— А если нет?
— Тогда придется удалить матку и яичники, а далее последует лечение.
— Какое лечение? Химиотерапия?
Он похлопал ее по руке:
— Давайте сначала проведем операцию. А там посмотрим и все обсудим, если будет нужно.
Затем пришел анестезиолог. Он живо напомнил Стиви графа Дракулу — волосы у него на лбу росли треугольным выступом, и к тому же он оказался ярким брюнетом. Граф присел на край кровати.
— Завтра утром вам введут успокоительное. Два укола: один в вену, другой в плечо.
— Я не люблю иголки, — полузадушенным голосом сказала Стиви.
— Обещаю прислать своего помощника, который ставит уколы так, что вообще ничего не чувствуешь. Когда вас привезут в операционную, вы будете уже дремать. Спокойной ночи.
Спокойной ночи? Звучит как насмешка, подумала Стиви. Ей сделали клизму — весьма неприятная процедура — и укол снотворного. Последний раз Стиви ела в полдень, и с тех пор у нее крошки во рту не было.
Неужели все эти глупцы не понимают, что она не может уснуть, если не слышит стука пишущей машинки Джадда в соседней комнате?
Но он за много миль отсюда, один, брошенный в загородном доме. А что, если начнется пожар и Джадд не сможет выбраться? Что, если начнется сильный ливень и спровоцирует наводнение, а Джадд без машины не сумеет спастись? Стиви нарисовала себе сотни ужасных картинок.
Должно быть, она все-таки уснула, потому что утром, когда в палату вошла улыбающаяся медсестра, Стиви как раз убегала от Джадда, который гнался за ней с огромным шприцем в форме теннисной ракетки в руках, хохотал, как маньяк, и кричал, что сейчас накажет ее за то, что она украла его машину.
Очень быстро ее подготовили к операции, утыкали капельницами — Стиви почувствовала себя подушечкой для иголок — и повезли в операционную. Вчера время тянулось дико медленно, а сегодня все понеслось с устрашающей скоростью, так что даже голова закружилась. Стиви запаниковала. Хирург успокаивающе сжал ее руку и улыбнулся из-под маски:
— Все будет хорошо, Стиви. Расслабьтесь. Дышите глубже и считайте от десяти назад.
«Десять. Необходимо это остановить. Девять. Нужно еще раз все обдумать. Восемь. Мне нужен Джадд. Семь…»
Она весит десять тысяч фунтов, а эти идиоты заставляют ее бегать по кровати.
— Вот так, мисс Корбетт, повернитесь на другой бок. Нет, капельницу дергать не надо. Расслабьте руку. Да-да, хорошо. Сюда. Операция окончена.
— Катетер вставили?
— Да.
— Красивые у нее волосы, правда?
— Угу. Видел когда-нибудь, как она играет?
— Ты шутишь? Где я возьму деньги на билеты?
— Я имею в виду по телевизору. Мисс Корбетт, вы меня слышите? Операция окончена.
Клацанье каких-то металлических штучек. Это мелькание раздражает. Свет. Слишком много света. Телефоны, и мероприятие, и ракетка. Почему они никак не отстанут и не дадут поспать?
— Пора перевернуться на другой бок, мисс Корбетт.
Стон. Ее стон. Нет, не заставляйте меня двигаться. Какое-то чудовище в зеленой хирургической пижаме настаивает на том, чтобы она прокашлялась.
— Откашляйтесь, мисс Корбетт. Ну же, давайте. Вы должны откашляться, чтобы прочистить легкие. — «Пусть останутся забитыми.» — Мисс Корбетт. Кашляйте.
Она слабо кашлянула пару раз, просто чтобы от нее отстали. Вместо этого между ног ей всунули что-то очень холодное.
—…чтобы опухоль быстрее спала.
Кто-то опять трясет кровать. Дураки. Какие все дураки.
Медсестра держит ее руку и ритмично сжимает грушу аппарата для измерения давления.
— Хорошо.
Руку освобождают.
— Мисс Корбетт, нужно сменить лед.
— Попить… — Рот словно ватой набит.
— Можете пососать кубик льда.
В рот суют холодную, твердую ложку, так что все тело содрогается. Драгоценный лед. Она жадно сосет кубик.
— Все, только один. Перевернитесь, пожалуйста.
— Не могу.
— Конечно, можете. Откашляйтесь еще разок.
— Нет.
— Кашляйте.
Она кашляет.
— Вот молодец, умничка. А вот свежий лед.
Спасибо большое. У меня там уже все заледенело.
—…Сюда нельзя заходить!
— Я уже зашел.
Стиви проснулась от звуков знакомого голоса, но приподнять веки было выше ее сил. Они что, прикрыли ей чем-нибудь глаза? Пятидесятицентовыми монетами, как трупам в старых вестернах?
— Посещение только в специально отведенные часы! Это наши правила.
Он не замедлил сообщить, что ей следует сделать с этими правилами. Не слишком приятное предложение.
— Я увижу ее, хотите вы того или нет.
— Я вызываю охрану.
— Стиви?
— Джадд… — слабо пискнула она. Голос отказывался повиноваться.
— Я здесь, моя девочка.
Сильная теплая рука накрыла ее ладонь.
— Ты хочешь задушить меня? — прошептала она.
— Вот он. Сюда нельзя заходить после десяти.
— Позже, моя хорошая.
Быстрый поцелуй в лоб — и все пропало.
Наверное, еще один странный сон.
* * *
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Вы точно удалили опухоль?
— Точно.
Врач заметил, что пациентка открыла глаза и смотрит на него и на своего растрепанного посетителя.
— Вы молодец, Стиви. Все хорошо, — сказал он со своей обычной бодрой улыбкой. — Я знаю, что реанимация не сахар, но скоро вас переведут в вашу палату. К вам посетитель. Как вы, сможете уделить ему несколько минут? — Стиви кивнула. Врач дотронулся до плеча Джадда. — Помните, десять минут, не больше. Не дожидайтесь, пока вас снова выставят.
Джадд едва ли слышал. Его взгляд был прикован к лицу Стиви. Он нагнулся ближе к ней, стараясь не коснуться торчащих отовсюду трубочек.
— Я прорвался сюда с боем. Надеюсь, ты это оценишь.
— Как ты меня нашел?
— Пустил по следу Эддисона. Я позвонил ему со стоянки грузовиков. Рэмси, чертов су… ну да ладно… Рэмси не принял звонка за счет вызываемого абонента, и мне пришлось занять мелочь у дальнобойщика, который меня подвез. Он расчувствовался настолько, что даже угостил меня чашкой кофе в придорожном кафе. Выяснилось, что сам он из Далласа и регулярно читает мою колонку. Поклонник, в общем. Я пообещал ему пропуск на все игры «Маверикс» в этом сезоне.
