Книга Магиня для эмиссара, страница 80. Автор книги Надежда Кузьмина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Магиня для эмиссара»

Cтраница 80

— Близкие люди. А мужья с жёнами?

— Не знаю, — я подняла его ладонь, потерлась об неё щекой.

— Ладно, поживём-увидим, — чуть пожал плечами муж. И, высвободив руку, стал водить пальцем по коже в вырезе моего платья. Склонился к уху: — Если б не гостиница и не Винта рядом…

— А как твой северянин? — перехватила я настойчивую длань, которая попробовала нырнуть вниз, под ткань платья.

— Знаешь, в голове вертится имя «Ингварр», вроде как с двумя «р» на конце. А дальше что-то непроизносимое…

— Ну, это ты магический язык пока учить не начал. Непроизносимое — это там. Но Раиндэлл Ингварр лен Холт — звучит красиво. Главное, чтобы твоё «Рейн» всегда стояло первым.

Хорошо, что Рейн уже не нервничает и не мечтает переломать мебель и перебить посуду, а шутит. И добавила:

— В Лореции есть большая библиотека, да? Вот если такой фризландец существовал, там о нём наверняка что-нибудь найдётся. Приедем, покопаемся, да? Ой, Рейн, пока есть время, ты не посмотришь мою спину? И не покажешь свою?

— Ну, я синий и без осмотра. Вдоль позвоночника как муравьи строем ходят — дивное чувство. А на тебя с удовольствием взгляну. Пойдём ко мне в комнату?


— Мм-м… — сообщил Холт пять минут спустя, водя пальцем по моей спине.

Расстёгнутое платье он спустил до талии.

— Может, перейдёшь на тарисийский? — слегка желчно осведомилась я. А то сидит, что-то там рисует и ничего внятного не говорит.

— Кожа у тебя, как лепестки весенних яблонь… А синего стало меньше. Расплывчатых линий нет вообще, и светится примерно четверть от того, что было вначале.

Это хорошо. Выходит, к тому моменту, как мы попадём в столицу, я снова смогу магичить. Вот только знать бы — стало у меня всего больше или меньше? Обидно, если зря страдала. Оправила платье:

— Рейн, давай я тебя посмотрю.

— Хорошо. Только расстегни рубашку сама. Да-а… вот так. Манжеты, теперь от ворота вниз…

Его голос казался другим, глубоким, хрипловатым. Подняла глаза — смотрит на меня в упор из-под полуопущенных век. Занервничав, облизнула губы. И, похоже, он узрел в этом какой-то намёк — через секунду я оказалась лежащей на спине в платье, опять почему-то спущенном до пояса. А он, в непонятно как молниеносно расстегнувшейся рубашке, навис сверху. Опираясь на руки, чтобы не давить всем весом мне на грудь.

— Си-и-та-а…

Одна рука нырнула вниз, задирая подол. И, не останавливаясь на этом, потянула завязку панталон. Ладонь скользнула под распустившуюся тесёмку, и ещё ниже — я ахнула, почувствовав его пальцы. И стала отпихивать от себя.

— Не брыкайся, — он улыбался. — Сейчас отпущу. Всё, что хотел, я уже узнал. — Перекатился вбок. — Погляди мою спину?

Угу. Сейчас, глазки в кучку соберу и посмотрю. И даже скажу что-нибудь умное.

Но, если серьёзно, изменения были, и явные.

Да, он был ещё синюшным и светящимся, как лучшая гнилушка с образцового болота. Но зато замкнутые контуры пятен сгладились, приобрели плавность и чёткость. Пока разрывов, как у меня, в линиях не было… но ведь и магии он хватанул на порядок больше. И до того был лишенцем. Я сочла картину внушающей надежду, о чём и сообщила мужу.

Пока приводила себя в порядок — я собиралась пойти поиграть и позаниматься с Соль, но являться Винте в таком виде значило подать дурной пример, Холт присел за стол и достал лист с непонятной схемой, напоминавшей то ли паутину, то ли развесистое родословное древо кого-то дюже знатного. Десятки кругов, в каждом — имя. И между ними — чёрточки взаимосвязей. Разные. Жирные чёрные линии. Тонкие чёрные линии. Пунктиры.

— Что это?

— Сама видишь. Наши фигуранты и то, как они связаны между собой. Это только те, кто проживает в столице и каким-то боком причастен к этой истории. Подписывал назначения нечестных чиновников, игнорировал жалобы, покрывал явное мошенничество со страховками кораблей и т. п.

Гм. Да тут их…

Холт верно понял моё выражение лица:

— Много, да? Я б сказал, это не просто злоупотребление властью ради наживы. Предполагаю, здесь большее…

— А почему линии разные?

— Жирные — точно установленная связь: неоднократно оказанные услуги, родство, партнёрство. Тонкие — известные разовые контакты. Пунктир — мои предположения. Но видишь, какая путаница?

— Мм-м… — я пригляделась. — Рейн, если поменять вот эти два имени местами, то уберутся длинные тонкие через весь рисунок, и всё станет выглядеть попроще.

Холт всмотрелся.

— Согласен. Ещё идеи будут?

— Да. Думаю, все имена надо написать на отдельных кружочках плотной бумаги. И тогда, меняя их расположение друг относительно друга, нужно будет перерисовывать только связи.

Муж заинтересованно прищурился.

— А ещё?

— А ещё разбей на группы по какому-нибудь осмысленному ключевому признаку и промаркируй кружочки с именами цветом. Вдруг увидим что-то новое?

То, что правильный способ представления данных — это наполовину решённая задача, ньер Рассел вдолбил в мою голову намертво.

— И по какому принципу предлагаешь делить?

— Кто бы знал… — задумалась я. — Родство. Учились в одной семинарии, так сказать — однокашники. Или держат деньги в одном банке. А ещё стоит проверить сделки с недвижимостью — не продавал ли или не уступал ли кто-то кому-то чего-то хорошего по льготной цене… Тогда будет хоть видно, кто с кем расплачивался.

— И откуда у меня такая умная жена? — наклонил голову набок Холт.

— Нанял? — невинно осведомилась я.

Рейн засмеялся.


В другой спальне Винта в новых штанах и с блюдом антипедагогичных, но таких полезных для улучшения настроения пирожков с повидлом прямо на кровати листала мой учебник. Я подняла бровь.

— Тё… ой, ньера Сита, я аккуратно! Пирожки беру левой, а страницы листаю правой! Откуда у вас эта книжка?

— От мамы, — честно сказала я.

— А у вас мама тоже магиней была?

— Была. И, Винта, послушай меня. Попробуй говорить потише, хорошо? Мы же не на рынке, где стоит шум да гам. Как думаешь, хорошо ли, если половина этажа услышит, что у наших мам были магические способности?

— Ой! — Винта виновато уставилась на меня, прикрыв рот ладошкой с обгрызенными ногтями.

Я кивнула:

— Да, важность сохранения тайн ты уже хорошо понимаешь. А ещё юные, — улыбнулась, — и даже не очень юные ньеры не голосят, как рыбные торговки на пристани. Мягкость тона и мелодичность голоса не мешают нам быть не менее крутыми, чем самые суровые, побывавшие в невероятных переделках, насквозь просоленные морские волки.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация