— Думала, когда выходила первый раз замуж за своего нищего турка. А потом превратилась в дойную корову. А уж на те деньги, что я отвалила ему при разводе, он может спокойно существовать всю свою оставшуюся никчемную жизнь. Чего он с самого начала и добивался.
Я подумала, что Нонна права. Любви ничто не помеха. И подписание брачного договора вовсе не означает злой тайный умысел. Ведь любишь ты человека, а не его деньги! Поэтому без зазрения совести и без оглядки можешь смело ставить подпись под этим документом. Другое дело, когда любви нет, и каждая сторона пытается получить максимум выгоды от брака. Кто-то хочет побольше денег оттяпать, а кто-то — поменьше отдать.
— Наверное, ты права. Во всяком случае, на этом поприще опыта у тебя точно больше моего, — согласилась я.
— А почему я не вижу обручального кольца на твоей руке? — прямо в лоб спросила Нонна.
— Потому что я не замужем, — тихо ответила я.
— Как не замужем! Вы же сто лет назад собирались пожениться? — на весь ресторан прокричала подруга.
В нашу сторону посмотрело как минимум полресторана. Да, соотечественников в Арабских Эмиратах много, не расслабишься.
— Говори, пожалуйста, тише. Тут полно русских.
— Да мне наплевать на них, — также громко сказала подруга.
— Может, и так, только представь: они все соберутся и плюнут на тебя. Что выйдет? — заявила я, с ужасом поняв, что цитирую когда-то давно сказанную фразу Антона.
Нонка в недоумении посмотрела на меня:
— Что за бред ты несешь? Может, ты мне сейчас еще тараканов запретишь обижать?
— А разве твои учения не учат любить все живое? Ведь в следующей жизни ты можешь оказаться гусеницей, которую какой-нибудь злодей раздавит своим башмаком.
Сбитая с толку на долю секунды, Нонка быстро нашлась:
— В этих учениях я черпаю здравые мысли.
— Значит, ты согласна, что не все, сказанное в них, подлежит незамедлительному исполнению?
— Не загоняй меня в угол, — отбрыкнулась подруга.
Я с любовью посмотрела на Нонну. Никакие йога, рейки или другие учения не смогут изменить ее сущность.
— Варя, раз уж ты сейчас одна, думаю, тебе стоит поехать с нами в Индию и там попытаться разобраться в себе и определить свое будущее, — неожиданно предложила Нонна.
— Боюсь, что смена декораций вряд ли изменит сценарий, — задумчиво ответила я.
— Еще как изменит! — не согласилась подруга. — Мы ведь едем не просто отдыхать, а познавать себя. Я тебе уже говорила, что мы направляемся в школу випассаны. А это именно то, что тебе нужно!
— Почему? — недоверчиво посмотрела я на Нонну.
— Потому что это метод медитации, который даст тебе возможность познать себя, заглянуть внутрь себя, — с горящими глазами начала Нонна.
— Я бы с большим удовольствием убежала от себя, чем стала себя познавать, — выдохнула я.
— Послушай, — упрямо продолжала Нонка, — не надо отказываться. Сотни людей прошли через эту школу, и большинство из них изменило свое отношение и к окружающему миру, и к себе. К тому же этот курс длится всего десять дней.
— Как же можно научиться познавать себя за десять дней?
— Это десять дней полного отрешения от мирских забот и суеты, полное погружение в медитацию.
— Что означает полное погружение в медитацию? — насторожилась я.
— Будем медитировать с четырех утра до девяти вечера с небольшими перерывами для приема пищи, — невозмутимо заявила Нонна.
— Значит, есть во время постижения этого учения не возбраняется? — пошутила я.
Нонка демонстративно закатила глаза и тяжело вздохнула:
— Своими же руками отталкиваешь от себя свое счастье. Но уверяю тебя, рано или поздно ты к этому придешь. Все к этому приходят, — многозначительно посмотрев на меня и приподняв брови, процедила подруга.
Официант принес мою порцию утки, и я поняла, что жутко голодна.
— С утра ничего не ела, — с жадностью накинувшись на еду, призналась я Нонне.
— Если ты не хочешь говорить о поездке в Индию, то хотя бы расскажи, пожалуйста, что у вас произошло с Антоном, — серьезно продолжила подруга.
Я замерла на несколько секунд, потому что действительно не знала, с чего начать.
— Факт того, что я не замужем, остается неоспоримым, а вот по какой причине, я и сама не могу объяснить. Поскольку этих причин множество. Вначале мы не спешили, а точнее сказать, Антон просил не спешить, потому что я только приехала в Рим и надо было устроиться. Затем предстояло обдумать, как правильно организовать свадьбу. Потом мы, вернее, он не мог определиться с датой, поскольку было много работы. Потом заболел его отец, а затем мы уехали в Оман, где совсем не место для свадьбы. Ну, а потом мы больше не стали об этом говорить вообще.
— Но ведь это просто отговорки, — подытожила Нонна.
— Это теперь я понимаю, а раньше видела в его словах здравый смысл.
— Странно, — пожала плечами Нонка. — Ведь Антон сам предложил пожениться, почему же он пошел на попятную?
— Думаю, сработала стандартная мужская логика. Когда мы начали встречаться, я была недоступна, и ему во что бы то ни стало хотелось заполучить меня. Обстоятельства заставили меня уехать к нему до свадьбы, а точнее, Антон мне поставил ультиматум: если я не прилечу, между нами все кончено. И это при том, что он долгое время скрывал от меня истинные причины своего скоропалительного бегства из России. Мне почему-то кажется, он сам был рад, что ему не продлили российскую визу, — призналась я. — Что-то в его поведении и словах натолкнуло меня на эту мысль… Так вот, я приехала к нему готовенькая — спрашивается, зачем жениться, когда я и так под боком и никуда не денусь. Первое время он еще пудрил мне мозги своими отговорками, а потом даже перестал утруждать себя. А поскольку человек — существо ко всему привыкающее, то и я привыкла к сложившейся ситуации и перестала мучить себя бесполезными вопросами.
Нонка молча, не перебивая меня, выслушала долгую тираду и спросила:
— И что же ты будешь делать?
— Если бы я знала, что делать, то уже давно что-нибудь предприняла, — грустно ответила я.
— Хочешь, я с ним поговорю. Пусть, в конце концов, женится! — с горящим взором предложила Нонна.
— Как ты себе это представляешь? Он взрослый мужчина, который привык принимать решения самостоятельно, и на шантаж точно не поддастся.
— Но он же должен отвечать за свои слова? — не могла успокоиться подруга.
— Нонна, все намного сложнее. Все так запуталось, что на данный момент я не вижу выхода из сложившейся ситуации.
— Почему сложнее?
— Последние недели превратились в сущий ад. Мы спорили, не переставая. В ходе последнего нашего конфликта, когда он поставил меня перед фактом очередного переезда в другую страну, я пригрозила своим отъездом в Дубай, на что Антон преспокойно заявил, что денег на поездку не даст. А как ты прекрасно понимаешь, я стала заложницей ситуации, ведь уже давно не зарабатываю денег.
