— Но он, конечно, будет иметь успех. У нас мрачность в большом почете. Многие к тому же любят, чтоб было непонятно… Это ведь так красиво сказать — ах, я так люблю книги Н. А кто-нибудь простодушный спросит: «А ты там что-нибудь понял?» — «Конечно!» Кстати, по-моему, это для таких вот дамочек и пишется, уж извини.
А вот Димкина мама мне, наоборот, понравилась. В ней, в отличие от сына, была какая-то очаровательная легкость. Мы совершенно случайно столкнулись с ней в театре «Современник». И он наконец представил меня ей.
— Вот, мама, познакомься, это Лера, моя жена.
Мне было так стыдно в этот момент, но Елена Павловна, кажется, все поняла. Она вдруг ласково улыбнулась, потрепала меня по плечу и сказала с прелестной улыбкой:
— Лерочка, мой сын довольно мрачный тип, поэтому, когда устанете от него, звоните мне, пообщаемся. И я мечтаю о внучке!
— Какая у тебя чудесная мама! — искренне сказала я, когда мы шли домой. — Почему ты с ней не ладишь?
— Она слишком легкомысленное создание. И это еще мягко сказано, — пробурчал он. — Но если ты хочешь с ней общаться, ради бога. Только без меня, ладно?
И мы стали общаться. Без него. Она очень нежно ко мне относилась. А как она была счастлива, когда родилась Катька! Учила меня всему, помогала по мере сил, но через полтора года вдруг выскочила замуж за овдовевшего друга юности и уехала с ним за границу. Первое время еще писала мне, а потом перестала. Мы только изредка созванивались.
— Я же предупреждал, что у матушки легкость в мыслях необыкновенная, — констатировал муж. — Ах, я хочу внучку! Ах, какое счастье наша Катька! И вдруг вильнула хвостом… Теперь ты меня понимаешь?
— Знаешь, Дим, будь твоя мама другой, она бы очень страдала из-за твоего отношения…
— Будь она другой, и отношение было бы другим.
— А разве нельзя любить маму просто за то, что она твоя мама?
— Наверное, можно, но у меня не получается.
А маленькую Катьку он как будто бы обожал. Возился с ней, гулял, тетешкался.
А потом погибла Инка и ее муж. И маленький Гришка остался один. Ну разве могла я не взять его? Поначалу Димка молчал, не возражал, потом как-то сорвался, наорал на меня. Я зашивалась и упустила из виду какую-то его мелкую просьбу. А он заорал, что в доме стало невозможно жить, а работать и подавно! Это был только первый звоночек. Потом эта тема стала возникать постоянно. Он куда-то уезжал на месяц, иногда на два, Катька скучала, а я отдыхала душой. Но через полгода он вдруг заявил, что уходит. Он, мол, любит и меня и Катьку, но двое детей в доме для него непереносимо, и ушел. Как выяснилось, ушел к красивой молодой актрисе. С тех пор у него этих актрис сменилась уже целая вереница… А он стал модным писателем. Иногда, не часто, появлялся на телеэкране. Давал интервью в журналах, номинировался на «Букера», вошел в шорт-лист, но премию не получил. Думаю, его это больно уязвило. А впрочем, бог с ним!
…Как-то вечером я решила пойти в магазин на соседней улице. Он недавно открылся и кто-то из соседей говорил, что там очень свежие продукты. Мне этот магазин категорически не понравился, там все было, может, и свежее, но выглядело как-то неаппетитно. А цены оказались очень даже высокими. Ну и зачем мне эта радость? Я купила только пол-литровую банку клюквенного йогурта на пробу и пошла домой. И вдруг увидела, что на газоне лежит ирландский сеттер. Живой, но явно в полном изнеможении.
— Денди! — позвала я.
Пес сразу поднял голову. Сел.
— Денди, ты что тут делаешь? Где твоя хозяйка?
Пес был весь какой-то грязный, шерсть пыльная, и на ошейнике болтался обрывок поводка. Ничего себе! Похоже, пес потерялся.
— Денди, бедный, ты потерялся? Пойдем домой?
Он заскулил.
Я решительно взяла его за ошейник.
— Идти-то сможешь?
Он пошел со мной рядом, только чуть прихрамывая.
Я позвонила в квартиру новых соседей.
— Кто? — раздался мужской голос.
— Простите, это не ваша собака?
Дверь мгновенно распахнулась.
— Боже мой, Денди! Спасибо вам огромное. Где вы его нашли?
Мужчина присел на корточки и обнял пса. Ему было лет 35–40. И выглядел он почти таким же помятым и неопрятным, как и Денди.
— Вот радость-то! Да вы заходите. Может, хотите кофе?
— Да нет, спасибо, я пойду.
— Ох, простите! — Он вытащил из валявшегося на подзеркальнике бумажника три тысячных купюры.
— Вы что, с ума сошли?
— Почему? За вознаграждение… — смутился он.
— Я не за вознаграждение, я просто по-соседски!
— Извините ради бога! Я просто думал… Мы тут объявления расклеили… Простите, пожалуйста!
— Ладно! Я рада, что Денди обрел хозяев.
— Надо срочно сообщить маме, она так убивалась. Ох, а как вас зовут?
— Валерия Константиновна. Всего доброго!
— А я Игнат!
— Очень приятно. И всего хорошего.
Я поспешила уйти. Он мне не понравился.
…— Мама, тебе тут обзвонились! Ты мобилу забыла! — сообщил Гришка.
— Ох, в самом деле!
Я проглядела все вызовы. Ничего волнующего или срочного. И пошла готовить ужин. Гришка явился мне помогать.
— А где Катерина?
— У Наташки. Мама Лера, а ты знаешь Денди? Он пропал! Такой хороший был… А вдруг его гицель увез?
— Кто? — не поняла я.
— Гицель.
— Постой, ты откуда это слово знаешь?
— Тетя Валя из тридцать второй сказала — его небось гицель увез! Гицель — это плохой человек, да?
— Наверное. Но только его никто не увез. Я его нашла и только что отвела домой.
— Правда? — просиял Гришка. — Мамулечка, какая ты хорошая! Вот тетя Вита, наверное, обрадовалась.
— Ее дома не было, только ее сын.
— У нее есть сын?
— Да. Он сказал — вот мама обрадуется!
— А сын большой?
— Ага! Здоровенный!
Гришка, похоже, был разочарован.
— А что у нас сегодня на ужин?
— Салат с креветками.
— Ура!
Вскоре явилась Катерина и мы сели ужинать. Меня то и дело дергали по телефону, то одно, то другое. Никак не удавалось спокойно посидеть с детьми. Я пришла в крайнее раздражение. Хоть бы один приятный звонок… Но часам к десяти все кончилось. Гришка уже спал, а Катерина что-то читала. Надо сказать, мой ребенок все свободное время читает книги, и Гришка, глядя на нее, тоже начал читать. И это меня безмерно радует. Многие мои знакомые жалуются, что их дети не желают читать. А мои…
