Маша Тюрина встала с кресла и подошла к Архипову, как будто
завороженная быстрой сменой цифр на экране.
– Я вхожу в клиентскую базу банка “Еврокредит”, – охотно
объяснил Архипов, – осталось еще немного.
Все стояли вокруг Архипова и смотрели на монитор. Даже Витек
подтянулся.
– Вот счета, – объявил Архипов, – раз, два, три. Вот суммы.
Видите? Хотя, вы, наверное, и так знаете, сколько у кого там денег. Ну вот. А
теперь ждем.
Он сложил пальцы домиком и откинулся на спинку кресла.
Странное дело – спина вовсе не болела. Давно с ним такого не
было.
Инга Евгеньевна тяжело задышала.
– Но это же… надежный банк! Старый европейский банк! – вдруг
выпалила она. – Почему любой… кто угодно… может влезть в мои счета?!
– Э-э, нет, – протянул Архипов, – вовсе не кто угодно. Кто
угодно как раз не может. Да вы смотрите, смотрите.
Невесть откуда взявшаяся, по монитору прошла волна, и белые
циферки на счетах вдруг стали стремительно отматываться назад.
Архипов закинул руки на затылок.
– Господи, что он делает?! – вскрикнула Инга. – Он крадет
наши деньги! Прямо сейчас крадет! Да остановите же вы его!
Циферки все уменьшались – т-р-р-р, как будто колесо
крутилось.
– Останови свою машину, ты, скотина, сука, пень березовый!!
– И она бросилась на Архипова.
– Тихо! – Владимир Петрович перехватил разъяренную даму и
толкнул в соседнее кресло. Она неловко плюхнулась. – Все уже кончилось.
Смотрите.
Циферки замерли и больше не крутились. Волна снова прошла,
но ничего не изменилось. Суммы на счетах уменьшились примерно вдвое.
Молодец напарник. Хоть и не Дон Джонсон, а Расул Магомедов.
Архипов взял за руку Машу.
– Что вы хотите?
Владимир Петрович посмотрел на Добромира:
– Вы оставляете нас в покое и забываете о том, что мы
существуем в природе. Вы не навещаете нас, не поете нам псалмы, не присылаете
нам книг. Вы не пасетесь ни в нашем доме, ни в его окрестностях. Взамен я
возвращаю вам деньги. Если со мной или с Марией Викторовной и ее братом что-то
происходит, к примеру, по дороге с вашей дачи или в Москве, деньги будут
уведены немедленно. Ни смена банка, ни смена счета значения не имеют – вы
больше их никогда не найдете. Вот и все.
– Все?! – крикнула Инга. – И больше ничего не хочешь?!
– Вы оставляете нас в покое, и дальше все идут своей дорогой.
Заниматься вашим перевоспитанием я не намерен. Привлекать к делу милицию,
профсоюзы и ФСБ не стану.
– А гарантии? – влез Сергей Борисович. – Где гарантии, что
завтра вы денежки у нас не тиснете? Вы же вон как моментально все… расколупали!
– А нету никаких гарантий! – радостно заявил Архипов. –
Кроме слова регента и бывшего запевалы!
Этот запевала-регент, вылезший из памяти, как будто помог
ему, подмигнул хитрым глазом за треснувшим стеклышком пенсне.
– Пока вы выполняете обещание, мы тоже выполняем. Как только
что-то происходит, деньги уходят и больше не возвращаются.
– Я вас прикончу, – трясясь от ярости, завопила Инга, – а
потом найму лучших компьютерных хакеров и верну деньги.
– Валяйте, – разрешил запевала-регент, – лучшие хакеры очень
дорого стоят. Кстати, двое самых лучших – это я и мой напарник. Вернее, мой
напарник и я. Уж лучше его нету. Меня может обойти только он. А его – никто.
– Но ведь там сейчас осталась… ровно половина денег, –
прохныкал Сергей Борисович Ослов, – половина!
– Утречком все вернется на место, – уверил его Архипов, –
если, конечно, наше соглашение вступит в силу. Если нет, ничего не останется.
Последнее отберем.
– Как я понимаю, – задумчиво сказал Добро-мир, – вы не
беспокоитесь, что мы наймем… профессионалов, которые вас… физически устранят.
– Нет, – покачал головой Архипов, – не беспокоюсь. Я о вас
знаю все. Сколько раз в день вы посещаете сортир, согласно медицинской
карточке. Прощу прощения за прозу жизни. Вы меня физически устраните, потешите
самолюбие. Потеряете все деньги, налаженный бизнес и свободу. Разве легальные
религиозные организации имеют право на сделки с недвижимостью? В своем деле я
виртуоз, Анатолий Петрович. Я в МФТИ учился, а не в житомирском педучилище. Все
ваши данные немедленно уйдут в МВД, если я в определенный день и час не нажму
на определенные кнопки. Но МВД-то ведь не главное! Главное, денежки ваши я
контролирую!
– Вы… ловкий человек, господин Архипов.
– Куда мне до вас, господин Безсмертный! Одно хорошо – хором
не пою.
Добромир задумчиво поболтал в стакане остатки янтарной
жидкости.
– Выхода у нас нет. – Он пожал плечами и посмотрел на верных
соратников. – Мы вынуждены…согласиться.
– Я… я не согласна! – Инга Евгеньевна вскочила, вырвала у
Добромира стакан и швырнул его на пол. На толстом “житомирском” ковре стакан не
разбился, а покатился, проливая тоненькую неприлично желтую струйку, описал
широкий полукруг и остановился возле Витька.
Витек поднял стакан, дунул в него, с сожалением понюхал и
конфузливо вернул Добромиру.
– Хорошо, – не обращая на Ингу никакого внимания, подытожил
Архипов. – Значит, договорились. Держим нейтралитет. Пожалуй, с вашего
разрешения, мы поедем. Сергей Борисович откроет нам ворота?
– Проводи, – мрачно велел Добромир.
– Да, – хлопнув себя по лбу, вскричал Владимир Петрович, –
ребята! Я забыл. Есть еще один счет, номер четыре. Сначала деньги приходят на
него, а потом уже на остальные три. Их, кстати, там довольно много. Сказать,
чей счет, или не надо?
Все трое смотрели на него. У Сергея Борисовича даже рот
приоткрылся.
– Не буду, – громко решил Архипов, – а то еще поссоритесь!
До свидания, дамы и господа. Нет, надеюсь, что прощайте!
Тинто Брасс первым сбежал с крыльца, следом Владимир
Петрович выволок Машу.
– Ты вор! – заорала в “зале” Инга Ставская. – Ты… ты крадешь
у нас, подонок!
– Почему я?! – завизжал в ответ “просветленный”. – Может,
это ты крадешь! Или он?! Это он!
– Я давно подозревала что-то в этом духе! Ты же ничего без
меня не можешь, слизняк, тупица! Кто все придумал?! Кто имя тебе придумал?! Кто
идею придумал?! А ты… воруешь?!
– А ты, ты! – затявкал Сергей Борисович. – Ты тоже… ты
никогда ни с кем не хотела делиться! Хотя книги – это моя идея!.. А ты… лишь бы
урвать…
