— Может быть, кто-то хочет еще что-нибудь выпить? — лениво поинтересовался Сол. — Если нет, тогда, я думаю, нам пора.
Неторопливая грация, с которой Лидия поднялась со своего места, не допускала мысли, что она торопится поскорее уйти. Тем не менее она первой направилась к выходу.
Стефани послушно последовала за ней, но, задержавшись на полпути, повернулась к Кэндис:
— Вы уверены, что сумеете дойти? Если нет, тогда…
— Нет, нет, благодарю вас, все в порядке. Я вернусь к себе и, пожалуй, немного поплаваю в бассейне, — сказала она с несколько натянутой улыбкой, боясь спугнуть неожиданную удачу.
Однако на всякий случай, если они оставят ее здесь, что, по ее мнению, жаждали сделать все трое, кроме Стефани, она решила слегка замедлить шаг, пока они выходили на ослепительно яркое солнце.
На улице Сол тотчас же взял ее за руку и так сильно стиснул ее пальцы в своей ладони, что ей показалось, что исходящее от его пальцев раздражение пощипывает ей кожу, словно маленькие электрические разряды. Но ни лицом, ни голосом он не выдал своего состояния.
— Джил, пойдите и подгоните машину. А мы подождем здесь в тени.
Они обменялись взглядами, и телохранитель скрылся в толпе. По всему было видно, что эта идея ему не понравилась. Но вряд ли кто из толпы мог выкинуть что-нибудь неожиданное. В конце концов, все телохранители немножко параноики.
— Может быть, вы хотите подождать внутри? — нехотя поинтересовался Сол.
Но Кэндис уже знала, что не стоит доверяться его кажущемуся спокойствию. Он, как охотник, выслеживал свою добычу и, спрятавшись в засаде, ждал подходящего момента, чтобы нанести последний, роковой удар.
— Нет, нет, мне уже хорошо. Благодарю.
— Это не жара, это влажность. Уж я-то знаю, что это такое. Каждый раз, когда я приезжаю сюда, первую неделю я не вылезаю из бассейна, — забавно двигая бровями, тараторила Стефани.
— Мне это тоже хорошо знакомо, — засмеялась Кэндис.
— Вы австралийка? Ваш акцент…
— Нет, я из Новой Зеландии. — Кэндис усиленно старалась найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы завязать отношения со Стефани. — Мы говорим очень похоже, но все-таки есть небольшое различие в акцентах.
В голубых глазах Стефани, смотревших на Кэндис так доверчиво и дружелюбно, не отразилось ничего, кроме интереса. Знала ли она о том, что она тоже родилась в Новой Зеландии? Судя по тому, что она никак не отреагировала на то, что услышала, вряд ли.
— Как у канадцев и американцев? — засмеялась она.
Чтобы скрыть свое разочарование, Кэндис попыталась улыбнуться.
— Совершенно верно. И не дай Бог, если вы их перепутаете!
— Да, да, я знаю. В школе мы…
— Стефани, ты не могла бы отойти чуть-чуть в сторону? Мне кажется, ты мешаешь людям пройти, — назидательно вмешался в разговор ее брат.
Кто-то действительно хотел пройти, но его слова служили явным предупреждением сестре, которому она тут же повиновалась. Уступив дорогу пожилой паре, одетой в жуткие гавайские шорты, она опять начала беззаботно щебетать о том, куда можно пойти и чем заняться на острове. Одним словом, вежливые, ничего не значащие пустяки.
Кэндис последовала ее примеру, стараясь говорить о чем-нибудь веселом и приятном и не касаться опасной темы. Больше всего ей хотелось сделать или сказать что-нибудь такое, чтобы Стефани запомнила ее, чтобы потом, когда она снова постарается с ней увидеться, Стефани ее сразу узнала.
Но, как назло, в голову приходили одни банальности. Наконец к входу подкатила большая, роскошная машина.
Подъехав к отелю, Кэндис поблагодарила своих новых знакомых и попрощалась, сопровождаемая множеством любопытных глаз. Собрав всю свою волю, она улыбалась, стараясь говорить ровным, спокойным голосом, и долго стояла в тени баньяна, пока машина совсем не скрылась из виду. Слезы душили ее. Только теперь она поняла, что это значит, когда накопившиеся чувства разрывают тебя на части.
Вернувшись к себе в номер, она закусила губы, чтобы сдержать глупые, внезапно подступившие слезы. Ведь она наконец-то увидела Стефани, разговаривала с ней. Почему же тогда ей так плохо сейчас, словно жизнь потеряла всякий смысл?
Смешно. Кэндис шла по открытому прохладному коридору. Теперь она могла сказать себе, что жизнь только начинается и что она твердо знает, что ей делать. Годы скитаний, потом — годы поисков, теперь все это в прошлом. Она нашла свой золотой горшок, который так долго искала. Теперь она начнет все сначала.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Следующие два дня прошли в ощущении своей полной заброшенности. Кэндис лежала на пляже, ела, осматривала местные достопримечательности, бродила вокруг рынка и по городу в тайной надежде снова встретить Джеррардов.
Она твердила себе, что она самая настоящая идиотка, что все, что она собиралась сделать, она уже сделала, что цель достигнута. Она увидела Стефани, разговаривала с ней, может быть, даже произвела на нее впечатление, и поэтому, если им снова доведется встретиться, ее вспомнят, и вспомнят наверняка с каким-то приятным чувством.
Самым правильным в такой ситуации было бы смириться с тем, что сестры миллиардеров находятся под неусыпным надзором, и потому ей вряд ли удастся снова встретиться и поговорить со Стефани. Если бы сейчас ей удалось убедить себя в этом, она бы могла спокойно наслаждаться отпуском, отдохнувшей вернуться домой и с новыми силами приступить к своей работе в библиотеке.
Приняв в конце концов столь благоразумное решение, она купила билет на морскую экскурсию в лагуну, исполненная твердой решимости хорошо провести время и забыть о существовании той, которую она искала три года.
Ранним утром, когда вода в лагуне была еще светло-серой, она с трудом нахлобучила на свои роскошные локоны шляпку и, выйдя из гостиницы, направилась к автобусу, который уже поджидал экскурсантов. Их веселая пестрая толпа, в основном состоящая из австралийцев и новозеландцев и слегка разбавленная американцами и представителями более экзотических стран, была решительно настроена получить от жизни все, что только можно, и излучала ту отпускную беззаботность и жизнерадостность, когда не заговорить с совершенно незнакомым тебе человеком просто невозможно.
Погрузившись вместе со всеми на большой белый катамаран, Кэндис окончательно утвердилась в мысли, что поступила правильно. Она больше не намерена предаваться унынию. Здесь, на Фалаиси, столько всяких развлечений, и она вовсе не собирается сидеть взаперти. Приветливо улыбаясь загорелому мужчине, который, судя по акценту, был немцем, она охотно позволила втянуть себя в разговор.
Шум мотора тонул в шуме воды, и катамаран плавно скользил по сверкающей глади лагуны в направлении небольших коралловых атоллов, обозначавших границу рифа. Прохладный ветерок развевал золотистые шелковые пряди ее волос, выбившиеся из-под шляпки и прилипавшие к намазанным защитным кремом щекам. Настроение у нее поднялось. Она открыто и широко улыбнулась, глядя на маленького австралийца, лоб, нос и щеки которого были вымазаны ярко-желтым кремом от солнца и напоминали боевую раскраску. Да, подумала она с воодушевлением, она поступила совершенно правильно.
