Александр не был готов на все. Он просто хотел поговорить. Их брак с Юлией не был несчастливым, они двое – взрослые самостоятельные люди, всего в своей жизни добивались своими силами, привыкли рассчитывать только на себя. И сейчас ситуацию с Юлией Александр рассматривал как ее беду, не вину – ну, случилось и случилось, теперь важно быть предельно внимательным, помочь ей вернуться к прошлой хорошей жизни без лишних потерь. Жену он любил, очень любил, она у него была красавица, умница, всегда первая, всегда лучшая. И отдать такую женщину неизвестному с именем… как там… Максим?
Александр всегда был человеком очень «головным», не поддавался эмоциям, умел спокойно встречать неприятности, решать проблемы, отделять важное от малозначительного. Поэтому он постановил себе: не горячиться, вернуться домой, изыскать возможность и встретиться с этим самым… как его… Максимом, а уж потом делать какие-то выводы.
Официантка, красивая девушка с множеством косичек на голове, принесла ему кофе и скворчащую яичницу с беконом.
– Что-нибудь еще желаете? – улыбнулась она.
Александр желал многого. Он желал вновь видеть любовь в глазах своей жены, он желал спокойных вечеров в кругу семьи, субботних поездок в загородный дом, летнего отдыха на каком-нибудь море, все равно – на каком, но чтобы вместе. Но стоит ли об этом говорить девушке-официантке, разумеется – нет.
А Максиму он дозвонился через несколько дней. Густой голос отозвался:
– Я вас слушаю, – с легким удивлением, ведь номер Александра был незнакомым.
– Здравствуйте, – Александр заранее подготовил небольшой текст, – это вас беспокоит муж Юлии. Предлагаю встретиться и обсудить некоторые вопросы. Так уж случилось, что у нас есть общие вопросы.
– Не вижу смысла, – ответил Максим после небольшой паузы. – Поймите меня правильно, но мне нечего вам сказать.
– И все-таки, – настаивал Александр, – я попросил бы вас.
В душе его клокотал гнев, пузырился, Александр опасался, что не сумеет сдержать его и гнев выплеснется изо рта, обратившись в самые грязные ругательства, изобретенные людьми.
– Ну хорошо, – Максим снова помолчал, – тогда давайте сегодня. В восемь вечера. Я буду в «Европе». Приходите. Если не передумаете.
В его голосе звучал вызов.
– Не передумаю.
Александру раньше не приходилось бывать в «Европе».
С Максимом они договорились встретиться в лобби. Портье привычным жестом указал направление.
Миловидная девушка встретила его на входе. В глубине просторного зала за столиком уже сидел Максим, он спокойно кивнул и пригласил присесть. Глядя на этого холеного, прекрасно одетого мужчину, Александр мучительно думал, что вот какое-то время назад тот обнимал и целовал его жену, прикасался к ее волосам, лицу своими крупными ладонями, шептал ей на ухо какие-то нежности… Александр тряхнул головой, чтобы избавиться от лишних в данную минуту мыслей.
– Юлия мне рассказала про вас, – начал он, голос выдавал его глубокое волнение, – рассказала…
– Да что она могла рассказать такого особенного, – Максим махнул рукой официанту. – Уверяю вас, ничего сверхъестественного… Я твердо могу вас заверить, что не собираюсь ничего менять. Наша встреча изначально выглядела довольно нелепой. По крайней мере, давайте поедим.
Долговязый сухощавый официант в белоснежной рубашке подал меню.
* * *
Юлия. Август. Business casual
Отправитель:
957 55 57
25 августа 08.20
«Танюша, прости, не ответила. Плоховато себя чувствую, перезвоню. Твоя Ю.»
Тот день, когда Максим должен был приехать, выпадал на пятницу, а в четверг вечером у Юлии разболелся живот. Она удивленно отметила недомогание, привыкла чувствовать себя хорошо, и выпила две таблетки но-шпы, которую одолжила у соседки. В доме не нашлось ни одной подходящей таблетки, вот и гордись после этого отменным здоровьем, ворчала Юлия. Одной рукой она наливала воды из чайника, а другой выщелкивала желтые таблетки из упаковки.
Мимо прошел муж в черных узких джинсах и босиком. Он вернулся в дом, но с женой почти не разговаривал. Стелил себе в гостиной. Много работал. На его плече синела татуировка, когда-то муж нанес ее, потом в татуировке разочаровался, пытался избавиться, избавиться окончательно не получилось, и теперь вместо красавицы-русалки на его коже размещалось нечто, напоминающее силуэтом унитаз-компакт. Мужа этот факт сильно раздражал, Юлию тоже, но причины разнились. Дело в том, что Юлия вышла замуж, потом в браке разочаровалась, пыталась от брака избавиться, избавиться окончательно не получилось, и теперь вместо союза двух сердец в их квартире размещалось нечто, напоминающее, по сути, унитаз-компакт.
– Юля, – сказал муж.
– Да, – сказала Юлия, проглотив таблетку.
– Мы ужинать будем?
– Котлеты на сковороде.
Живот болел все сильнее. По шкале от одного до десяти она выставила бы интенсивности боли оценку семь. Или восемь. Высокую. Чуть согнувшись, она поплелась к кровати. Легла, чуть свесив голову и подложив обе руки под живот. Вроде бы стало легче. Опять семь баллов. «Положительная динамика», – подумала Юлия радостно и стала мечтать, как увидит завтра Максима.
Он прилетит около полудня, встретятся они в четыре и будут вместе до девяти, и на следующий день тоже, а еще через неделю они скажут определенным людям правильные слова, и слова будут настолько правильными, что никого не обидят.
И совершенно непонятно, как она прожила без него все эти дни, как не свихнулась, а может быть, и свихнулась слегка, ведь вырезала же она собственноручно на кухонном столе первую букву его имени, вырезала маленьким перочинным ножиком, и как хорошо, что больше не надо ежедневно увеличивать контуры этой буквы и на сердце тоже.
Далеко на кухне прозвонил ее мобильный телефон.
– Юля! – закричал муж. – Возьми, наконец, трубку!
Юлия перестала дышать. Все то время, пока длился приступ, она глубоко дышала, это отвлекало и давало ощущение контроля над ситуацией, но сейчас перестала, вскочила, не размыкая объятий вокруг собственного живота, по возможности быстро пробежала на кухню. Ответила на звонок, дрожа и заикаясь от страха:
– Д-да?!
Сначала ответа не было. Потом ей показалось, она разговаривает с Тем светом, так далек и бестелесен был голос в трубке:
– Юля, привет. Прости, что беспокою тебя, но я завтра не приеду. Тут такая ситуация. У жены вроде бы был приступ аппендицита, но оказалось – вовсе не аппендицита, и пока неясно – что. Сейчас все вроде бы неплохо, но оставить ее я не смогу. Ты прости. Ты пойми. Ты ведь все понимаешь?
И он разъединился, нажал на красную кнопку у себя там, Юля выпрямилась у себя здесь, и ничего не болело. Она все понимала, и это, пожалуй, было самое плохое.
