— Как здесь все строго…
— Привыкнете, — вступила в разговор только что подошедшая Ляйсан.
— Привыкнуть невозможно, — вставила Зульфия.
— Это как посмотреть, — парировала Оксана.
— Это кто как устроится, — ответила Зульфия.
— Выйти замуж за хорошего человека, не значит — «устроиться», — повысила голос Оксана.
«Почему же эти девушки недолюбливают друг друга?» — удивилась я, но спрашивать ни о чем не стала.
— А знаете, кто скрывается в Катаре от преследования? — в ожидании шквала вопросов громко спросила Ляйсан.
Все-таки ей удалось «случайно услышать очередной разговор мужа».
В комнате моментально установилась тишина. Даже те девушки, которые продолжили разговор, всем видом непроизвольно демонстрировали свою заинтересованность.
— Чеченский террорист! — триумфально произнесла Ляйсан, чувствуя себя героиней.
Все взоры обратились на Ляйсан в ожидании подробностей. Однако ей, видимо, было нечего добавить, поэтому она с видом победителя продолжала молча стоять с высоко поднятой головой.
— А что за террорист? — решилась я нарушить воцарившуюся тишину.
— Имени я не знаю, но в России он приговорен к смертной казни.
— Так ведь в России на смертную казнь наложен мораторий, — возразила я.
Услышав непонятное словосочетание, Ляйсан замерла в нерешительности, однако через несколько секунд вновь обрела уверенность и заявила:
— Зато я точно знаю, что натовские спецслужбы скрывают его от российских спецслужб. Они за ним охотятся по всему миру. Он был очень большим человеком в чеченском правительстве.
— В мятежном чеченском правительстве, — уточнила я.
Девушки с интересом наблюдали за нашим разговором. Никто уже даже не пытался изобразить безразличие. Фарида занервничала и попыталась сменить тему разговора.
— Варвара, а вы приехали сюда работать? — неуклюже спросила она.
— Нет, — неохотно ответила я, — мой муж получил работу, поэтому пришлось ехать за ним.
— Военный, на натовской базе? — переспросила Оксана, видимо, ища логику в том, что я пришла с Ляйсан, муж которой работал на базе НАТО.
— Вовсе нет, — миролюбиво улыбнулась я, — он руководит филиалом итальянской газовой корпорации.
Оксана махнула рукой и беспощадно заявила:
— Да все они здесь занимаются газом, а на поверку оказывается, что каждый второй — натовский служащий.
Сказала как отрезала. Все, что я с таким трудом целый день пыталась загнать в дальние уголки своего сознания, с новой силой обрушилось на меня. Вот тебе и сходила на девичник!
Я с нетерпением ждала возвращения Антона, чтобы наконец-то удовлетворить свое любопытство. Но, словно почувствовав, что дома его ждет неладное, он задерживался.
На часах было два ночи. Несмотря на всю решимость дождаться Антона, меня начало клонить в сон. Я прилегла в гостиной на диване с книгой, думая, что чтение не даст мне уснуть. Однако незаметно погрузилась в сон.
Тихий щелчок в двери не разбудил меня, просто подсознательно я поняла, что Антон вернулся. Через какое-то время я почувствовала, что он поднял меня на руки, бережно отнес и положил на кровать. Я приоткрыла глаза и увидела, что Антон сидит напротив меня в кресле и неотрывно наблюдает за мной. В его глазах были боль, разочарование и сомнения одновременно.
— Почему ты так на меня смотришь? — сонно прошептала я.
— Как?
— Словно кот на мышь. Вот-вот набросишься и съешь, — попыталась пошутить я.
— Боюсь, это ты меня съела, — обреченно изрек Антон.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла я.
— Я не могу от тебя избавиться.
— Ну, спасибо на добром слове. Мне собрать вещи и уйти? — приподнимаясь на кровати, с вызовом спросила я.
— Не понимай все буквально, — продолжил Антон, не теряя самообладания. — Я не могу вырвать тебя из своего сердца и головы.
«Он меня любит!» — возликовала я. И от радости чуть не завизжала, как поросенок. Однако, посмотрев на сидящего передо мной печального Антона, поняла, что радости тут не место и праздновать победу рано.
— А ты хочешь вырвать меня из сердца? — не удержалась я от вопроса.
— Пытался. И не раз, — бросил Антон так резко, что у меня в душе все перевернулось.
— Что же я тебе такого плохого сделала? — чуть не плача, пролепетала я.
— Ничего, — покачал головой он.
— Не понимаю. В чем тогда дело?
— Я с тобой все время как на вулкане. Сейчас затишье, но того и гляди рванет. Так и живу в ожидании катастрофы, — признался Антон. — Но ты в этом не виновата. Это твоя сущность. Собственно говоря, я тебя и полюбил за твою искренность. Но в жизни все оказалось намного сложнее.
— А тебе не кажется, что в происходящем сейчас есть доля и твоей вины? — возмущенно заявила я.
— Согласен, — просто ответил Антон.
— И-и…? — ожидая продолжения, протянула я.
— И все, — отрезал он.
— Значит, обозвать меня вулканом слова нашлись, а про себя — просто «согласен»! — повысила я голос.
— Варвара, не злись, — подняв ладони вверх, взмолился Антон. — Я во многом виноват и это понимаю. А самое главное, понимаю, что без тебя, несмотря на все попытки вырвать тебя из своей жизни, не смогу существовать.
Признание Антона поставило меня в тупик. С одной стороны, он говорил, что я невозможна, но с другой — признавался в любви. Как себя вести в этой ситуации, я понять не могла, поэтому предпочла и дальше сохранять молчание, ожидая, что Антон, как истинный мужчина, все-таки перестанет выражаться фигурально и перейдет к конкретным предложениям, вроде того «как дальше жить будем».
Молчание затянулось. Я уже начала терять терпение и готова была взять инициативу в свои руки. Но в этот момент Антон встал с кресла. Подойдя к кровати, долго пронзительно смотрел мне в глаза.
— Варвара, — начал он, — я сдаюсь. Ты победила. Возможно, если бы ты не поехала за мной, я бы не поменял своего решения. Но ты здесь, рядом со мной, и меня жутко к тебе тянет, несмотря на то, что я пытаюсь тебя избегать.
— Ну, хоть признался, что избегаешь меня… — вздохнула я.
— Мне нет смысла тебя обманывать. К тому же ты умная женщина, сама все прекрасно понимаешь. Я вижу, что ты хочешь попробовать все начать сначала. Честно, я не верю в то, что можно что-то повторить. Но я верю в твою решимость. Я даже немного побаиваюсь твоей одержимости.
— Что за пораженческие настроения? — возмутилась я. — Я не понимаю, что ты хочешь мне всем этим сказать? Ты сейчас выглядишь словно побитый старый пес. Даже в том, что ты решил остаться со мной, винишь меня. А мне не нужно одолжений! Если хочешь быть со мной — будь, но не надо все списывать на мою одержимость и твой страх передо мной. Это звучит глупо.
