Он был чем-то сильно напуган и уезжал именно из-за этого
страха, а не “из благородства”.
– Пока, дорогая. Обещай мне, что не будешь переживать!
Кира пообещала и во второй раз за эту ночь закрыла дверь.
Завтра весь дом, все соседи до одного, будут знать, что в их
подъезде убили ее начальника, когда он шел к ней. Впрочем, скорее всего все
знают уже сегодня.
Кто?! За что?! Зачем?!
Кому мог помешать Костик в ее подъезде?! Кому он вообще мог
помешать, ловелас, плейбой и бонвиван?!
И Тим зачем-то вызвал Сергея!
Она подергала дверь, проверяя, заперта ли – раньше она была
уверена, что живет в спокойном и безопасном месте, – и пошла разыскивать своего
сына, чтобы наподдать ему как следует. Уж в этом удовольствии она себе точно не
откажет!
Сын оказался на кухне. Вместе с отцом.
На круглом столе стояли три тарелки синего английского
фарфора – подарок свекрови к прошлому дню рождения, который должен был
означать, что, несмотря на то, что она развелась с ее сыночком, их отношения с
Кирой остались прежними. Еще стояли бокалы, бутыль вина и пакет с соком. Бывший
муж жарил мясо. Тим уныло жевал морковку из вакуумной упаковки.
– Мама!
– Ты ее мыл? – спросила Кира, хотя было совершенно очевидно,
что нет.
– Садись, – сказал Сергей, не оборачиваясь, – поешь.
Он все про нее знал – пятнадцать лет не прошли даром. Он
знал, как лучше всего ее успокоить.
Он знал все ее слабости, страхи, все камни, о которые она
спотыкалась. Знал и плевать на них хотел.
– Мама!
Очевидно, Тим боялся, что она начнет кричать и выставит его
драгоценного папочку, она бы и начала, но у нее не было сил. Просто не было
сил.
Она приткнулась на табуретку и закурила. Табак щипал язык и
глотку – сколько она выкурила за вечер?
Пачку? Две?
– Хватит, – велел Сергей, – остановись. Поешь лучше.
Но сигарету у нее не выдернул и в мусор не швырнул, а в
прежние времена отобрал бы и выкинул.
Бывший муж положил ей на тарелку кусок мяса, выжал на него
пол-лимона и налил в бокал вина из пузатой бутылки – до краев.
– Водки я не нашел, – буркнул он, – а привезти не догадался.
– Черт с ней, – сказала Кира и залпом отпила примерно
половину от своей дозы. Вино оказалось вкусное, сухое, и в пустом желудке от
него как-то сразу потеплело, как будто оно было горячим.
– Тим, – скомандовал Сергей, – быстро есть и спать! Время
второй час ночи.
– Папа!
Есть втроем на кухне, как они ели всегда, всю жизнь, было
непривычно и странно. Неловко как будто.
– Ты почему в майке, – спросила вдруг Кира, – ты уже спать собирался?
– Я не собирался, я спал.
– Тим, я три раза сказала, чтобы ты отцу не звонил! – начала
Кира. – Ты же не маленький ребенок, почему я не могу на тебя положиться?
– Ты можешь на меня положиться, – заявил Тим с ослиным
упрямством, унаследованным от папочки, – но я испугался, что они тебя заберут в
тюрьму! Ты что? Глупая? По ящику все время показывают, как менты, чтобы дело
закрыть, берут первого попавшегося – и в тюрьму! А этот Костик к тебе шел!
Оба – и отец, и мать – перестали жевать и одинаково смотрели
на отпрыска так, словно никогда раньше его не видели и будто это чей-то чужой
отпрыск.
– Вы чего? – спросил Тим и тоже перестал жевать.
Конечно, у него был тайный план! Очень тайный и очень
хитроумный план, как заставить их жить вместе. Для того, чтобы мать снова
полюбила отца, нужно, чтобы он ее от чего-нибудь спас. Это же дураку ясно –
когда тебя спасают, ты непременно влюбляешься в спасителя!
Ну вот. Отец спасет ее, она перестанет на него сердиться, а
он перестанет прятаться от нее за свою работу, и они заживут втроем, как
раньше! Тогда хоть и ссорились, но хоть жили в одной квартире, а теперь не
поймешь что – у мамы этот козлина с портфелем и в халате, у папы девица
сказочной красоты с волосами до середины спины, ужас один!
Маму очень долго ни от чего не нужно было спасать, и Тим
замучился ждать подходящего случая, а тут такая удача – труп! Конечно, он
позвонил, разве он мог не позвонить!
– Они и вправду решили, что это… ты? – спросил наконец
Сергей, глядя в свою тарелку.
– Я не знаю, – злобно ответила Кира, – но у меня спрашивали,
где была, не выходила ли и почему не слышала выстрела.
– А почему ты не слышала?
– Потому что у нас на шестом этаже ремонт, пап, – вмешался
Тим.
– Тим, не разговаривай с набитым ртом.
– Ну и что? При чем тут ремонт?
– Да они стены разбирают, там с утра до ночи грохот! Скажи,
мам! Хоть из пулемета стреляй!
– Точно, – сказала удивленная Кира, как это она забыла про
ремонт и грохот, который надоел им ужасно! – Там действительно грохочут.
– У Басовых? – не поверил Сергей.
– Басовых там давно нет, – уточнила Кира, – они квартиру
продали еще прошлым летом. Там теперь какие-то новые. Я видела только ее. Зовут
Марина. Очень приятная.
– Приятная, а грохочут, – буркнул Тим.
– Ремонт есть ремонт, – философски заметил Сергей.
– Мяса нет больше? – спросила Кира небрежно.
– Конечно, есть, – ответил бывший, не глядя на нее, встал и
положил ей еще кусок и опять полил соком из половинки лимона.
Черт побери. Он все про нее знал. Даже про этот лимон,
которым нужно непременно полить мясо. И вина добавил в бокал. Это было не ее
вино, выходит, он привез.
Какой заботливый, понимающий мужчина, ее бывший муж! Образец
и пример для подражания.
– Значит, тот, кто стрелял, знал, что у Басовых, то есть не
у Басовых, а у новых, ремонт? – рассуждал Сергей задумчиво.
– Почему?
– Потому, – ответил он с досадой, – потому что стрелял в
подъезде и не боялся, что из всех дверей выскочат люди, а с первого этажа
прибежит Марья Семеновна. Правильно? Никто не слышал выстрела, потому что и так
грохочет с утра до ночи. Все уж привыкли. И убийца должен был про это знать.
Кстати, лифт не работает. Давно?
– Как не работает? – спросила Кира удивленно. – Когда я
приехала, он работал. Я на лифте поднималась.
– Сейчас не работает, – заявил Сергей, – я шел пешком. А…
милиция у тебя спрашивала про лифт?
