Он так и не понял, что все, что ему нужно, он уже знает, и
больше нет никакой необходимости никого навещать, искать, выяснять.
Вот вам и дело “на одну трубку, Ватсон!”.
Попасть в восьмую квартиру оказалось трудно. Гораздо
труднее, чем в дом звезды мирового спорта и лидера НХЛ.
– Откуда я знаю, что вам нужно, – неприветливо говорили
из-за цепочки. Сергей видел только один глаз, посверкивающий в коридорной
темноте, как у маньяка в фильме ужасов, – лучше идите отсюда, пока я милицию не
вызвала!
– Меня зовут Сергей Литвинов, я с пятого этажа, из
двенадцатой квартиры, я только хотел спросить…
– Мы ничего не знаем! Хозяйка приедет, тогда и…
– Да не нужна мне хозяйка!
– А кто вам нужен?
– Вася! – закричал откуда-то детский голос. – Вася, Вася!
– Пока вы со мной препираетесь, – заявил Сергей, – ваш
ребенок кота потерял. Теперь спать не будет. Давно бы поговорили, и я ушел.
– Вася – это я, – сообщил голос мрачно. – Ладно. Входите.
Только у меня газовый баллончик приготовлен. Так что без глупостей.
– Вася! – совсем рядом крикнул голос. – Васька, ты что?
Уходишь?
– Привет, – поздоровался Сергей, пытаясь рассмотреть того,
кто звал Ваську, – ты кто?
– Я Федот. Федот Шубин. А ты кто?
– Я Сергей Литвинов. Мы на пятом этаже живем.
– Я знаю, – объявил Федот Шубин, – твою маму зовут Кира. Она
к моей маме приходит. Она говорит, что это называется покурить.
– Это не мама, – возразил Сергей, – это моя жена.
– А у меня нет жены, – сообщил Федот Шубин, – у меня только
мама и Васька.
Наконец-то Сергей его увидел. Ему было лет пять – розовые
щеки, пухлые ладошки, блестящие глаза и светлые волосы. На пижамном животе
нарисован Винни-Пух с бочкой меда, а на заду – это обнаружилось, когда Федот
Шубин повернулся спиной, – ослик Иа, стоящий на голове.
– Ты пришел покурить?
– Нет, я не курю.
– И я не курю, – сказал Федот, – я еще маленький. Ты к
Ваське?
– Почему ты ее называешь Васька?
– Потому что ее так зовут, – удивился Федот.
– Василиса, – мрачно представилась нянька.
– Сокращенно – Вася. Ты что? Не понимаешь?
– Понимаю.
– А моя мама в Париже. У нее там дела. Она мне оттуда
привезет подарок. И Ваське привезет. Мы на бумажке написали и ей в чемодан
положили, чтобы она не забыла, что мы хотим.
– Федот, ты бы шел в постель.
– А можно я ту-ут?!
– Вам чего нужно-то? – спросила Васька, кажется,
окончательно смирившись с судьбой и с Сергеем Литвиновым. – Ребенку спать пора!
– Вась, ты мне почитаешь?
– Почитаю. Мы же договорились.
– Я хотел спросить… Вчера, когда выходили на улицу, вы
никого в подъезде не видели?
– Это вы про убийство-то? – спросила нянька презрительно. –
Никого и ничего я не видела.
– Совсем ничего?
– Вась, мы же видели, как они разговаривали, – встрял Федот
Шубин, взял няньку за костлявую руку и покачал туда-сюда. – Ты мне сказала, что
культурный человек должен всегда здрасти говорить!
– Кто они?
– Никто, – угрюмо буркнула нянька. – Вам скажи, а вы потом
хорошему человеку всю жизнь отравите!..
– Господи ты боже мой! – рассердился Сергей. Так всегда
говорила теща, когда сердилась или недоумевала. – Кто испортит? Какому
человеку?!
– Такому. Хорошему. Это отношения к делу не имеет.
– Черт бы вас побрал, – пожаловался Сергей в пространство, –
что не имеет?
– Ты не ругайся, – посоветовал Федот Шубин и запрыгал на
одной ноге вокруг Васи, – я вчера вышел и говорю: “Вася, посмотри, как чертовое
я одет!” А она мне говорит, что “чертовое” неправильно говорить и ругаться тоже
неправильно.
– Послушайте, – быстро сказал Сергей, – Костик, которого
убили, – это начальник моей жены. И друг. Милиция считает, что его убила Кира,
а это чушь! Помогите мне, пожалуйста. Кого вы видели? Кто разговаривал? Кто
хороший человек?
– Покойный разговаривал, – буркнула нянька, – на третьем
этаже. С Леной, женой хоккеиста. О чем, не знаю, они замолчали, когда мы
проходили. Лена поздоровалась, у нее глаза… Короче, плакала она и на нас не
смотрела. Мы прошли, и все. Больше никого не видели. Сергей ожидал чего-то в
этом роде, но все равно ощущение было такое, как будто за шиворот вывернули
ушат с лягушками.
– А вернулись когда?
– Ну, сколько мы гуляли? Может, минут двадцать. Федот
сказал, что ему нужно башню построить из песка и прочесть волшебный стишок,
чтоб к утру был замок. Ну, мы и пошли башню строить.
– Получился замок?
– Не-а, – откликнулся Федот, – его машина переехала. Башню
то есть.
– Только я вам сказала, а больше никому повторять не буду, –
объявила решительная Вася, – вы так своей милиции и передайте. Никаких
протоколов и свидетельских показаний. Никто не докажет, что мы с Федотом ее
видели, с покойником-то!
– Да я не из милиции!
– А мне все равно. Ничего не видела, ничего не знаю.
Вероника вернется из Парижа, пусть ее спрашивают, а я тут человек посторонний.
На работе я.
– Вась, я есть хочу!
– Ты только что ел!
– Я опять хочу.
– А пока вы башню строили, из подъезда никто не выходил?
Вася сердито вздохнула:
– Валентина вышла, и больше никто. Валентина Степановна,
домработница с пятого этажа. Ваша, если вы… муж Киры Михайловны.
Сергей вдруг почувствовал, как холодные лягушки,
шевелившиеся на спине, стремительно замерзают еще больше, превращаясь в
давешний антарктический панцирь.
Валентина?!
– Ну, все, – заметив, как изменилось у него лицо, объявила
Вася, – до свидания. Мы должны чай поставить. Мы опять есть хотим.
– Васька ватрушку испекла, – похвастался Федот Шубин, – я
только половину съел. А половину сейчас буду.
– Точно… Валентина?
– У меня пока куриной слепоты нет, – язвительно отрезала
Вася, – до свидания.
– До свидания, – пробормотал Сергей.
