?
— Как нормальные люди!
— Значит, я, по-твоему, ненормальный?
— Слушайте, вы что, рехнулись? — возмутился
Гошка. — Если так дальше пойдет, мы не только шантажиста не поймаем, но и
вообще…
— Твоя правда, — согласился Леха. — Все,
молчу.
Ровно в шесть все трое уже были в сквере. И сидели на той
самой скамеечке, с которой вообще началась их детективная деятельность. Тогда
Ксюша Филимонова спряталась за скамейкой, чтобы не встречаться с одноклассницей
Розой Мотиной по прозвищу Тягомотина, и случайно услышала разговор двух
преступников. Но это было давно, год тому назад. С тех пор компания успела
распутать несколько сложных дел.
А вот и Маргарита! На поводке у нее Нюша, чудесная, забавная
и очень умная собака, английский бульдог. Красотой она не блещет, но мила и
добра. Зато хозяйка очень красива. Высокая, темноволосая, с большими черными
глазами.
— Даже если б я ничего не знала, — прошептала
Маня, — я бы заметила, что у нее что-то случилось.
— Смотрите, какая бледная…
— Будешь бледная, если с тебя такие бабки тянут, —
проворчал Леха.
И почти тут же Маня вскрикнула:
— Вон он!
К Маргарите какой-то вихляющей походкой направлялся до ужаса
неприятный тип.
— Гнилой шмендрик, — с ходу определил Леха.
Это было хоть и не слишком понятно, зато точно. Именно
гнилой шмендрик.
— Твоя шавка не тяпнет? — поинтересовался тот у
Маргариты, не без опаски поглядывая на Нюшу.
— К сожалению, нет, — процедила Маргарита сквозь
зубы и достала из кармана жакета конверт.
Гошка, отбежавший за кустик, сфотографировал этот момент. А
Маня делала вид, что разглядывает цветочки на клумбе, присев на корточки совсем
рядом с шантажистом и его жертвой.
— Вот и умничка, — сказал гнилой шмендрик. —
Теперь каждый месяц будешь приносить мне такой же конвертик, и все у нас будет
о'кей.
— У меня нет таких денег…
— Цыц, краля! Найдешь! Ты же нашла сегодня и через
месяц найдешь, если захочешь жить нормально…
— Ничего себе нормально!
— Замолкни! Будешь возникать, три тонны потребую! И
ведь заплатишь! Как миленькая заплатишь! Так что пользуйся, краля, пока я
добрый! Все! Чао-какао!
И он не спеша пошел. За ним двинулся Леха. Маргарита
опустилась в изнеможении на лавочку. Гошка с Маней отправились было вслед за
Лехой. Вдруг Гошка схватил Маню за рукав:
— Слушай, Маняша. По-моему, тебе надо проследить, что
будет делать Маргарита. А может, даже и поговорить с ней. Не давая понять, что
ты в курсе, конечно, просто вырази сочувствие и все такое…
— Правильно, — деловито кивнула Маня. — Со
слежкой вы и без меня справитесь.
И она побежала опять в сквер. Маргарита по-прежнему сидела
на лавочке, закрыв глаза, а Нюша как-то грустно прикорнула у ее ног.
— Нюша! Ой, здравствуйте, Маргарита Сергеевна! Что с
вами, вам плохо?
