НУЖНОЕ МЕСТО, НУЖНОЕ ВРЕМЯ
Клара вышла из кабинета директора лицея и улыбнулась. День сегодня складывался очень удачно: и дополнительные часы по этике она получила, и вечером едет договариваться о надомной работе еще. А что делать, в этом году дочь заканчивает школу, курсы подготовки к ЕГЭ, репетиторы по трем предметам, и каждое занятие не меньше семисот рублей. Ничего, Клара справится. Она так и сказала бывшему мужу: я справлюсь, не беспокойся. Впрочем, он и не беспокоился. Первый год после развода еще зачем-то наезжал ночами с нелепыми проверками: не ввергает ли Клара малолетнюю дочь в пучину своих нездоровых увлечений? Это было глупо, глупо и глупо – Кларина жизнь от начала и по сегодняшний день оставалась простой и чистой, как и ее милое лицо в форме сердечка.
– Это очень серьезная работа, – женщина смотрела на Клару, не моргая и не двигая красивым лицом, – чрезвычайно ответственная, в ней нет мелочей.
Клара кивнула, заправила темную прядь за ухо.
– Даже если какие-то моменты покажутся вам смешными, малозначительными и не стоящими внимания, вы должны скрупулезно соблюдать план мероприятий, не допуская ни малейшей самодеятельности.
Шипящие звуки женщина произносила странно, будто бы немного приседая на них.
Клара кивнула еще раз, женщина удовлетворенно улыбнулась правой стороной рта и встала со стула. Оправила слишком нарядное для дома платье из шелка с поясом, завязанным идеальным бантом. Неторопливо придвинула стул к стене, он выглядел величаво – гнутая спинка, изящное сиденье, обитое темно-зеленым. В комнате было немного вещей – узкий диван светлой кожи, обширный письменный стол, пара стульев и книжный шкаф; за стеклянными дверцами – модели самолетов, бумаги россыпью, кожаные корешки папок. Женщина бесцельно открыла стеклянную дверцу, потом закрыла, переступила ногами в золотистых шлепанцах на каблуке. Замерла на довольно продолжительное время. Клара кашлянула негромко, привлекая к себе внимание. Женщина вздрогнула, извинительно улыбнулась:
– Премного вам благодарна, надеюсь, ничто не помешает успеху нашего сотрудничества. Будьте добры передать мне свои банковские реквизиты, уже сегодня я переведу вам аванс. Да, прошу прощения, меня зовут Ева.
Клара проговорила:
– Очень приятно. Вам подходит это имя.
– Да, – просто согласилась женщина, – это мое имя.
Клара вынула заранее подготовленную бумагу с номером счета и паспортными данными, протянула женщине, она дважды моргнула узкими ярко-голубыми глазами. Светлые волосы ровной волной спускались на плечи, плавно загибаясь вверх. В комнату вошла гладкошерстная кошка, неподвижно застыла точной копией самой себя; женщина с любовью погладила ее треугольный лоб, длинные вишневые ногти сверкали в темной шерсти весьма кинематографично.
Клара вышла на улицу, было тепло и пахло грибами. Вставила выданную женщиной сим-карту в новый мобильный телефон, ввела простой пин-код, четыре одинаковые цифры. Телефон откликнулся стандартной для «Нокиа» мелодией. Клара была готова к выполнению взятых на себя новых обязанностей. Они не казались ей сложными, странными – да. Очень странными.
Первый звонок раздался часа через полтора, Клара успела добраться до дома, приготовить котлеты с картофельным пюре, накормить обедом дочь, а также заварить чай и сделать себе тост из настоящего бородинского хлеба. Она практиковала лично для себя раздельное питание, разнося углеводы и белки по разным приемам пищи.
– Алло, – ответила подготовленная Клара.
– Здравствуйте, извините, пожалуйста, я ваш звонок пропустила нечаянно, – вежливо проговорила «Нокиа», чуть приседая на шипящих, – так что вы хотели мне сказать?
Восходящие интонации Евы трудно было не узнать.
Клара на всякий случай сверилась с инструкцией и забрала голосом повыше:
– Сказать! Сказать! Да я много что хотела тебе сказать, глупая курица! Живешь, перед своим длинным носом ничего не видишь, унылая старуха! Разуй глаза, корова дубиноголовая!
– Не совсем понимаю, о чем вы...
– Не понимает она! Не понимает! А я объясню, корона с ушей не слетит! Хочешь узнать много нового и интересного, приезжай через час! Садовая, двадцать три, я спущусь. Узнаешь сразу, кикимора, я высокая, красивая, длинные волосы – во вкусе нашего общего мужа, поняла, ты, идиотка несчастная!
– Ваше нелепое предложение меня не интересует. Пожалуйста, не звоните больше никогда, я избегаю общения с неадекватными людьми.
«Нокиа» замолчала. Клара посмотрела на дисплей: разговор занял три минуты пятнадцать секунд. Пожала зачем-то плечами, хоть была в комнате одна. Вытерла лоб. Он покрылся испариной. Вошла дочь, попросила помощи в сочинении эссе по обществознанию на тему «Гражданская позиция». Клара склонилась над тетрадкой, из головы все не шла новая знакомая. Она бездумно уставилась на стену в бумажных обоях с овальными виньетками. Дочь окликнула ее удивленно, надо было работать.
Второй звонок раздался еще через пару часов, Клара вытаскивала из стенного шкафа фасоль, чтобы замочить ее для завтрашнего супа с копченой грудинкой.
– Алло, – ответила она.
– Здравствуйте, извините, пожалуйста, я ваш звонок пропустила нечаянно, – вежливо проговорила «Нокиа», чуть приседая на шипящих, – так что вы хотели мне сказать?
Клара снова подглядела в листок и произнесла с правильным выражением:
– Сказать! Сказать! Да я много что хотела тебе сказать, глупая курица! Живешь, перед своим длинным носом ничего не видишь, унылая старуха! Разуй глаза, корова дубиноголовая!
– Не совсем понимаю, о чем вы...
– Не понимает она! Не понимает! А я объясню, корона с ушей не слетит! Хочешь узнать много нового и интересного, приезжай через час! Садовая, двадцать три, я спущусь. Узнаешь сразу, кикимора, я высокая, красивая, длинные волосы – во вкусе нашего общего мужа, поняла, ты, идиотка несчастная!
– Ваше нелепое предложение меня не интересует. Пожалуйста, не звоните больше никогда, я избегаю общения с неадекватными людьми.
Клара положила трубку на кухонный стол и наполнила кастрюлю фасолью, фасолины грохотали по эмалированному дну градом величиной с куриное яйцо.
В десятке кварталов западнее женщина с бледно-голубыми глазами подошла к зеркалу, на ней была белая мужская рубашка с расстегнутыми манжетами, массивные часы на широком браслете, в руках она держала футболку большого размера с принтом: «Высота – десять тысяч пятьсот». Она присела на корточки, положила на колени футболку, уронила туда лицо, занавесилась волосами. Сказала вслух, покачиваясь в неустойчивом положении:
– Вот видишь? Все как ты велел. Взяла и положила трубку. Взяла и положила трубку. Взяла... и... положила... трубку...
Рядом сидела дымчато-серая кошка, недовольно постукивала хвостом – крайне не одобряла, когда хозяйка наряжалась таким образом и надолго замирала на корточках перед зеркалом. Это началось более года назад, хозяйка пила свой обычный вечерний чай и разговаривала по телефону. Закончив разговор необычайно быстро, она выбежала из дому в атласной пижаме, босиком и в слезах. Управлять автомобилем босиком очень неудобно, оказалась немного поцарапанной правая дверца, но вряд ли именно это тогда разозлило хозяина. Он побелел от ярости, швырнул телефон хозяйки в унитаз и быстро ушел – в ту же ночь. Хозяйка плакала, выуживала мокрую трубку, называла себя глупой, хозяина – сволочью и еще кого-то – проституткой. С тех пор хозяин появился один раз, забрал роскошный белоснежный ноутбук с надкушенным яблочком на крышке, а хозяйка перестала выходить из дома – когда располагаешь деньгами на счету и выделенной линией интернет-соединения, это несложно.
